Леди Стерва (СИ) - "Ведьмочка". Страница 41

   Нажала кнопку вызова медсестры и потребовала пищи телесной. Пришел Березин с подносом. Я увидела ненавистные яблоки и молоко.

   - Издеваетесь? - округлила я глаза.

   Он улыбнулся и кивнул.

   - Это мне, а для тебя сейчас принесут нормальный обед.

   Через минуту зашла медсестра и я со скоростью звука стала уминать картошку с котлетой и булочки со сладким чаем. Насытившись я разом подобрела и даже смогла улыбнуться.

   - Рассказывайте, - попросила я.

   - А что рассказывать? Дочь в порядке, быстро идет на поправку, к концу недели вынем ее из бокса. Кстати у тебя просто дар рожать в первых числах и на праздники. Сын первого сентября, дочь первого апреля.

   - Не надо об этом, - застонала я.

   - Не переживай. Первого января рожать еще хуже. Ладно, я не за этим пришел. У тебя теперь проблемы с сердцем и легкими. Еще месяц проведешь здесь, а потом отправлю тебя домой на строгую диету и ограничу физические нагрузки. Кстати, придется тебе сесть на снотворное и спать, как все нормальные люди по восемь часов в сутки. Легкие твои работают в пол силы, так что я выпишу лекарство и будешь следить за дыханием. Два раза в день на пробежку и специальная гимнастика, еще советую заняться йогой. И последнее, молочная железа у тебя не работает, так что кормить грудью тебе не светит. Обычно мы советуем нанимать кормилицу, но в данном случае лучше искусственное питание. Черт его знает, как Тисла отреагирует на чужое молоко.

   - Тисла?

   - Ага. Ее так Беседин называет, а вообще она Растислава, - улыбнулся Виктор Николаевич. - И последний вопрос. На кой черт ты свалила из больницы?

   - Что? - выпучила я глаза. - Что я сделала?

   - Ясно. Мозг у тебя все таки набекрень. Ладно, спишем это на последствия клинической смерти...

   - Чего?! - взвыла я.

   - Точно! - стукнул себя по лбу доктор. - Забыл сказать. Ты же почти восемь минут мертва была. Сердце отключилось. Еле откачали. Сейчас сделаем пару анализов и проверим, все ли нормально. Ну, все. Мне пора к пациентам, а тебе нужно отдохнуть.

   Я до вечера каталась из кабинета в кабинет. Мне выдали каталку и Майкла в качестве движущей силы. Куча аппаратов и анализов, непонятных вопросов и дурацких проверок. Ближе к десяти я уже с ног валилась от усталости и это при том, что почти не двигалась!

   Зато у меня была куча времени, чтобы все обдумать и основательно покопаться в памяти. И я все вспомнила! И как очнулась первый раз и как свалила из больницы и почему это сделала. За ужином спросила у сына почему он периодически называет меня по имени, посмеялась над своими страхами и сказала, что он может называть меня как хочет, лишь бы помнил, что я его мама. В итоге он стал звать меня "Мама Элис". Это довольно забавно и очень мило.

   С Майклом я даже парой фраз не обменялась и это слегка напрягало. Но у меня не было ни сил ни желания думать еще и о нем. Я просто хотела спать. А потом не до того стало. У нас получилось что-то вроде поединка кто кого перемолчит и сдаваться первым никто не желал. Мы просто не разговаривали и все тут.

   К концу недели выяснилась очень интересная вещь. Мозг мой работал правильно, но рывками. То есть я могла что-то сделать и тут же об этом забыть. Приходилось напрягаться, чтобы вспомнить, что я делала вчера. Зато если один раз вспомнила (причем обязательно сама, а не просто услышала чем занималась), то уже не забывала. Так что каждое утро начиналось у меня с пересказа самой себе о событиях прошлого дня. Со временем стало получаться все быстрее и легче, а через месяц в этом вообще отпала необходимость. Всегда знала, что мозг - это мышца и его нужно качать.

   Дочку мне вручили в руки в субботу утром и больше я с ней расставалась. Тисла оказалась очень подвижной, активной и громкой. Ей все время было что-то нужно, все интересно и все важно. Покой и сон были забыты. Меня переселили вместе с малышкой в палату в мальчикам, чтобы я могла спать ночью, а Майкл бегал к хнычущему комочку.

   Нас выписали из больницы, когда Славушке исполнилось два месяца. Не могу описать всю радость, испытанную мою при виде родного дома и встречающей нас Дашки. Потом был праздничный ужин и...радостные новости кончились.

