Нелюбимый мной, нелюбящий меня (СИ) - Булгакова Ольга Анатольевна. Страница 12
— Прошу благословения, о Великая, — смиренно произнес он. По голосу я узнала Нэймара.
— Я знаю, что это не твой выбор и не ее, — сказала женщина. Ее голос был совершенно бесстрастным, и почему-то мне казалось, что Нэймар его не слышит. Он начал раньше, чем она закончила реплику.
— Мы оба многократно подтверждали свое желание. А вчера дали клятвы друг другу при свидетелях. Прошу твоего благословения, о Могущественная.
Женщина молчала, словно раздумывала. Нэймар все так же стоял на коленях, простирая руки к ней. Молчание затянулось. Потом силуэт замерцал, поменял цвета на оранжевый с золотом. Повеяло теплом, женщина сказала:
— Пусть будет так, — и рассыпалась золотыми лепестками.
Я открыла глаза. Что это было? Наверное, я должна была испугаться, но страха не ощущала. Наоборот, спокойствие и чувство, что так и должно быть. Но особенно разбираться было некогда, — дверца кареты распахнулась, и я увидела девушек.
— Пойдем, — поманила Сальвен. Кто-то подал мне руку, помог выйти. Я огляделась. Такой красоты я еще никогда в жизни не видела. В кольце белых с черными прожилками скал лежал прекрасный нерукотворный сад. В отдалении слева с высоты срывался водопад, превращаясь в спокойную речку. Над водопадом висели три радуги. Река раздваивалась, огибая остров. На острове росли высокие незнакомые деревья со светло-зеленой листвой, розовыми и белыми цветами. Кругом были цветочные полянки, кусты и деревца. К реке вела дорожка.
Я пошла к изящному белому мостику, перекинутому на островок. Впереди уже виднелись фигуры мужчин. Они стояли на зеленой лужайке у корней древа Эреи рядом с алтарным камнем. Древо, чей ствол образовывали несколько переплетенных друг с другом тонких стволов, цвело золотыми цветами, разбрасывая лепестки. Кусок белой скалы, алтарный камень, был центром Источника и тускло мерцал молочным светом. Я встала на свое место, определенные им места заняли за моей спиной Майанис и Сальвен. Я встала лицом к алтарному камню и, чуть повернув голову, посмотрела на жениха. Красив, что ж тут скажешь. О, Эреа, да любая на моем месте чувствовала бы себя счастливицей… Традиционный темно-зеленый костюм, украшенный серебряной вышивкой, невероятно ему шел. Черные волнистые волосы, перехваченные уже знакомым венцом с эсмерилом, обрамляли спокойное лицо. На меня жених не смотрел.
— О, благословенные дети Эреи! — раздался слева голос жреца. Я от неожиданности вздрогнула. Я священника не заметила, так сливалось его одеяние, да и он сам, с древом. Мне даже на мгновение показалось, что он вышел из ствола. — Великая дала свое благословение, возрадуемся же.
Он воздел руки к небу и начал церемонию. Множество продиктованных традицией слов. Потом мы с Нэймаром трижды отпивали священные эликсиры из тяжелых кубков. Эликсиры должны были даровать нам мудрость, долголетие любви и умение просить прощения и прощать. И вот церемония приблизилась к логическому завершению.
— Дитя Эреи Нэймар, хочешь ли ты взять в жены дитя Эреи Мирэль?
Жених поднял левую руку ладонью вверх и ответил:
— Да.
— Дитя Эреи Мирэль, хочешь ли ты взять в мужья дитя Эреи Нэймара?
— Да, — ответила я и вложила свою руку в ладонь лорда.
Мы повернулись друг к другу, и Нэймар надел мне на палец ажурное кольцо из сириина. Кольцо для него тоже было из сириина, только гладкое.
— Отныне вы муж и жена! Нэймар, теперь ты можешь поцеловать невесту, — провозгласил жрец.
Я подняла лицо и посмотрела на мужа. Он улыбнулся, но в улыбке не было торжества или превосходства. Не было даже облегчения. Только тепло и ободрение. Он бережно коснулся правой рукой моей щеки, словно придерживая, чтобы я не отшатнулась. Наклонился и поцеловал в губы. Поцелуй был нежным, коротким и легким. Думаю, таким он целует сестру в щечку. Так что более целомудренный и невинный поцелуй было трудно представить.
