Пурпурное пламя - Макалистер Энн. Страница 7

— Да ну их, — пробормотал он, заслужив еще одну усмешку от Сьерры.

В этот момент их заметил Дуглас, и Доминик получил истинное удовольствие, увидев, как челюсть старика отвисла еще ниже, чем у Флобера. Правда, почти незамедлительно Вулф-старший захлопнул рот и, глубоко вздохнув, поднялся на ноги. Он не отводил взгляда от сына, и его ровный тон совершенно не вязался с тем, как подозрительно поблескивали жесткие голубые глаза.

— Как приятно, что ты привел с собой гостью. Мне кажется, мы не встречались? — У него по крайней мере, хватило духа смотреть Сьерре прямо в лицо. Он на секунду уткнулся взглядом в волосы цвета красного дерева и в топик, выглядывавший из-под джинсовой ткани, — и даже глазом не моргнул. Это произвело на Доминика впечатление.

— На самом деле встречались, — весело поправили Сьерра, протягивая руку. — Я Сьерра Келли, сестра Марии. На свадьбе я была блондинкой, — добавила она, словно объясняя, почему Дуглас не узнал ее.

— Ах, да! — Облегчение Дугласа было почти осязаемым; он сердечно потряс руку Сьерры. — Конечно-конечно. Теперь я вас узнаю. Мм… пурпурный цвет поначалу сбил меня с толку. Это младшая сестра жены моего Риса! — объяснил он Томми и блондинке, которая, по всей видимости, и была Вивекой.

Доминик улыбнулся и внес уточнение:

— Младшая сестра Марии — и моя жена.

Ничем, кроме едва заметно дернувшегося мускула на щеке и побледневших губ, не выдал Вулф-старший того факта, что прибытие его сына с женой было неожиданностью, если не сказать — шоком.

Вместо этого он поцеловал Сьерру в щеку и представил обоих новоприбывших Вивеке Мур. Она оказалась совершенно такой, как ее описывал Дуглас, — блондинка, блестящая собеседница и искушенная женщина. Прекрасная пара для процветающего юриста. Полная противоположность той женщине, на которой он женился час назад.

Доминик так и не узнал, догадывалась ли Вивека о том, что именно она должна была стать его парой на этот вечер — и на всю жизнь.

Дуглас высказал сожаление, что не смог присутствовать на свадьбе, и заказал шампанского.

— За вас двоих, — сказал он, и только по блеску в его голубых глазах можно было понять, что он, мягко говоря, недоволен.

— Прекрасная идея, — жизнерадостно заметила Сьерра, а потом объяснила: — У нас был такой суматошный день, что мы сами не успели выпить по поводу собственной женитьбы.

Прибыло шампанское, и Дуглас разлил его по бокалам.

— За моего сына, — провозгласил он, — и его жену. За вашу долгую, долгую, долгую совместную жизнь.

Если бы отец сказал слово «долгую» еще раз, Доминик задушил бы его. По тону Вулфа-старшего нельзя было поверить, что он на самом деле желает им счастья. Интересно, заметила ли это обстоятельство Сьерра?

Когда они чокались, в ее глазах плясали искорки смеха.

— И, счастливую, — добавила она.

— Верно, верно! — воскликнул Томми.

— Мы желаем вам большого счастья, — сказала Вивека со светской вежливостью. — Не так ли, Дуглас?

— Да, конечно, — поспешно согласился тот. Потом налил еще шампанского и взглянул на сына. — Доминик, скажи же тост в честь невесты.

Доминик поднял свой бокал.

— За Сьерру, — торжественно заявил он, — которая сделала меня счастливейшим из людей.

Этим тостом он хотел уязвить отца, посмеяться над ним. Но, отпивая шампанское, Доминик понял, что в его словах отчасти содержится правда.

На одну жаркую, страстную ночь три месяца назад Сьерра действительно сделала его счастливейшим из людей. Она заставила его позабыть о сделках, слияниях, балансовых счетах, о всей той возне и кутерьме, которую он называл своей жизнью. Она смешила и дразнила Доминика и наполняла его ни с чем не сравнимой радостью. Доминик не забыл. В постели, по крайней мере, одну ночь, они испытали блаженство. В конце концов, именно поэтому он и попросил ее выйти за него замуж. Но он не настолько глуп, чтобы ждать, что их отношения продляться долго. Вне постели у них не было ничего общего.

— За Сьерру, — твердо повторил он. — За мою жену.

Они выпили глядя друг в другу в глаза. Доминик заметил, что глаза Сьерры больше не смеялись. Они подозрительно блестели, словно в них стояли слезы. Но это же смешно: Сьерра никогда не плакала! Она была не из того типа женщин. И уж точно не стала бы разводить сырость по поводу такого нелепого брака, как у них.

— У меня есть тост, — внезапно сказал Томми. Все повернулись к нему, а он поднял бокал и поверх него посмотрел на Доминика. — Полагаю, что все произошло довольно неожиданно?

Доминик напрягся, но Сьерра переплела свои пальцы с его и кивнула:

— Да, Доминик просто сбил меня с ног.

— А-а! — просиял Томми. Дуглас продолжал сверлить Доминика свирепым взглядом, но Томми ничего не заметил. — Я так и подумал. Прямо, как у нас с Бернис. Иногда, — продолжал он с грустной улыбкой, — все самое лучшее происходит в пылу момента. Бернис — упокой Господи ее душу — и я были знакомы всего неделю, а потом сбежали и поженились. — Его голос немного дрогнул, и Томми помолчал, собираясь с духом. Потом, сдерживая слезы, пробормотал: — Мы были женаты пятьдесят три года. И это были лучшие пятьдесят три года, которые могут выпасть на долю человека.

Доминик знал Томми Харгроува всю свою жизнь. Он знал Бернис, которая умерла в прошлом году. Но ему ни разу не приходило в голову, что и они были когда-то молодыми и нетерпеливыми. Томми — серьезный старикан. Бернис — верная жена, у которой всегда имелась наготове добрая улыбка. И вот теперь Доминик вспомнил эту улыбку, и как часто она была обращена к Томми. Доминик посмотрел на друга своего отца совершенно другими глазами.

— За сюрпризы, которые выпадают нам в жизни, — сказал Томми и чокнулся с молодоженами.

— Спасибо, — ответила Сьерра. Потом повернулась к Доминику и коснулась его бокала своим. — За нас. И за следующие пятьдесят три года.

В старших классах Сьерра играла главную роль в постановке «Алиса в Стране Чудес». Она падала сквозь кроличью нору, болтала с Шалтаем-Болтаем, до беседы с ней снисходила Гусеница, она пила чай с Безумным Шляпником и Мартовским Зайцем, и за ней гналась через весь лес колода карт, и дама червей вопила: «Отрубить ей голову!»

Все те события казались совершенно нормальными и обыденными по сравнению с только что закончившимся ужином.

Сьерра откинулась на спинку заднего сиденья в такси, прижала к себе чемоданчик и закрыла глаза. Она смутно сознавала, что Доминик залез в машину вслед за ней и дает указания шоферу. Когда такси тронулось с места, Сьерра услышала, как Доминик вздохнул, и устроился поудобнее рядом с ней. Не открывая глаз, она ждала, когда Доминик заговорит. Но он молчал. Наверное, устал не меньше ее.

Игра в школьном театре точно так же действовала на Сьерру. Сыграв Алису, она чувствовала себя истощенной, опустошенной.

К этому ужину она не готовилась, не репетировала. Все прошло на чистой импровизации. И несмотря на сознание того, что она все-таки неплохо постаралась, Сьерра была измучена до предела. Хотелось поскорее добраться до дома и лечь спать.

Она открыла глаза, только когда такси остановилось.

— Приехали, — сказал Доминик.

Сьерра с трудом выпрямилась и, моргая, огляделась. Потом резко встрепенулась и посмотрела на Доминика округлившимися глазами.

— Где это мы? Это не мой дом!

— Конечно, не твой. Это мой дом. — Доминик заплатил шоферу и открыл дверцу. — Пошли.

Но Сьерра не сдвинулась с места — на нее нашло какое-то оцепенение.

— Я не пойду к тебе!

Доминик уже вылез из машины, поэтому ему пришлось нагнуться, чтобы посмотреть на жену.

— Это еще почему? — Он побледнел и, похоже, был в ярости.

— Потому что не пойду! Я не давала своего согласия на…

— Ты согласилась выйти за меня замуж. И ты вышла за меня, — ледяным тоном прервал ее Доминик.

— Я знаю, но…

— Супружество означает и супружеские обязанности, — напомнил он Сьерре, скрипнув зубами.

— Не… не обязательно. — Одно дело — провести с Домиником страстную ночь. И совершенно другое — пойти в его дом, в его мир, в его жизнь! Сьерра сложила руки на груди. — Я остаюсь, — сказала она шоферу. — Мне надо на другой конец города.