Возмездие Мары Дайер (ЛП) - Ходкин Мишель. Страница 42
Я повернулась к Стелле, заметно притихшей с момента начала разговора.
— А ты что скажешь?
— Я хочу его увидеть, — уверенно сказала девушка. — Чтобы он и меня излечил.
Хм-м… Снова к Даниэлю.
— И как ты себе это представляешь? Как заставить Лукуми что-либо для нас сделать? Все карты у него.
— Если он действительно стоит за всем этим, то ему пришлось на многое пойти, чтобы держать свою личность в тайне. Мы пригрозим раскрыть его, его имя…
— Выдуманное имя, — поправила я.
— …будет везде, — продолжал брат. — Мы напечатаем его историю во всех газетах. — Он схватился рукой за стол, где лежали стопки с папками и блокнотами. — Мы расскажем, что с тобой произошло, что с вами делали, за что он несет ответственность — тогда он больше не сможет скрываться. Мне придется сделать его фотографию на подиуме и связать ее с чем-то еще. Мне не удалось найти на него информацию в интернете.
— Есть еще фотография из офиса Маккарти, — сказал Джейми, доставая телефон.
— Дай-ка посмотреть, — недоверчиво попросил Даниэль.
Джейми вручил ему мобильный.
— Стойте, это он? Вид знакомый.
У меня пошли мурашки по телу.
— Я его не узнаю, но у меня впечатление, что мы виделись раньше.
«Возможно», — чуть не сказала я.
Брат покачал головой, словно для прояснения.
— Неважно. Главное последовать за ним, узнать все возможное, чтобы выяснить, кто он на самом деле — его имя, личность. Затем связать со всеми пережитыми вами ужасами и, наконец, обрести нормальную жизнь.
Вообще-то, почти все, что он сказал, относилось ко мне. И делалось ради меня. Это я нуждалась в Лукуми больше, чем кто-либо из присутствующих. Я единственная, кто не был невиновен.
— Как думаете, от кого он скрывается? — тихо спросил Джейми, но никто не ответил. Гадать бесполезно.
— Нам придется поговорить с адвокатом, — сказал Даниэль, склонив голову набок. — Вы же это понимаете?
Я не думала об этом, но он был прав.
— То, что вы… — Он остановился, прежде чем продолжить. — То, что с вами произошло, что случилось в «Горизонте»… нам нужно вывести их на чистоту, как-то разобраться, доказать, что вас мучили, что это была самозащита…
Не всегда. Но я решила прикусить язык.
— И когда он расскажет, как вас излечить, мы все равно поделимся этой информацией с публикой.
— Хватит это говорить! — крикнул Джейми.
Мы втроем повернулись к нему.
— Хватить говорить, что нас нужно излечить. Мне нравится, кто я есть. Не думаю, что нуждаюсь в исцелении. Я нормальный. — Он вышел из комнаты.
Даниэль облокотился на стол и потер лицо.
— Мара, ты же поняла, что я имел в виду?
Да. Но Джейми озвучил то, что я не могла. Легкий стыд сдерживал меня от высказывания этих мыслей вслух.
Я не считала, что меня нужно исцелять. Мне тоже нравилось, кем я становилась.
45
Чтобы разрядить обстановку, Даниэль предложил сделать перерыв перед лекцией. Мы устали, разволновались и запутались — слишком много времени было проведено в четырех стенах. Братец хотел продолжить чтение и никуда не пошел, оставляя нас со Стеллой и Джейми самих по себе. Для последнего это означало, что время закупиться едой.
Без машины и нашего согласия заказывать еду на дом, пришлось садиться на метро к «Хоул Фудс» (Джейми настоял), и тащить с собой пакеты на обратном пути. Платформа была необычно пустой, не считая двух молодых парней, писающих на кипу чего-то, похожего на тряпки. Мы со Стеллой спорили о художественных достоинствах граффити (я считала это искусством, она — вандализмом), но я на секунду отвлеклась, чтобы громко оповестить парней об их отвратительности. Они не ответили. Даже когда к ним обратился Джейми. Только тогда я заметила, что кипой тряпок на самом деле был человек.
— Что вы творите, вашу мать?! — крикнул Джейми, уверенно направляясь к ним.
Я шла за ним по пятам, Стелла за мной. Мы увидели женщину, сгрудившуюся у стенки, ее жалкая коллекция вещей валялась вокруг, как мусор. Она была дамой взрослой, с грязным лицом и широко открытыми глазами. Часть меня надеялась, что она была без сознания и не знала, что с ней делали, но стоило взглянуть на нее, как стало ясно — все она знала. И ей было стыдно.
Я буквально излучала гнев. Тут один из придурков сверкнул самодовольной ухмылкой и сказал Джейми:
— Если тебе надо идти, то…
Закончить он не успел, так как я врезала ему по веснушчатой морде. Второй блондинчик уж было замахнулся на меня, но Джейми крикнул: «Стой!» своим фирменным голосом. Оба замерли, но все еще слышали нас. Определенно.
Мои руки были так крепко сжаты в кулаки, что ногти впились в кожу.
— Она тоже человек! Как вы могли так поступить? — крикнула я.
— Отвечайте, — сухо добавил Джейми. — И говорите гребаную правду!
— Бездомные как чума, — сказал Веснушчатый, затем с силой сглотнул, будто это могло забрать его слова обратно. Блондинчик просто усмехнулся. Ему вовсе не было стыдно.
Стелла присела рядом с женщиной и спросила, не голодна ли та. Я шагнула в сторону придурков, стоявших у края платформы.
— В ней куда больше человеческого, чем в вас! — Я слышала, как женщина тихо всхлипывала. — Стелла, поможешь ей?
Я не смотрела, кивнула ли она, но предположила, что да, когда услышала хруст пластика.
— Дай ей что-нибудь поесть, — попросил Джейми.
Стелла посмотрела на наши пакеты и кивнула, предлагая женщине руку.
— Как вас зовут?
— Мария.
Она помогла ей подняться и сказала:
— Ну что, пошли?
— Нет, — медленно протянула я, поглядывая на парней. — Думаю, я останусь.
— Мара. — Процедила девушка. — Пошли.
Джейми придвинулся ко мне.
— Вообще-то, я тоже хочу остаться.
Веснушчатый рассмеялся.
— Вы серьезно думаете, что сможете нас наказать?
Много они знали! Я оглянулась на Стеллу:
— Тебе что-нибудь нужно?
— Нет, — неуверенно сказала она.
Я вернула взгляд на Веснушчатого и Блондинчика.
— Тогда иди. Сейчас же.
Но та не послушалась. Вместо этого она высвободила руку от Марии.
— Что вы собираетесь с ними сделать?
— Я хочу посмотреть, как Мара использует «круцио» на их задницах, — сказал Джейми.
Парни захохотали.
— Скорее «авада кедавра».
Стелла переводила взгляд с нас на них.
— Ты же не всерьез?
— Они этого заслуживают, — тихо прошептала я.
Блондинчик фыркнул.
— Две девчонки и ребенок? — Он окинул Джейми взглядом. — Сколько тебе лет?
— Достаточно, чтобы надрать тебе зад.
Веснушчатый согнулся от смеха.
— Я бы вырвала тебе глаз. Просто чтобы увидеть, как он смотрится в моей руке, — сказала я, но безрезультатно.
Это нормально. Ему необязательно мне верить.
— Ты же не… вы же не собираетесь… — судя по ее тону, Стелла совсем не была уверена в своих слабых утверждениях.
Я пожала плечами.
— Все по-честному.
Она повернулась к другу:
— Джейми.
Он не ответил.
— Заставь их сидеть ровно и пописай на них, — предложила Стелла. — Вот это будет по-честному!
Он покачал головой.
— Послушай, если бы ты пописала на меня…
— Я бы никогда так не поступила. — Девушка немного расслабилась. Она думала, что Джейми шутил. Возможно и так.
— Я очень ценю это, но давай представим, что ты все-таки пописала на меня. Тогда, если следовать Канту, я мог бы пописать на тебя в ответ. Это карательное правосудие. — Джейми повернулся к парням, замершим на месте — предположительно потому, что он им приказал. Они насторожено посматривали на нас. — Писать на бездомного человека — совсем другое дело. Это хуже. Есть уровни отвратительного, и это — практически высшая степень.
Так и было. Давно я не чувствовала себя такой злой, но, каюсь, я получала от этого и удовольствие. Мои нервы были на пределе. Синапсы горели. Я ощущала себя иначе и гадала, как же я выгляжу. Вытянула шею, чтобы посмотреть на отражение в зеркальной плитке и ждала, когда оно что-нибудь скажет, как обычно. Например, что делать. Но оно молчало. Хм-м.