Потом были поздравления, поздравления и обратная дорога. На сей раз Нэймар ехал со мной в одной карете. Это не смущало, против ожидания. Наверное, сказывалось действие Источника. Ощущение легкости, даримое им, не ослабевало до самого замка.
— А почему Вы ушли к Источнику первым? — спросила я.
— Нужно было испросить разрешения на брак у Великой, — спокойно, как прописную истину, объяснил Нэймар.
— И как видно было, что она его дала? Вы уж простите, я действительно не знаю, — странно было бы, если бы знала. Дома тема свадеб вообще была под запретом.
— Если бы не дала, то древо либо не цвело бы вообще, либо цветы были бы серебряными, — ответил муж.
— Понятно.
— А когда мы с Кириасом женились, — защебетала Майанис, — он так волновался. Так волновался. Он же человек, они не привыкли напрямую обращаться к Эрее. Да и ритуалов он наших не знал…
За непринужденными разговорами я не заметила, как мы добрались до замка. Последовавший за этим ужин тоже как-то не остался в памяти. Помню только, что почти ничего не ела, зато выпила пару бокалов игристого вина, отчего ощущение легкости, дарованное Источником, только усилилось. Правда, добавилось небольшое головокружение. Чего-то в праздновании не хватало, я только ближе к концу сообразила, что не доставало криков "Горько". Что ж, спасибо за тактичность.
Празднование закончилось тем, что гости выразили желание проводить нас до покоев. Нэймар предложил мне руку, которую я с благодарностью приняла. Головокружение отступало, но чувствовала я себя все еще не очень уверенно. Лорд повел меня незнакомой дорогой, видимо, в новые покои. О, Эреа, опять дорогу запоминать… Надо же, какие неуместные мысли… Мы поднимались по лестнице, я пошатнулась, но Нэймар не дал упасть. Все-таки нужно было что-нибудь съесть. Вино на совершенно пустой желудок — не лучший вариант. Когда я покачнулась во второй раз, Нэймар остановился и подхватил меня на руки.
— Не надо, я сама дойду, — слабо запротестовала я.
— Надо, — улыбнулся муж и, словно не замечая ношу, легко поднялся по лестнице. Я только обнимала его за шею. Эреа, как с ним спокойно…
— Прошу, поставьте меня, — прошептала я, как только коварная лестница была преодолена.
— Как пожелаете, — так же шепотом ответил муж. Показалось, что моя просьба его задела. С чего бы это? Мы прошли еще немного и оказались у дверей в конце коридора. Что ж, это я смогу запомнить, наверное.
— Благодарим, дорогие гости, за многочисленные добрые пожелания, — Нэймар повернулся лицом к сопровождающим. Я тоже благодарно улыбнулась.
— Благодарим, — сказала я.
И тут прозвучало "Горько", кто крикнул, не поняла. Пойму — убью. Пока я оторопело разглядывала горстку гостей, Нэймар привлек меня к себе, поднял мое лицо, коснувшись подбородка. И поцеловал. Не так, как у Источника. Тут целомудренностью и не пахло. Поцелуй, казалось, длился вечность. Он был страстным, нежным и… странно желанным. По-моему, я даже отвечала. Если я когда-нибудь и мечтала о поцелуях, то только о таких. Эреа, у меня аж сердце зашлось. Все, смертная казнь крикнувшему отменяется. Нэймар отпустил меня лишь для того, чтобы снова подхватить на руки. Гости подбодрили его аплодисментами. Муж толкнул дверь, она послушно распахнулась.
— Еще раз благодарим за пожелания, — сказал он и внес меня в комнату, умудрившись как-то захлопнуть за нами дверь.
Он направился прямиком в спальню. Осторожно усадил меня на исполинских размеров кровать, а сам встал рядом на колени, взял меня за руку. И, опустив глаза, сказал:
— Вы прекрасны, леди Мирэль. Сегодня особенно. Я никогда не думал, что на свете существуют такие красавицы. И я тем более благодарен Вам за то, что Вы поддерживаете иллюзию благополучия, — его голос был просто вежливым, не более. Куда же девались теплота, нежность? Куда? Неужели он просто притворялся, как и его отец? Когда я уже перестану попадаться на эти уловки? Я молчала.
— Я прошу прощения за этот поцелуй. Вино повлияло и на меня, — извинился Нэймар.
Я фыркнула. Ах, ему теперь жаль! Вот чего-чего, а сожаления я в его поцелуе не почувствовала. Но что б такое ответить, не придумала. Он встал и поинтересовался: