Тени - Малиновская Елена Михайловна. Страница 31

Шаная не мешала воспитательнице в тяжких раздумьях. Если бы Нинель посмотрела на нее в эту минуту, то обязательно засомневалась бы, настолько ли не прав Залин в своих подозрениях? Уж больно холодный взгляд сейчас был у маленькой принцессы, а по губам блуждала нехорошая усмешка, словно она без проблем читала заполошные мысли женщины.

— Этого так нельзя оставлять! — наконец решительно проговорила Нинель и поднялась с кресла. Шаная моментально придала лицу присущее случаю выражение — нечто среднее между испугом и растерянностью. Воспитательница ласково улыбнулась ей сверху вниз и принялась расхаживать по комнате, не обращая внимания на привычную боль в суставах.

Шаная небрежно опустила с подлокотника руку и взъерошила шерсть вернувшегося Дымка. Пес что-то глухо заворчал, стремясь поделиться новостями, но девочка легонько стукнула его по носу.

— Тихо, — чуть слышно шикнула она, искоса наблюдая за взволнованной воспитательницей. — Я уже сказала, что не трону Залина. Надо искать другой путь.

— Надо искать другой путь, — неосознанно повторила за ней Нинель. — Харий должен узнать, что тут происходит. Только он сможет повлиять на Священный Трибунал. Иначе… Под пытками любой сознается в самом страшном преступлении.

При упоминании о пытках хорошенькое личико Шанаи на миг исказила злобная усмешка, но она быстро взяла себя в руки. Напоследок пригрозила призрачному псу пальцем, запрещая лаять, и встала.

— Как бы то ни было, но сначала нам надо позавтракать, — проговорила принцесса и скорчила невинную капризную рожицу. — Нинель, я голодна!

— Да, конечно. — Нинель моментально выкинула из головы посторонние мысли, сосредоточившись на своих прямых обязанностях. — Одевайся, милая. И подай, пожалуйста, мне тоже платье. Нельзя весь день провести в ночных рубахах.

Шаная выполнила просьбу своей воспитательницы. Быстро привела себя в порядок, умылась и заплела длинные волосы в косу. Присела на краешек своей кровати, терпеливо ожидая, когда Нинель закончит возиться.

Воспитательница одевалась так долго, будто тянула время перед неминуемым. Она уже предчувствовала, что их не выпустят из комнаты, но пока не признавалась себе в этом. Наконец, когда медлить дальше стало просто смешно, накинула на плечи длинную пушистую шаль и твердо подошла к порогу. Попыталась выйти в коридор, но потерпела в этом неудачу. Видимо, стражник, любезно пропустивший ее к принцессе, сразу же после этого запер дверь на внешний запор.

— Откройте! — Нинель забарабанила кулаками. — Немедленно! Что вы себе позволяете?

Как она ни старалась придать требованию необходимую твердость, это не получилось. Голос предательски дрожал и срывался, показывая, что женщина в любой момент готова расплакаться от подобной несправедливости и страха перед будущим.

Наверное, стражник почувствовал это и решил немного успокоить перепуганную воспитательницу. Хотя Залин строго-настрого запретил общаться с пленницами, мужчина не был уверен в необходимости такого поведения. Как-никак Шаная является дочерью короля. Даже если Залин беспокоится о безопасности принцессы из-за произошедшего жестокого убийства, это не повод запирать ее без объяснений. Поэтому стражник отодвинул дощечку, прикрывающую смотровое окошко, и нехотя буркнул:

— Не кричите, пожалуйста. Мне запрещено вас выпускать.

— Но кто посмел?! — Нинель задыхалась от возмущения. — Если это Залин, то…

— Это именно он, — оборвал ее стражник, морщась от затаенного неудовольствия. Что скрывать, ему не нравилось отданное распоряжение, но он обязан был его исполнить. Тяжело вздохнул и попытался оправдать своего капитана: — Поймите, он волнуется за принцессу. Ей не стоит выходить из комнаты, пока убийца настоятельницы не будет обнаружен.

Нинель горько усмехнулась. Ну да, конечно. Беда только в том, что, по всей видимости, Залин уже решил, кого обвинить в этом жутком преступлении.

— Надеюсь, он уже известил короля о произошедшем? — сухо спросила она и затаила дыхание.

