Я болен тобой (СИ) - Лунгу Ирина Владимировна "Missis Cullen". Страница 3

— Держи её, я вам постелю в гостиной.

Он уже собрался осторожно передать малышку Саше, когда та всплеснула руками.

— Ну, что вы! Я всё сама! Вы только покажите, куда идти и я всё сделаю.

Роман не стал спорить. Он прошёл в гостиную, где стояло больше всего мебели, и указал на шкаф кивком головы.

— Здесь бельё, а ложитесь куда удобнее. Лучше, наверное, на кровать.

Саша кивнула и стала быстро заправлять постель. Потом взяла у Ромы спящую малышку и уложила её на кровать.

— Ну вот, теперь давайте я вас накормлю, — она снова прошла в кухню и стала накладывать в тарелку картофель и мясо.

Рома присел за стол и потёр живот. Боль снова стала разливаться по всем внутренностям, и сейчас была глухой. Но Рома знал: пройдёт полчаса, и она начнёт скручивать все внутренности, обжигать волнами, и снова ненадолго поможет лекарство, а потом всё начнётся заново.

Саша, как ни странно, заметила его состояние и обеспокоенно присела рядом с ним на корточки.

— Вам плохо? Что-то болит?

Роман усмехнулся и взъерошил её волосы.

— Садись, малышка, поешь.

От такого обращения Саша вспыхнула и поспешно присела за стол.

Роман с аппетитом поел вкусной домашней еды. Саша готовила очень вкусно. Сама она не проронила ни слова, молча ела, глядя в тарелку.

Наконец, Роман отложил вилку и посмотрел на Сашу.

Та вскинула на него огромные глазищи.

— Ну как? — потупившись, спросила она, — Вам понравилось?

Роман кивнул.

— Спасибо, было очень вкусно! Давно не ел такой хорошей, домашней еды.

Он помолчал немного.

— Саш, послушай, я не хочу лезть в твою жизнь, но ведь у Сонечки есть отец, по крайней мере, должен быть.

От этих простых слов Саша напряглась и замерла.

— Я ничего не хочу о нём знать, кроме того, что он не беспокоиться о том, куда пропала его дочь.

— Поверьте, мой бывший муж не беспокоится!

Она резко встала из-за стола и принялась собирать со стола грязную посуду.

— Ему уже лет пять, как на меня наплевать, а я всё тешила себя надеждой, что всё образуется. Что Соня поможет нам понять друг друга. Склеит то, что уже нельзя склеить…

Роман застыл на стуле…Пять лет…Это что? Они с десяти… Нет-нет…

— Саша, ты прости меня, я не должен задавать этот вопрос…как джентльмен. Но…эээ, а сколько тебе лет?

— Двадцать три, а что? — глухо отозвалась Саша, укладывая посуду в раковину.

— Дддвадцать три? — Роман поперхнулся глотком виски и снова потёр ноющий живот.

Саша принялась быстро перемывать посуду.

— Да, а что? — отозвалась она, не поворачиваясь к Роме.

— Да так…ничего, — соврал он.

Вот уж чего он никак не ожидал, что этой маленькой девочке может быть больше, скажем, восемнадцати…А тут…Двадцать три.

Он снова поморщился: боль опять охватила весь живот. Дааа…Уже и лекарство не действует так, как раньше.

Роман вытащил из кармана упаковку лекарства и выдавил на ладонь две таблетки.

— Что, так сильно болит? — тихо поинтересовалась Саша, подходя к столу и садясь напротив Ромы.

Роман кивнул и быстро проглотил таблетки, запив их хорошим глотком спиртного.

Саша всплеснула руками.

— Да вы что?? Так же ни в коем случае нельзя! Во-первых, спиртное вам вообще лучше не пить при таких болях, а во-вторых, запивать лекарства виски вообще запрещено.

Роман невесело усмехнулся.

— Ты напоминаешь мне моего лечащего врача, он бы меня убил, наверное, за такое.

Он потянулся, чувствуя, как всё тело ломит от усталости.

— Давай-ка спать будем, а то завтра у нас тяжёлый день. Нужно Сонечке приданого купить и продуктов сюда. Да и мебели не хватает.

Саша снова вспыхнула, как маков цвет.

— Роман, спасибо вам огромное за всё, но мы, наверное, завтра отправимся дальше.

Роман окинул её долгим взглядом.

— Куда ты собираешься, скажи мне? Ладно, ты бы «путешествовала» одна, но у тебя ребёнок! Ты о Соне подумала?

Саша опустила голову и в глазах заблестели слёзы.

— Я только о ней и думаю. Если бы не Соня, мне и жить было бы незачем.

Из глаз её потекли слёзы, и она смахнула их каким-то трогательно-детским движением.

Роман быстро вскочил с места и подошёл к Саше. Он обнял её за плечи, и она уткнулась ему в живот лицом и зарыдала. Он стоял, нежно гладя её по коротким волосам, а она рыдала, не в силах сдерживать рвущиеся наружу слёзы.

Саша и сама понимала, что если бы не Роман, рано или поздно с ними могло случиться что-нибудь нехорошее. И неизвестно, что стало бы с Сонечкой.

— Ну, всё, хватит разговоров о том, что вы куда-то собираетесь. Больше, чтобы я и слова об этом не слышал, поняла?

Саша подняла заплаканное лицо и нерешительно кивнула. Потом быстро выпрямилась и, встав на цыпочки, прикоснулась солёными от слёз губами к губам Романа.

Он застыл, не в силах пошевелиться, пока Саша осторожно исследовала его сомкнутые губы.

Наконец, Роман не смог больше сдерживаться и с низким стоном притянул несопротивляющуюся Сашу к себе. Он впился в её губы неистовым поцелуем, заставляя её раскрыться ему навстречу.

Саша быстро вытащила рубашку из его брюк и принялась расстёгивать застёжку-молнию на ширинке. Всё произошло так быстро, что Роман не сразу понял абсурдность происходящего. Да, он хотел Сашу, наверное, с самого начала хотел. Но не так быстро, чёрт побери! Она не проститутка, чтобы заняться с ней любовью на час, а потом заплатить и расстаться.

Он осторожно, но настойчиво отвёл её руки от своего напряжённого паха и прервал поцелуй.

— Зачем ты делаешь это, малышка? — хрипло прошептал он, стараясь совладать с голосом.

Саша прикрыла глаза.

— Я просто благодарна вам, а больше мне нечем отблагодарить вас.

От этих слов Роман отстранился, как от удара.

— Благодарна? — прошептал он, — Это твоя благодарность?

Саша снова опустила глаза и нерешительно кивнула.

— У меня больше ничего нет, — снова повторила она полным слёз голосом.

Роман покачал головой.

— Ты красива, молода, невинна…Разве стоит растрачивать всё это на благодарность мужчине, который делает для тебя что-то и не требует ничего взамен?

— Но я хочу это делать! — воскликнула она.

Роман снова покачал головой и направился к выходу из кухни.

— Ты хочешь не меня, ты хочешь отблагодарить меня. А мне не нужна такая благодарность. Если ты когда-нибудь захочешь разделить со мной постель, я хочу надеяться, что ты будешь питать ко мне симпатию, но не благодарность.

Он тяжело вздохнул и повернулся к застывшей Саше.

— И никаких разговоров об уходе! К тому же, — он указал на баночки для Сони, — Я не очень люблю пюре, в отличие от твоей дочери.

Затем подмигнул ей и вышел из кухни.

Утром Роман проснулся оттого, что нос ему защекотал восхитительный запах домашней выпечки. Он перевернулся на другой бок и снова закрыл глаза. Ему снилось, что он снова спит в своей старой квартирке, где они с женой жили много лет назад. Она частенько вставала ни свет, ни заря и пекла ему его любимый пирог с курицей. Определённо, пахло именно этим самым обалденным пирогом.

Роман тряхнул головой, поднимаясь на локте, но сон всё не проходил. Точнее, не проходил тот самый чудесный запах из сна.

Вывод был только один: кто-то на его кухне стряпал его любимое лакомство.

Роман встал с кровати и быстро надел джинсы, которые предусмотрительно вынул вчера из шкафа.

Потом прошёл в кухню и увидел самую трогательную картину на свете: Саша, повязав на голову кухонное полотенце, проверяла что-то в духовке. На ней была надета только рубашка Романа, потому что вчера больше ничего не нашлось для того, чтобы ей надеть на ночь. Рубашка была длинной — почти до колена, но Саша умудрялась выглядеть сексуальной даже в таком «балахоне».

— Соня потише, — шикнула она на ребёнка, который сидел прямо на полу, и лупил деревянной ложкой по полу, — Я тебе ложку дала поглядеть, а не для того, чтобы будить Рому!