   Не знаю, почему Элис так удивилась узнав, что Дашка бросила Арти. Тот еще гаденыш. Пока нас не было он вел себя прилично и спокойно жил в доме лисички. Когда мы только вернулись с Русланом, я особо к нему не приглядывался - других дел хватало. И у Элис тоже. А он вел себя довольно тихо и старался пореже попадаться на глаза. Сессию они сдали на отлично, но в дом почти не общались.

   А потом Леди исчезла. Арти даже улыбаться стал. Нет бы уехать, раз тяжко видеть женщину, которую подставил. Так нет же! Он строит из себя невинную овечку, общается с братом, пытаясь расшевелить Элис, но стоит ей исчезнуть, как он явно демонстрирует, что ему сразу легче жить становиться. В ее доме!

   Когда я окончательно перебрался в этот дом, Арти присмирел, но особо подавленным не выглядел. Зато несколько раз чем-то сильно расстроил Дашу. Я пытался поговорить с девчонкой, но она только отмахивалась. Я решил, что это не мое дело и оставил их в покое. Пусть сами разбираются.

   Элис не сразу заметила его отсутствие, в отличие от меня. Я-то давно ожидал чего-то подобного. Мы уложили детей спать и устроились в гостиной, чтобы выпить вина и поболтать. Проходя через холл я захватил пачку писем. Верхнее оказалось с учебы и я тут же вручил его Элис.

   - Что там? - спросил я, увидев ее расстроенное лицо.

   - Они меня отчислять собираются...странно, ведь я написала заявление на академку...надо бы у Артура спросить, что там случилось, - она перевела взгляд с меня на Дашку. - а где он, кстати?

   - Мы расстались, - тихо ответила девушка.

   - Почему? - удивилась Леди, а Дарья расплакалась.

   Оказалось, что пока мы были в больнице этот гад предложил ей выйти за него замуж и свалить отсюда. Она сказала, что не может бросить Руса и Тислу. Артур спросил какое ей дело до чужих детей...слово за слово, разгорелся скандал и оказалось, что ему все это уже порядком надоело и девушка слишком близко к сердцу принимает чужие проблемы, а ему хочется своей собственной жизни и нормальную семью.

   Я оставил девочек утешать друг друга и ушел к детям. Утром узнал, что Элис забирает документы.

   - К черту все! Не хочу я с ним учиться, - вот и все, что я услышал по этому поводу.

   Лезть в эти дела глубже не стал. Своих проблем хватало. На руках две девушки и двое детей, огромный дом и очень нестабильный доход. Да и тот приносит Элис. У меня есть счет в банке и денег на нем хватает, но не на тот уровень жизни к которому привыкла лисичка. Я пару дней поскитался по инету в поисках работы, а потом плюнул на гордость (сидеть на шее у женщины гораздо унизительней) и позвонил Скляру. Оказалось, этот проныра успел прибрать к рукам бизнес Волкова, потому как был его консультантом в некоторых делах. Он с удовольствием взял меня на должность начальника безопасности. Платить обещал более чем щедро при условии, что я наберу надежных людей.

   В общем через пару месяцев я вполне втянулся. Правда спал мало, потому что днем приходилось пахать, а ночью сидеть с дочкой. Я не жаловался, но Даша заметила мое состояние, заявила, что хватит мне делать то, за что ей платят и забрала Тислу в свою комнату, а я поплелся к Элис, потому что спать в детской мне уже надоело.

   - Милая, почему мы до сих пор не женаты? - обнаружив ее в кабинете, в лоб спросил я.

   Она подняла взгляд от экрана компьютера и внимательно на меня посмотрела.

   - А зачем? Отчество и фамилия у Тислы твои, что еще нужно?

   - Что бы у тебя была моя фамилия, - пожал я плечами.

   - Нет, - коротко ответила лисичка и снова сосредоточилась на работе. - Если это все, то мне нужно закончить проект. Хочу еще пробежаться перед сном.

   Спала она каждый день, но не по восемь часов, как советовал Березин, а по четыре. Даже снотворное не помогало. А еще мы часто тренировались и от йоги она отказалась наотрез. Сердце не шалило, легкие пришли в норму и чувствовала она себя прекрасно. Пару раз не спала всю ночь и тайком работала. Я злился, но молчал, потому что выглядела она прекрасно и чувствовала себя гораздо лучше меня.