Псарь - Негатин Игорь. Страница 11
Пока отплевывался от грязи, поискал глазами лошадь. Удивительно, но она не убежала. Я уж думал, не найду. Близко не подходила, но и не убегала. Это хорошо. Переступала на одном месте, готовясь сорваться в любой момент. Пришлось подняться на ноги и несколько минут уговаривать, чтобы подпустила поближе. Неожиданно лошадь успокоилась и сама подошла ко мне. Всхрапывая и косясь на волчьи туши. Ну вот и славно! Все уже закончилось. Умница!
Тяжело дыша, я похлопал лошадь по шее и повернулся к гному. Вот это новость! Гном же — девочка! Из-под шапочки выбились прядь золотых волос и толстая тугая коса. Да и одежда соответствующая. Женская, в общем, одежда. Хоть и грязная.
— Ты как?
— Хорошо, — кивнула она, но было видно, что долго не протянет. Не в том смысле, что умрет, а в том, что сейчас потеряет сознание. Взгляд затуманенный. Уставилась в одну точку и кивала медленно, как в полусне.
— Ты уверена?
— Да.
— Как тебя зовут?
— Рейлин, — шмыгнула она носом и начала заваливаться набок.
— Вот и познакомились, — кивнул я, едва успев подхватить ее маленькое тельце, чтобы не свалилось в грязь.
Осмотревшись, нашел в грязи топор, забрался на лошадь и отправился дальше. Ребенка завернул в куртку и посадил перед собой, придерживая рукой. Ехал и ухмылялся. Вот это жизнь! Что ни день, то приключения. Черт бы их побрал!
Кстати… Была еще одна странность. Поначалу я даже не обратил внимания, но сейчас, когда все закончилось, мог с уверенностью сказать, что это мне не почудилось.
Я ведь чувствовал!
Чувствовал их страх и голод…
И это были не мои чувства. Я просто кожей ощущал, как испугана эта маленькая девочка и как голодны эти волки. Чувствовал так уверенно, словно это не чувства, а запахи. Запах голода, смерти и безысходности.
Мы вернулись на тропу и продолжили свой путь. Выехали из распадка и пересекли луг. Из-под копыт иногда взлетали мелкие птицы. Лошадь недовольно фыркала и прижимала уши. Приходилось ее оглаживать, чтобы не вздумала шалить. Груз у нас слишком хрупкий и маленький, чтобы устраивать скачки. Поэтому — шагом и никуда не торопимся. Сразу за лугом начиналось предгорье. Повсюду валялись скальные обломки, между которыми вилась узкая, едва заметная тропа. Дорога пошла в гору. С правой стороны блеснула голубая вода залива. Если быть точным — фьорда. Такими, узкими как лезвие клинка, заливами изрезано все северное побережье. Да, я уже говорил, что это место напоминало Норвегию.
Кстати, этот залив, я уж и не знаю по какой причине, считался «нехорошим». Дед, рассказывая про эти места, только морщился и отмахивался. Он даже рыбачить сюда не забирался, хотя рыбы здесь много. Опять же — по его собственным рассказам. Помню, что старик даже сплюнул, когда мы первый раз проезжали по этим местам.
Миновали и «нехорошее» место. Впереди три скалы, похожие на столбы. Тропа вела между ними. Короткий спуск, и вот у большого зеленого куста я увидел гнома, сидящего на камне. Рядом с ним чернел вход в пещеру.
— Этерн дарр, Эйгар! — поздоровался я.
Кстати, это универсальное приветствие в этих краях. Оно переводится и «добрый день», и «приветствую», есть и еще несколько подходящих этому случаю значений. Так приветствуют всех, кроме близких друзей. Для них существует короткая версия: «Дарре!». Нечто, похожее на «здорово, старый бродяга!». В общем, «дарре» — это слишком фамильярно.
— Этерн дарр! — кивнул гном и поднялся с камня, присматриваясь к моей поклаже.
— Видишь, какая незадача, — пояснил я и спустился на землю, придерживая тело ребенка.
— Что случилось?!
— Ты случайно не знаешь, чей это малыш?
— Как же мне не знать?! — Гном всплеснул руками и вытаращил глаза.
— И кто же это? — хмыкнул я.
— Боги! Это же Рейлин! Внучка нашей целительницы! Что с ней?!
— Волки. Напали на эту малышку, и вот…
— Она жива?
— Была жива.
— Где это произошло?!
— На болоте. Далековато она забрела от вашего дома, — заметил я.
