Просто не забывай дышать (ЛП) - Шиэн-Майлса Чарльза. Страница 43

Я допиваю воду, затем спокойно отвечаю.

– Не о незнакомцах тебе надо беспокоиться, мама, а о людях, которых ты знаешь.

Кэрри слегка вздыхает, затем делает глоток кофе, чтобы прикрыть это.

На лице мамы выражение испуга, меняя тему, она говорит:

– Где ты взяла эту футболку. Она... действительно отвратительная.

Я улыбаюсь.

– Я чувствую себя сегодня намного лучше. Спасибо, что спросила, мам. Я была на тренировке и думаю, что это будет удивительный день, не так ли?

– Дорогая, – говорит она. – Из всех детей, которых я вырастила, никогда не думала, что один из них превратится в спортсмена и человека утра.

Кэрри смеется.

– Ты не можешь все контролировать, мам. И лично я думаю, хорошо, что Алекс счастлива.

Я наливаю кофе, когда мама сдается.

– Полагаю, это правда. Ты была несчастной прошлый летом. Думаю, ты, наконец, покончила с Диланом.

Я смотрю на маму и говорю:

– Это не из-за него. Это из-за меня.

Озадаченная, она говорит:

– Что ж, пей тогда свое кофе. И… приятно видеть тебя улыбающейся.

Я сажусь и делаю глоток кофе, моя мама уходит.

Кэрри искоса смотрит на меня и говорит:

– Хорошая футболка. Знаешь, где я могу достать еще одну?

Я толкаю ее в плечо и говорю.

– Достань свою собственную. Я уверена, что ты сможешь найти солдата, который будет оставлять одну валяться то там, то здесь.

Она улыбается, затем говорит:

– Рей приедет в Хьюстон на следующей неделе.

– Боже, ты серьезно?

Она кивает.

– Я не знаю, насколько у нас серьезно. Но… что ж, он неплохое отвлечение от тех парней, к которым мама и папа всегда меня подталкивают. И парни на докторской, – ее передергивает, – безнадежные.

Я шепчу:

– Можешь представить реакцию мама и папы, если у нас обеих будут серьезные отношения с бывшими солдатами? Папа, наконец, сыграет в ящик от сердечного приступа.

– Возможно, это будет хорошо для него. Знаешь, он симпатизирует Крэнку.

Я качаю головой.

– Невозможно.

– Все возможно, Алекс.

Я пожимаю плечами.

– Будем надеяться. Я… Я просто хотела бы знать, что думает Дилан.

Она говорит:

– Он собирается сам понять это, я думаю.

– Я знаю. Я просто боюсь… Я боюсь, что он отступит. Что это на самом деле конец.

Она кладет руку поверх моей, слабо сжимая ее.

– Что ты будешь делать, если это так?

Волна печали захлестывает меня.

– Я буду грустить, – говорю я. – А заем буду двигаться дальше. Я не собираюсь позволять ему снова разорвать меня на части. Если он хочет, чтобы я… ему придется сойти в этот раз с дистанции.

Заполучить ее

(Дилан)

– Ну же, Шерман, ответь на чертов телефон, – бормочу я. На пятом гудке он отвечает.

– Какого черта? – говорит он как приветствие, его голос хриплый ото сна. – Еще даже не полдень. Лучше бы это были хорошие новости, Пэриш.

– Шерман, мне нужна твоя помощь.

Он вздыхает. Я могу услышать это на другой стороне. Пэришу снова нужна помощь.

– Что такое, парень?

– Кэрри в Сан-Франциско? Знаешь, как связаться с ней?

– Да, она там, зависает со своей семьей. А что?

– Хорошо, – говорю я, вздохнув с облегчением. – Мне нужно, чтобы ты сделал одолжение. Поговори с ней. Попроси ее удостовериться, что Алекс не пойдет никуда сегодня вечером?

На том конце провода была тишина, пока он это обдумывал, затем он сказал:

– Парень, ты где?

– Я в аэропорту Кеннеди.

– Понятно. Ты бросаешься со всех ног?

– Да.

– Удачи.

– Она мне понадобится.

– Да, ты не шутишь. Заполучи ее. Я позвоню Кэрри, и мы убедимся, что Алекс будет дома. Во сколько твой рейс?

– В семь вечера. И затем мне надо проехать через город на такси. Я доберусь до нее в восемь или девять часов.

