Чужая жизнь (СИ) - Васильева Лариса "Lari". Страница 16

– Пошли тогда, – Димка кивнул жене и взял сумку. Из разбитой губы снова потекла кровь. Маша попыталась вытереть её салфеткой, но Димка оттолкнул её руки и, взяв салфетку, сам промокнул ссадину. Маша снова попыталась помочь.

– Да не лезь ты уже. – Димка поморщился.

Дома Маша заставила его прилечь и, не смотря на бурные протесты, продезинфицировала рану. Остаток дня она ухаживала за ним как за тяжелобольным, что у Димки даже совесть кольнула. Может он зря её обидел, когда она пыталась помочь?

Вечером к ним с визитом заявились соседи. Быстро проговорив слова благодарности за помощь в лечении дочки, Лида преподнесла в подарок несколько прихваток, сделанных своими руками.

– Ой, какая красота! – Маша с восхищением посмотрела на прихватки и довольная соседка улыбнулась. – Спасибо большое.

Димка, до этого сидевший в комнате, услышав такие слова от жены, решил выйти и поздороваться с соседями.

– Дим, посмотри, – Маша обернулась к нему, радостно сверкнув глазами, – Лида сама их сшила. – Девушка протянула прихватки мужу. – Красивые, правда.

– Ага.

Димка ничего не понимал в красоте обычных тряпочек, но, то, как отреагировала жена…. Не перегибает ли она палку? Он пожал руку улыбающемуся Толику.

– А хотите чаю с пирогом? – Между тем предложила Маша. – Я сама испекла.

– Правда? – У Толика даже глаза загорелись. – А вот моя не печет. Очень хотелось бы попробовать.

– Дочка спит, – Лида кивнула и улыбнулась Маше, – так что можно.

Весело перекусив и поболтав обо всем на свете, соседки пришли к выводу, что они, оказывается, очень похожи. Лида пообещала научить Катю шить, а та в свою очередь, научить её печь такие же вкусные пироги.

– Только не затягивайте с этим, Катя, – попросил Толик с набитым ртом, – пирог просто «во»! – Он поднял вверх большой палец.

Все дружно рассмеялись.

Прощаясь и обещая еще не раз собраться в домашней обстановке, Лида с Машей обнялись.

– Я и не думала, Катя, что вы такая хорошая. Обычно…, ай ну что об этом теперь говорить. Надеюсь, мы с вами подружимся.

– Непременно. – Маша кивнула.

Проводив гостей, Маша хотела было помыть посуду, но Димка заявил, что помоет сам и предложил жене посидеть с ним на кухне.

– Ты сегодня была такая гостеприимная. – Он говорил громче из-за шума льющейся воды.

– А это плохо? – Маша не понимала, к чему он клонит.

– Нет. – Димка покачал головой. – Это очень хорошо. Просто раньше мы с ними не общались, потому, что тебе Лидка не нравилась, а сегодня вы довольно мило беседовали.

– Ну да, – согласилась девушка, – мы вроде нашли общий язык.

– И знаешь, – Димка убрал кружки и выключил воду, – мне это даже понравилось. Я и не думал, что просто сидеть и пить чай с соседями так здорово. Я уже не говорю о пироге, который был просто сказочно вкусным.

– Не боишься перехвалить? – Пошутила Маша.

– Не боюсь. – В один миг «муж» оказался совсем рядом. Маша почувствовала его дыхание на виске и у неё стали путаться мысли. – Боюсь другого. – Он провел влажной ладонью по ее щеке. – Отпустить тебя, а потом пожалеть об этом. Или остаться и пожалеть. Я запутался, Кать. – Он покачал головой, и в его взгляде промелькнула мягкость. – В один миг ты стала совсем другим человеком, возможно, такой, какой я всегда хотел тебя видеть. Но ведь так не бывает? Так быстро люди не меняются.

– А если меняются? – Прошептала Маша, всей душой мечтая, чтобы он её поцеловал.

– Тогда я совсем ничего не понимаю. Я не знаю, что мне с тобой делать? Как вести себя? Ты не кричишь, не упрекаешь, и я боюсь тебя такой, как ты сейчас.

– Почему? – Удивилась Маша. Неужели все парни любят только плохих девчонок, а Маша даже в облике Кати ему не нравится.

– Да потому что я не знаю чего от тебя ожидать. – Дима усмехнулся. – Мне, конечно, приятно, что ты хорошо ко мне относишься, что подошла ко мне, а не к Богданову, но ты другая. И если ты специально так себя ведешь, чтобы сохранить наш брак, то прошу тебя – не надо. Я хочу, чтобы ты со мной была только по любви, а никак иначе.

– Но я…, – неуверенно начала Маша, но Димка прикрыл ей рот ладонью.

– Прошу, ничего сейчас не говори. Подумай. О твоем романе помимо Богданова я примерно догадывался. Это меня, конечно, расстроило, но не убило. И я готов простить тебе все предыдущие романы, сколько бы их ни было, но никогда не прощу последующие. И если ты понимаешь, что не в силах сдержаться и рано или поздно все равно мне изменишь, то нам действительно лучше расстаться. А если решишь начать все с чистого листа, то я готов тебя выслушать.

– Хорошо. – Маша кивнула и с улыбкой высвободилась из его объятий. – Как думаешь? Если мы повесим эту красоту здесь? Будет нормально?

Она пристроила прихватки на крючки над мойкой.

– В самый раз будет, – улыбнулся Дмитрий. Впервые за долгое время ему хотелось смеяться.

Глава 5

– Кать, а что ты завтра наденешь?

Голос Веры ворвался в Машину реальность, когда та невольно задумалась. Ответив не сразу, потому что, откликаться на чужое имя надо было еще привыкнуть, Маша, наконец, подняла глаза на уже изнывающую коллегу.

– А что, надо как-то по-особенному? – Удивилась она, скосив взгляд на Димку, который тут же ей улыбнулся. Маша улыбнулась ему в ответ.

– Эй, я о серьезных вещах говорю, а ты Рожковскому подмигиваешь. – Наигранно рассердилась Вера.

– Я не подмигиваю, – заметила Маша, снова улыбнувшись Димке. – Я заигрываю. – С достоинством произнесла она.

– Слушай. Давай поговорим с тобой серьезно, – нахмурилась шатенка, – в последнее время ты такая несобранная. – Маша теперь смотрела только на Веру. – Я думала, что ты уже давно наряд приготовила.

Маша вспомнила развратные платья предыдущей Кати. Нет, она любое из них не наденет, ни за какие коврижки.

– А куда собственно надо идти?

Публичные мероприятия, а тем более корпоративы не входили в ее планы. На них Маша себя чувствовала как слон в этой самой лавке.

– Ты что? Забыла?

Коллега настолько забавно выглядела в своем удивлении, что девушка рассмеялась. На её смех, как ни странно, но отреагировал Богданов. Он посмотрел на Машу таким прискорбным взглядом, что все веселье пропало.

– Забыла. – Маша решила прикинуться валенком. Глядишь, Вера сама же, и просветит ее.