— Да… да…
— Поэтому, ты уж извини, я немного опоздал на встречу.
Гном засуетился, и, пока я укладывал малышку на землю, нетерпеливо топтался рядом. Через несколько секунд девочка пришла в себя. Открыла глаза и что-то тихо сказала. Я, если честно, не разобрал. Язык гномов хоть и похож на человеческий, но говорят они так быстро, что понять почти невозможно. Эйгар, трезво оценивая мой уровень знаний, всегда говорил медленно и разборчиво.
Гному хватило и этого едва слышного голоса. Он хлопнул себя по коленям и скользнул в пещеру, едва успев бросить напоследок:
— Сейчас вернусь!
Ну раз вернешься, значит подождем. Не полезу же я за тобой в эту дырку. Сюда и собака с трудом пролезет. Даже если очень постарается и перестанет чихать как заведенная.
Спустя несколько минут послышался шорох. Из черного прохода начали вылезать гномы. Вот это да! Не ожидал я такого аншлага! Их было человек двадцать, не меньше. Трое начали возиться рядом с девочкой, а остальные сочувственно кивали и выражали свое сострадание тихим и невнятным бормотанием.
Понемногу девочка пришла в себя. Она даже что-то сказала женщине, которая суетилась около нее. Малышку быстро подняли на руки и отправили в пещеру. Когда радостный шум немного утих, от гномов отделилась фигура. Это был старик. Настоящий старик. Даже в понимании гномов, которые живут больше трехсот лет. Седая борода была такой длинной, что, наклонись он немного вперед, и она коснулась бы его башмаков. Одежда оказалась обыкновенной, но изготовлена была очень тщательно. Непростой гном. Заслуженный. Ветеран. В левом ухе массивная серьга. Да, такая же, как и у Эйгара. В форме полумесяца. С небольшим отличием. Посередине темно-бордовый камень в красивой оправе.
Старик-гном подошел ко мне и, подслеповато щурясь, осмотрел мою скромную персону. Внимательно осмотрел. Изучающе. К нему тенью скользнул Эйгар и что-то тихо сказал на ухо. Гном молча выслушал, потом удовлетворенно кивнул и вновь уставился на меня. Немного помолчал и наконец спросил:
— Ты Серж?
— Да, — сказал я и приготовился выслушивать слова благодарности. Слушать и привычно отнекиваться, мол: «Да что вы! Не благодарите, не надо!»
Как бы не так! Ничего подобного!
— Мы будем здесь, — буркнул старый гном. Потом развернулся и ушел в пещеру, чуть не подметая землю своей длинной седой бородой.
Остальные его собратья тоже что-то пробормотали и один за другим скрылись в пещере. Даже Эйгар, и тот — молча передал товар, кивнул и решил не засиживаться на свежем воздухе. Вот это да! Я, если честно, только глазами захлопал. От удивления. Нет, вы не подумайте, что я напрашиваюсь на благодарственную сагу в мою честь, но могли бы и поблагодарить. Хотя бы спасибо сказали. «Мы будем здесь!»
Усмехнулся, уложил товар в сумку и взлетел в седло. Похлопал лошадь по шее. Словно соглашаясь с моими мыслями, она презрительно фыркнула и звякнула серебряным набором уздечки. Что с них взять — гномы!
Вернувшись домой, набросил попону на лошадь и дал немного остыть после прогулки. Перекусил, накормил пса, потом напоил и накормил лошадей. Пока они хрустели зерном, умылся сам и вычистил одежду. Изгваздался в грязи, как черт!
Приготовил кружку горячего настоя из трав и присел на крыльце. Да, с волками весело получилось! По идее, надо бы шкуры с них снять. Хоть какая-то польза! А то… Мы будем здесь! Я покачал головой и пошел отдыхать.
9
— Я сам видел, как наша маленькая Рейлин сидела в его седле! — орал Эйгар и размахивал руками.
Его сосед хлопал себя по коленям, захлебываясь от смеха и переполнявшего его веселья.
— Да, вы слышите!
— Он накрыл ее своим камзолом!
— О боги!
— Теперь просто обязан взять Рейлин в жены!
Девочка-гном, разукрашенная как кукла, сидела на другом конце стола и краснела. Иногда она осторожно поднимала глаза, видела веселые лица гномов и прыскала в ладошку. И стол дрожал от смеха. Вот уж никогда бы не подумал, что гномы умеют так заразительно хохотать.