Просто не забывай дышать (ЛП) - Шиэн-Майлса Чарльза. Страница 31
Я лежала в постели, уставившись в потолок, слушая его храп и тихое дыхание Келли, и думая, что если бы была в мире справедливость, я бы проводила ночь в постели Дилана, безусловно, не засыпая.
– Мой зять – адвокат по уголовным делам, – говорит Джоэль. – Я не гарантирую, что он возьмется за это дело, но надо спросить. Однако он дорого берет.
Шерман высказывается:
– Дилан получил деньги или получит. Если нет, я могу раскошелиться.
Я наклоняю голову. – Ты не должен делать это.
Он наклоняется вперед и говорит: – Да, должен. Дилан ближе мне, чем мой собственный брат. Я заплатил бы все до копейки. Ясно? Не спорь со мной в этом.
Я киваю, смаргивая слезы на глазах. Кэрри кладет свою руку на руку Шермана, и что-то шепчет ему, не знаю что. Затем она говорит то, что почти заставляет меня упасть замертво. – Я тоже могу с этим помочь. В начале учебного года отец дал мне сорок тысяч.
Моя челюсть отвисла. Во-первых, от мысли, что отец просто дал ей такую сумму, и, во-вторых, из-за того, что она готова отказаться от них ради этого.
– Папа разозлится, – говорю я.
– Это будет хорошо для него, – отвечает она, ее глаза горят .
– Мне нужно улетать сегодня вечером, но я дам тебе столько денег, сколько смогу, прежде чем уеду, ладно? Если ты не используешь их – хорошо, отправишь их обратно.
– А я пойду с тобой на слушанье, – говорит Келли. Джоэль кивает. – Мы все пойдем. А ты, Рей?
Шерман кивает.
Не знаю, что я сделала, чтобы заслужить таких друзей.
Джоэль выходит на улицу, чтобы сделать звонок своему зятю, и Шерман говорит:
– Алекс, прежде чем мы все разойдемся, нам нужно поговорить. Наедине.
Кэрри и Келли обе приподнимают брови в знак любопытства.
– Хорошо, – говорю я нерешительно.
– Давайте немного пройдемся, это не займет много времени.
Я киваю и обнаруживаю, что уже стою, мои ноги онемели. О чем Шерману нужно поговорить со мной? Очевидно о Дилане. И это путает меня. Очень пугает. И я не знаю почему.
Снаружи мы проходим полквартала, и он поворачивается, прислоняясь к стене.
– Слушай, – говорит он. – Я сказал тебе прошлой ночью... Дилан… он как младший брат для меня.
Я киваю.
– Что ж... я немного волнуюсь. Честно, я сильно волнуюсь. О том, как он будет реагировать на все это – тюрьму, драку, все.
Я закусываю губу, глядя на землю.
– Я тоже, – шепчу я.
– Этот парень заработал мучения шириной в милю. Тебе нужно понять... сомневаюсь, что он рассказывал детали, по крайней мере, не в той последовательности. Но после того как вы расстались, и он расстрелял ноутбук, нашу команду отправили в патруль как часть наказания.
Я киваю.
– Знаю.
– Они патрулировали, когда подорвались на бомбе на дороге, Алекс. Когда Робертс умер.
Я качаю головой. – Он сказал, что это было через несколько дней.
Шерман грустно качает головой.
– Нет. Теперь послушай, Алекс... никто не обвинял его. Никто не говорил, что это его ошибка. Это могло случиться в любое время. Мы все время могли попасть под удар. Но Дилан винил себя. Мы с ним переписывались по почте об этом, пока он был в больнице. Я пытался заставить его понять, но… что ж... вина довольно противная штука. И он убежден, что если бы он просто сдерживал свое дерьмо, Робертс был бы жив.
– Хорошо. Так… причем тут это?
Он пристально смотрит на меня.
– Подумай об этом, Алекс. Что еще случилось после этого с тем, кого он любил?
Я чувствую, как мой желудок сводит.
– О, нет.
Он кивает.
– Да. Я поставлю миллион на то, что он думает, что это его вина, что мудак пытался изнасиловать тебя.
Я яростно качаю головой.
– Нет. Это была не его вина. Не моя вина. Все из-за Рэнди.
– Да, что ж... просто будь осторожна. Будь готова. Потому что я думаю, Дилан собирается обвинять себя, и я не знаю, что он собирается с этим делать.
