Вилла «Аркадия» - Мойес Джоджо. Страница 35

Селия посмотрела на поднос. Увидела два стакана.

– А я привела Джо, – сказала она, все еще не в силах прийти в себя. – Навестить Лотти.

Джо за ее спиной покашлял в кулак.

– Как… мило, – сказала Лотти. – Но я не совсем… Мне нужно привести себя в порядок.

– Я пойду… – сказал Джо.

– Уходить совсем не обязательно, Джо, – возразила Лотти. – Я… Я просто немного приберусь.

– Нет, в самом деле. Не хочу доставлять хлопоты. Зайду, когда ты поправишься.

– Хмм… Обязательно приходи, Джо.

Селия осторожно поставила поднос на столик рядом с кроватью. Потом посмотрела искоса на Гая и рассеянно пригладила волосы:

– Ты сильно разрумянился.

Гай поднес руку к щеке, словно удивляясь. Хотел что-то сказать, но потом передумал и молча покачал головой.

Наступила долгая, неловкая тишина, во время которой Лотти все сильнее натягивала одеяло до подбородка.

– Пожалуй, нам лучше дать тебе покой, – сказала Селия и открыла дверь, намекая Гаю, что пора уйти. Говорила она тихо, с паузами и не глядела при этом на Лотти. – Уверен, что не хочешь остаться, Джо?

Он что-то пробормотал в ответ. Наверное, совсем низко опустил голову.

Гай прошел мимо Лотти к двери. Лотти с тревогой заметила, что его рубашка сзади осталась не заправленной в брюки.

– Пока, Лотти. Надеюсь, тебе скоро станет лучше.

Как ножом по сердцу эта наигранная веселость.

– Спасибо. Спасибо за лимонад.

Селия, придерживая для Гая дверь, замерла.

– А где же фрукты?

– Что?

– Фрукты. Ты же ездил на вокзал за фруктами. В холле ничего нет. Где они?

Гай на секунду смутился, но затем кивнул:

– Не приехали. Я прождал больше получаса, а их не оказалось в поезде. Наверное, прибудут с двухчасовым.

– Я слышал, вам присылают свежие кокосы, – сказал Джо, неловко переминаясь на лестничной площадке. – Странные штуковины, эти самые кокосы. Похожи на человечьи головы. Только без глаз… И всего прочего.

Селия постояла немного, затем, потупившись, прошла мимо Гая и начала спускаться по лестнице.

Через два дня Лотти стояла, дрожа, в пляжном домике под номером 87, носившем название, судя по упавшей табличке, «Саранда». Она плотнее завернулась в пальто и дернула за поводок Мистера Бинса, который отчаянно рвался вперед. Было почти темно, а внутри неосвещенного домика еще темнее и неуютнее.

Она ждала почти пятнадцать минут. Совсем скоро придется возвращаться. Миссис Холден и без того с трудом ее отпустила. Дважды щупала лоб, прежде чем нехотя позволить прогулку. Если бы ей не хотелось побыть наедине с доктором Холденом минут пятнадцать, она вообще не разрешила бы Лотти выйти.

С тропинки донеслось шипение велосипедных шин. Лотти несмело приоткрыла дверь и увидела его: Гай спрыгнул с велосипеда и с грохотом прислонил его к стене. Они торопливо обнялись, неловко целуясь.

– У меня совсем мало времени. Селия прилипла, как клей. Я выбрался только потому, что ей захотелось принять ванну.

– Она что-нибудь подозревает?

– Думаю, что нет. Она ни слова не сказала о… Ну, сама знаешь… – Он нагнулся и погладил Мистера Бинса, который что-то вынюхивал у его ног. – Боже, как все ужасно! Ненавижу лгать. – Он притянул Лотти к себе, чмокнул в макушку. Она обхватила его руками и вдохнула знакомый аромат, пытаясь запечатлеть в памяти ощущение его рук на своей талии. – Зачем им что-то говорить? Можно просто уехать. Оставить записку. – Он бубнил, уткнувшись в ее волосы, словно тоже хотел надышаться родным запахом.

– Нет. Я не могу так поступить. Они ко мне хорошо отнеслись. Самое меньшее, что я могу, – хотя бы объясниться.

– Не уверен, что это можно как-то объяснить.

Лотти отстранилась, посмотрела ему в лицо:

– Они ведь поймут, правда, Гай? Обязательно поймут. Мы не желали никому зла. Это не наша вина. Просто мы ничего не могли поделать, да? – Она расплакалась.