– Ты знаешь куда направляться? – спрашивает он.

– Да, я был там.

– Чувак. Это было два года назад.

Я пожимаю плечами, хотя он этого не может увидеть.

– Некоторые вещи никогда не забудешь, Шерман.

– Господи, ты как девчонка, Пэриш. Ненормальный.

– Так и есть, – говорю я.

– Серьезно, парень. Удачи. Возможно, Кэрри кое-что подготовит. Я знаю, она тоже надеется на тебя.

– Спасибо.

– Для чего нужны друзья, парень? Отправляйся в путь.

Мы вешаем трубки, и я смотрю на информационное табло. Двадцать минут до посадки на мой рейс.

Я, конечно, был в доме ее родителей раньше. Летом, после выпускного класса. Тогда я ехал на автобусе три с половиной дня через весь континент. Это было странное путешествие. Семь дней на автобусе, чтобы провести только четыре дня с ней.

Путешествовать через всю страну для того, чтобы увидеть ее? Даже тогда, я не мог преодолеть себя. Я не говорил, что действительно хотел сказать, типа: «почему бы нам не пойти в один колледж?», «почему бы нам не подумать о том, чтобы однажды пожениться?»

Конечно, мы были слишком молоды. И я был слишком напуган. И никогда не представлял, как жизнь меня потреплет.

Когда объявляется посадка на самолет, я практически первый в очереди.

Симпатичный молодой человек

(Алекс)

«Это будет адский ужин», - подумала я.

Я сидела на диване, читая «New York Times» на своем телефоне. Я должна была все узнать. Заголовок гласил: «Студент Колумбийского арестован за изнасилование». На фотографии Рэнди Брюер запечатлен крупным планом. На ней его глаза расширенные, почти испуганные. Каким-то образом сочетание обстановки на фото, его небритое лицо, растрепанные волосы и широко раскрытые глаза делали его сумасшедшим.

Джулия и Крэнк (да, это действительно его имя) приехали позже, чем заслужили замечания от обоих родителей за время нашего ожидания. Мы с Сарой сидели вместе в гостиной, пока ждали; она была занята перепиской с Реем Шерманом. Кэрри оделась в симпатичную пару черных брюк и розово-красную блузку с рюшами. Я – в белое платье без рукавов и легкий свитер с розами, Джессика садится с нами, также читая сообщения на своем телефоне, одетая в красивое платье с рисунком. Мы представляем собой картину счастливой семьи, поглощенной своими электронными устройствами.

Сара, напротив, одета в черные джинсы, порванную футболку с обложки «Beyond Redemption» дет-метал группы «The Forsaken». Ну, или возможно наоборот? Не моя музыка, так что я не уверена. Изображение на футболке гарантированно раззадоривало реакцию моих родителей: крики, окровавленный череп. Она смотрит на тех, кто проходит мимо.

Мой отец еще не вышел из своего кабинета, но мать ходит взад-вперед между кухней и кабинетом, каждый раз останавливаясь, чтобы попросить Сару переодеться. Ответом служит угрюмое молчание, но без действий.

Я бы с радостью пошла на кухню и помогла: мама выглядит напряженный, и я знаю, как нереально собрать обед на восьмерых. Но если один из нас пойдет туда, в ее частную зону, это снесет ей крышу. Такова моя мать: злая мученица, потому что не может получить помощь, и не может принять ее.

В дверь звонят и напряжение спадает. Я прячу телефон, чувствуя помилование.

– Я открою, – кричат Джессика и Сара. Они смотрят друг на друга мгновение, затем Джессика обратно садится, скрещивая руки на груди, зеркально повторяя позу Сары несколько минут назад. Сара спускается вниз по лестнице, стуча своими армейскими сапогами.

Две минуты спустя она возвращается, волоча за собой мою сестру Джулию и ее мужа Крэнка.

Прежде чем вы подумаете, что Джулию удочерили или похитили инопланетяне в детстве, я должна сказать, что она окончила Гарвард на отлично. До двадцати двух лет она действовала по одному сценарию, написанному нашим отцом и срежиссированному моей матерью, сценарию, которому следовали все мы. Кэрри следовала ему, добравшись до докторской. Я следовала ему, чтобы попасть в Колумбийский. И близнецы последуют ему, хотя пройдет время, и если темперамент Сары устоится, то все изменится. Дом Томпсонов будет не очень счастливым местом на несколько лет.