– Ты же не думаешь, что он собирается порвать со мной, не так ли?
– Он может.
Слезы катятся по моему лицу. Он протягивает руку, касается моего подбородка, и говорит:
– Ты и я… это наша задача попытаться вернуть его обратно, ладно? Я не знаю, сможем ли мы, но… ну... я люблю этого парня. И я не собираюсь позволять ему идти по краю, если я могу помочь.
– Я тоже, – шепчу я.
Глава 11
Просто молчи
(Дилан)
Когда меня повели в зал суда, мои руки все еще были заключены в наручники передо мной, и полицейский схватил меня за левую руку.
Я не в лучшей форме. Моя повязка растрепана, большая ее часть отвалилась. Мои пальцы скручены, и я не в состоянии что-либо с этим сделать… они чертовски болят. Вся моя рука болезненного серого цвета, который я приравниваю к зомби из фильмов. Моя рубашка воняет рвотой, хотя я сделал все возможное, чтобы почиститься в раковине, прежде чем они забрали меня на вынесение приговора.
Тошнота накатила, когда меня арестовали.
С медицинской точки зрения приступы незначительны. Врачи говорят, что у меня они могут быть в течение года, или пяти, или, возможно, никогда. Нет никакого способа узнать. Я осторожен в приеме своих анти припадочных лекарств, которые принимаю ежедневно. Но очевидно, я не принял ни одного ни в субботу, ни в воскресенье вечером, и где-то около четырех утра понедельника у меня начался приступ. Все мое тело было напряжено, на меня накатила ослепляющая головная боль, и следующее, что я знал, я дрожал мелкой быстрой дрожью и совсем не мог двигаться. Не думаю, что кто-либо вообще заметил это, за исключением того, что меня тошнило, и я начал задыхаться.
Я не знал, чего ожидать от входа в зал суда, но точно не этого. Я никогда не был в суде, и я предполагал увидеть какое-то старое хрупкое здание, что-то похожее на старый сериал «Ночной суд», повторы которого смотрела моя мама. Вместо этого, я вошел в чистую, хорошо освещенную комнату с ковровым покрытием, щедро обшитую деревянными панелями. Коп толкнул меня в камеру с другими преступниками и сказал мне сидеть и ждать.
Затем я увидел их. Не только Алекс, но и Шермана, Джоэля, Келли. Они сидели вместе, группой вокруг Алекс, словно поддерживая ее. А она смотрела прямо на меня.
Мне пришлось закрыть глаза. Я не могу сделать это. Не могу причинить ей боль. Не могу снова и снова разбивать ей сердце. Но я не знаю, какой у меня есть выбор. Я могу причинить ей боль краткими моментами, словно отрывая пластырь постепенно, или могу долго причинять ей боль, путем вовлечения ее в мою запутанную жизнь.
Слушанья продолжались вечность. Один за другим судья выносил приговоры, словно быстрые выстрелы. Поэтому я удивился, когда назвали мое дело. Офицер наклонился ко мне и сказал: «Идем сюда», затем провел меня к столу. Мужчина прошел по центральному проходу и сел рядом со мной.
Я смотрю на него и говорю.
– Кто вы, черт возьми?
Он наклоняется и шепчет:
– Я Бен Кросс. Буду представлять тебя. Сегодня утром просто молчи, я знаком с деталями дела. Мы вытащим тебя отсюда так быстро, как только сможем.
– Кто вас нанял?
Он указывает в направлении задней части комнаты.
– Они. Твои друзья. Джоэль мой зять.
О, нет. Они впутались в это гораздо хуже, чем я.
– Я не просил об этом.
– Радуйся, что у тебя нет общественного защитника.
– Я не хочу, чтобы это был ты.
Он качает головой.
– Хочешь пойти в тюрьму? Послушай, мы можем уладить детали после предъявления обвинения. А сейчас, мы можем сделать все по моему?
– Не важно, – я отворачиваюсь и смотрю в сторону. Я не хочу показаться неблагодарным. Но что за черт. Они вышли и наняли адвоката для меня? Кто, черт возьми, мог позволить себе это? И почему? Боже правый.
Итак, Бен Кросс начал работать на меня. Прежде чем я понял, был установлен залог, и я вернулся в камеру ожидать. Через час копы пришли за мной снова и вывели меня в холл.
Я боялся, что будет дальше.