Повелевающая - Армстронг Келли. Страница 13

Мы принесли по корзине в их с Тори комнату. Смело могу сказать, ни та, ни другая не радовались такому соседству. Клянусь, я видела на подоконнике следы от карандаша — так они делили комнату пополам.

Половина Тори была очень чистая и опрятная, совсем как моя, когда я только приехала. На стенах — ничего лишнего. На кровати и на полу — тоже. Вообще все поверхности были чистые и свободные, если не считать двух фотографий в рамочках на туалетном столике. На одной была Тори со своими родителями, на другой — огромный сиамский кот.

На половине Рэ хлама хватало на двоих. На спинке кровати были развешены свитера с капюшонами, книги сложены на письменном столе в шаткие стопки, на туалетном столике — незакрытые тюбики с косметикой, из ящиков высовываются вещи. В общем, комната человека, который не понимает, зачем убирать вещи, если завтра они снова понадобятся. Стены на ее половине были залеплены фотографиями.

Рэ водрузила свою корзину на кровать Тори и закрыла дверь.

— Так, ладно, я могла бы ходить вокруг да около, но я терпеть этого не могу, поэтому спрошу напрямую. Я верно поняла? Ты здесь потому, что видишь призраков?

Я могла сказать, что не хочу это обсуждать. Но на самом деле я очень хотела обсудить именно это. Меня так и подмывало взять телефон и набрать номер Кари или Бет, но я не знала, что именно они слышали обо всем случившемся и поймут ли они меня. А человек, который точно не будет смеяться надо мной, был прямо рядом и как раз спрашивал меня об этом. И я ей все рассказала.

Когда я закончила, Рэ как минимум полминуты смотрела на рубашку у себя в руках, не понимая, что хотела с ней сделать. Потом наконец сообразила, что ее надо сложить.

— Ух ты, — сказала она.

— Неудивительно, что я оказалась здесь.

— И это началось аккурат перед тем, как у тебя начались месячные? Может, в этом все дело. И из-за того, что ты немного задержалась, вся эта ерунда накопилась, а потом — бамс! Так ты поискала данные?

— Какие именно?

— Про сторожа.

Я непонимающе нахмурилась, и она пояснила.

— Тебя преследовал парень в униформе сторожа, правильно? И он был обожжен, как будто пострадал при пожаре или взрыве. Если такое действительно происходило, это должно было попасть в газеты. И ты можешь поискать данные в Интернете.

Не могу сказать, что эта мысль не приходила мне в голову, но я тогда позволила ей задержаться лишь на мгновение.

Что, если я и впрямь вижу призраков?

В моей голове ярко мигала неоновая вывеска «Не лезь!», но где-то глубже эта мысль мне нравилась, и мне хотелось дойти до сути.

Я потерла виски.

Призраки нереальны. Призраки есть только в воображении душевнобольных людей. То, что я видела, всего лишь галлюцинации, и чем скорее я это приму, тем быстрее выйду отсюда.

— Было бы здорово, если бы это оказалось именно так. Но доктор Джил говорит, что видения — это явный признак психического расстройства.

— А, уже и ярлык есть. Они любители навешивать ярлыки. Не дали тебе и дня здесь провести и уже прилепили диагноз. Мой — пиромания. — Она встретилась со мной взглядом. — Да, я знаю, мы не должны делиться друг с другом такими вещами. Так они защищают наше право на неприкосновенность частной жизни. Но я считаю, это полная чушь. Они просто хотят, чтобы мы не сопоставляли данные.

Она разложила перед собой носки и начала складывать их по парам.

— Ты не согласна?

— С пироманией, пожалуй, согласна. Это даже как-то… круто. Но есть другие диагнозы, о которых мы, возможно, не захотим рассказывать другим.

— Например?

На какое-то время я сосредоточилась на носках. Мне хотелось ей рассказать. Как бы я ни боялась показаться полной дурой, но мне хотелось рассказать кому-нибудь, посмотреть, что Рэ на это скажет, выслушать еще чье-то мнение.

— Они говорят, что у меня шизофрения.

Я внимательно следила за ее реакцией. Она лишь немного нахмурилась, сомневаясь.

— А разве это не когда происходит раздвоение личности?