Именно с Харием Залин обязан связаться в первую очередь, если безопасности принцессы что-либо будет угрожать. Но при их недавнем разговоре он ни словом не обмолвился о том, что исполнил этот приказ. Напротив, говорил лишь о том, что послал весть в Священный Трибунал.

Стражник скривился еще красноречивей. Он не понимал, что за игру затеял его капитан и зачем ему это нужно. Однако пока Залин не собирался сообщать Харию о случившемся. По крайней мере, магический кристалл, выданный отряду для экстренной связи с королевским дворцом, так и остался в деревушке, где они удобно разместились после долгого перехода. Интересно, чего ожидает Залин? Почему так откровенно пренебрегает своими обязанностями? Король известен своей вспыльчивостью и, как говорят, безумно любит дочь. В запале гнева он вряд ли станет разбираться, кто именно виноват в трагедии, а скорее покарает всех, чтобы другим преподать жестокий и наглядный урок.

— Не беспокойтесь, это будет сделано в ближайшее время, — выдавил из себя стражник, понимая, что воспитательница уже прочитала ответ по его лицу.

— Надеюсь. — Нинель выразительно прищурилась. — Вы понимаете, что отвечаете головой за принцессу?

— Да, понимаю! — с непонятной яростью рявкнул стражник и потянулся захлопнуть задвижку на окошке, чтобы оборвать изрядно утомивший его разговор.

— Стойте! — Нинель немного сбавила тон, понимая, что переборщила. Залебезила, пытаясь разжалобить хмурого мужчину: — Пожалуйста, передайте Залину, что мы голодны. Пусть нас заперли, но это же не значит, что принцессу надо морить голодом?

Стражник отыскал взглядом девочку, которая внимательно слушала их разговор, стоя чуть поодаль. Неумело улыбнулся ей, будто пытаясь приободрить, и кивнул.

— Скажу, — буркнул он, обращаясь к Нинели. Подумал немного и добавил, изо всех сил пытаясь говорить как можно вежливее: — Вы это… Не тревожьтесь напрасно. Я уверен, что все образуется. Но принцессе сейчас в самом деле лучше побыть под надежной охраной.

— Ах, если бы дело было только в этом! — Нинель раздраженно всплеснула руками, но тут же замялась, не желая озвучивать свои подозрения незнакомому человеку, тем более что тот состоял в подчинении у Залина. После чего поспешно отступила от двери, сочтя разговор законченным.

Стражник не стал настаивать на продолжении беседы, которая тоже не принесла ему никакого удовольствия, а лишь добавила пищи для неприятных предчувствий. Он торопливо и даже с некоторым облегчением, как показалось Нинель, закрыл смотровое окошко. А через несколько минут, после негромких переговоров с товарищем, оставшимся на карауле, поспешил доложить своему капитану о разговоре с воспитательницей.

Залин стоял посреди комнаты, где прежде жила Серафия. Мужчина замер, пристально оглядывая скудную остановку и пытаясь сообразить, что же именно произошло здесь всего несколько часов назад.

Мимо его внимания не ускользнули глиняные осколки разбитого ночника, кровавые отпечатки босых ног, ведущие от кровати к двери и неожиданно обрывающиеся почти у самого порога.

— Что же случилось с настоятельницей? — прошептал себе под нос Залин. Подошел к кровати и откинул одеяло, хмуро уставившись на смятые простыни. — Очевидно, что на Серафию напали именно здесь. Но почему нет следов борьбы? Она словно испугалась чего-то. Опрокинула лампу, кинулась по осколкам к двери. От чего или кого она убегала? И куда пропадают ее следы?

Залин подошел к двери и обернулся, мысленно измеряя расстояние, которое оставалось преодолеть настоятельнице до спасительного коридора. Несколько шагов, не более. Испуганный человек, вероятно, перепрыгнул бы их вообще одним рывком.

Мужчина тяжело вздохнул и присел на корточки. Коснулся бурых разводов крови, расплывшихся на прежде тщательно отскобленных половицах. Он уже видел эти следы в подвале. Видимо, Серафия поранилась именно здесь, а потом неведомая сила перенесла ее туда, где она и приняла свою смерть. Точно, без черного колдовства не обошлось.