– Никто не виноват. Так случилось. Нельзя бороться с обстоятельствами.

– Мне ненавистна мысль, что наше счастье будет построено на несчастье других. Бедняжка Селия. Как мне ее жаль. – Теперь, когда Гай принадлежал ей, Лотти могла себе позволить душевную щедрость. Сочувствие подруге удивило даже ее саму. Лотти вытерла нос рукавом.

– Селия переживет. Найдет кого-то другого. – (Лотти почувствовала неприятный укол от деловитости в его голосе.) – Иногда мне казалось, что она любит вовсе не меня, а саму идею любить кого-то.

Лотти недоуменно уставилась на него.

– Просто временами у меня было ощущение, что ее выбор пал на меня случайно. Понимаешь?

Лотти подумала о Джордже Берне. И почему-то ощутила себя предательницей.

– Я уверена, она тебя любит, – тихо, неохотно возразила Лотти.

– Давай не будем об этом говорить. Послушай, Лотс, мы должны составить план. Давай подумаем, когда лучше всего им сказать. Я не могу все время лгать… Чувствую себя от этого по-дурацки.

– Дай мне еще немного времени, до конца недели. Я узнаю, примет ли меня к себе Аделина. Теперь, когда Френсис уехала, им понадобится помощница в доме. Я бы не возражала.

– Правда? Но это ненадолго. Пока я не улажу вопрос с родителями.

Лотти прижалась лицом к его груди:

– Поскорее бы все закончилось. Перепрыгнуть бы сразу на три месяца вперед. – Она закрыла глаза. – А то словно смерти ждешь или какой беды.

Гай выглянул за дверь:

– Пожалуй, пора. Я пойду первым.

Он наклонился и поцеловал ее в губы. Она не закрыла глаза, не желая пропустить хоть секунду. За его спиной, мигая огоньками, пересекал бухту корабль.

– Будь храброй, Лотти, дорогая. Когда-нибудь все это закончится.

Погладив ее по волосам, он ушел и начал подниматься по темной тропе, ведущей к дому.

Селия вернулась в свою комнату. Увидев ее ночную рубашку на покрывале, Лотти мысленно застонала. Когда-то она была отменной выдумщицей, теперь же, когда ее саму будто вывернули наизнанку, совершенно разучилась лгать, превратившись в краснеющую, стыдливую провинциалку.

От Селии она держалась подальше. Это было нетрудно, поскольку Селия развила почти безумную деятельность. Если она не совершала налет на магазины, тратя отцовские деньги с почти религиозным пылом («Смотри, какие туфли! Я просто не могла их не купить!»), то сортировала вещи, отбрасывая все, казавшееся ей «слишком девчоночьим» или «не подходящим для столицы». За обедом, в окружении людей, Лотти могла уйти в себя, сосредоточиться на еде, поскольку в разговор ее вовлекали редко, да и то только доктор Холден, который сам почему-то казался рассеянным. Зато миссис Холден не обходила своим вниманием Гая, забрасывая его вопросами о родителях, о жизни за границей, и при этом улыбалась и кокетничала не меньше Селии. К облегчению Лотти, с Селией она столкнулась всего лишь раз, накануне вечером, когда Лотти похвалила новую стрижку подруги, а потом сказала, что ей тоже нужно подольше полежать в горячей ванне.

Поэтому, вернувшись после прогулки с Мистером Бинсом, Лотти очень удивилась, найдя Селию, завернутую в полотенце, на кровати. Она лежала и внимательно читала журнал для невест.

Комната как будто уменьшилась в размере.

– Привет, – сказала Лотти, снимая туфли. – Я… как раз собиралась принять ванну.

– Там мама, – откликнулась Селия, перевернув страницу. – Придется подождать немного. Горячей воды больше не будет. – У нее были длинные белые ноги с розовым педикюром.

– Вот как? – Лотти уселась на кровать, так и не сняв туфель и повернувшись спиной к Селии. Она лихорадочно думала, куда бы пойти. Когда-то они, лежа на кроватях, часами болтали о всяких пустяках. Теперь одна только мысль о том, чтобы остаться с Селией наедине хотя бы на минуту, была ей невыносима. Фредди и Сильвию уже уложили спать. Доктор Холден вряд ли захочет разговаривать.

«Я могла бы пойти и позвонить Джо, – подумала она. – Спрошу у доктора Холдена позволения воспользоваться телефоном».