— Нет, шизофрения — это когда крыша едет.

Выражение ее лица не изменилось.

— То есть это когда видишь и слышишь всякие вещи?

Я взяла в руки огромную белую футболку со слегка потертыми подмышками. Можно было даже не проверять бирку. Я сложила ее в кучку Дерека.

— Есть куча других симптомов, но у меня они не проявляются.

— Никакие?

— Похоже, нет.

Рэ села на пол.

— Видишь, вот и у меня точно такой же случай. С тобой происходит один странный случай, и они тут же лепят тебе ярлык. Это как если бы у тебя был кашель, а тебе ставили бы диагноз пневмония. Уверена, у пиромании есть куча других симптомов. Которых у меня нет.

Она пристально смотрела на красный и синий носки. Словно пыталась силой мысли превратить их в одинаковые.

— Так что еще бывает при шизофрении?

— Доктор Джил не сказала ничего определенного.

— Ха.

— Думаю, можно посмотреть в Интернете. Я так и сделаю.

— Мы так и сделаем. Поищем про шизофрению и про пироманию. Мне бы хотелось знать больше. Ну, чтобы быть уверенной. Тем более, видя, как идут дела у Лизы. — Она потерла губы ладонью, все еще глядя на разные носки. — Думаю, скоро комната будет полностью в твоем распоряжении. Наверное, даже очень скоро.

— Они ее переведут?

— Возможно. Они уже давно говорят об этом. Это место для тех, у кого есть проблемы, но не слишком серьезные, и дело идет на поправку. Через пару недель после того, как я попала в Лайл, они перевели отсюда парня по имени Брэди. У него даже не было ухудшения, как у Лизы. Он просто не хотел лечиться. Он не считал, что с ним что-то не так. И вот его перевели… для меня это стало хорошим уроком. Может, мне и не нравятся их ярлыки и лечение, но я буду держать рот на замке и играть по их правилам и вырвусь отсюда нормальным способом.

— И поедешь домой?

Некоторое время мы молчали. Потом она вырвала у меня из рук синий носок и помахала им перед моим носом.

— Ой. — Я даже и не отдавала себе отчета в том, что все время держала его.

Рэ сложила синие носки вместе, а длинный красный носок сунула Тори под кровать.

— Готово. Скоро, наверное, кино начнется. — Она переложила сложенное белье в одну корзину. — Заметь, как быстро Симон отболтался от просмотра кино. Эта парочка — прямо прилежнейшие ученики. Делают все что угодно, лишь бы не общаться с сумасшедшими.

— У меня тоже сложилось такое впечатление. Симон кажется милым, но…

Рэ вручила мне одну корзину, а вторую взяла сама.

— Он — такая же цаца, как Тори. Из них бы получилась великолепная пара. Дерек — мужлан, но он хотя бы честен. Симон ведет себя очень мило, когда вынужден общаться с нами, но, как только выдается возможность, они с братом смываются. Ведет себя так, словно ему тут не место. Как будто у него нет никаких проблем, и все это — чудовищная ошибка.

— А он здесь из-за чего?

— Поверь, я и сама бы очень хотела знать. И про него, и про Дерека. Симон никогда не ходит на терапию, зато Дерек получает ее больше, чем кто-либо. Их никто не навещает, но иногда они говорят о своем отце. Я думаю, это отец Симона. Если этот папаша такой хороший, как они говорят, то почему сплавил их сюда и больше носа не кажет? И как два парня из одной семьи, но не кровные братья, обзавелись психическими расстройствами? Мне бы очень хотелось заглянуть в их личные дела.

Солгу, если скажу, что Симон меня не интересовал. Да и Дерек — но только потому, что у меня сложилось ощущение какой-то угрозы, исходящей от него. Но я бы не хотела, чтобы кто-то читал мое личное дело, поэтому не собиралась помогать Рэ в добыче их дел.

— Сегодня все равно слишком рискованно заглядывать в дела, — сказала она. — Из-за того, что происходит с Лизой, они сейчас особенно осторожны. А я не хочу, чтобы меня выкинули отсюда за то, что я подбиваю новенькую на преступление.

— А может, это меня они выкинут за то, что я тебя подбиваю?

Она заметила, что я улыбаюсь, и рассмеялась.