Поздняя любовь (СИ) - Чистякова Светлана. Страница 5

Вручив ей огромный букет роз, нежного кремового цвета, он взял её за руку, прихватил багаж и двинулся к выходу с перрона.

— Куда мы идем? — поинтересовалась Таня.

— Ко мне домой, — ответил Макс. — Ты против?

Таня смутившись, как юная девушка покачала головой. Глупо было отрицать очевидное. Она приехала сюда, чтобы стать его. Неважно, что это не продлится долго. Главное, что сегодня, её будет любить самый великолепный мужчина, которого, она когда-либо встречала в своей жизни!

Он привез её в свою огромную квартиру на Котельнической набережной.

— Максим, — Таня с любопытством оглядывала шикарные апартаменты, в которых жил банкир, — а где у тебя душ?

Он поставил скромный Танин багаж на пол и потянул её за руку.

— Пойдем, я тебе все покажу.

Он провел её вглубь квартиры и открыв дверь в ванную, включил свет.

Татьяна никогда не видела такой ванной комнаты. По размерам, она превосходила весь метраж её собственной квартиры. Отделанная черным мрамором, вперемешку с зеркалами, с зеркальным же потолком, с огромной джакузи и душевой кабиной, похожей на капсулу космического челнока, с дорогой импортной сантехникой, с многочисленными баночками, флакончиками и шампунями на сверкающих полочках и белым пушистым ковром во весь пол. Таня с изумлением смотрела на все это великолепие и думала:

— Господи! Что я здесь делаю?! Я чувствую себя нищей замарашкой рядом с ним.

— Ты проходи, Тань, не стесняйся, — вывел её из задумчивости голос Максима. Он смотрел на неё влюбленными глазами и смущенно улыбался.

Таня робко ступила на пушистый ковер.

— Ну, ты тут оставайся. Если хочешь, можешь ванну принять. А я пойду, приготовлю что-нибудь позавтракать. У моей домработницы сегодня выходной, так что я сам. За завтраком, я кое-что тебе скажу… — многообещающе сказал мужчина и закрыл за собой дверь.

Медленно, словно во сне, Таня обошла по кругу роскошную комнату. Потрогала пушистое полотенце, взяла с полки и понюхала какой-то маленький флакончик с духами. Судя по запаху, духи были мужские и пахли Максимом. Или это Максим пах этим парфюмом? Таня совсем запуталась в своих чувствах и переживаниях. Она потрясла головой и сбросив одежду, вошла в сверкающую капсулу душевой кабины.

… Стоя под тугими струями воды и наслаждаясь живительной влагой, Таня вдруг осознала, что стоит уже не одна. Сильные руки Макса, остановившегося позади неё, уверенно легли ей на грудь. Одновременно его губы коснулись мочки её уха проложили дорожку из легких нежных поцелуев, неспешно спускаясь по её шее. Женщина прижалась к нему спиной, отдаваясь ласке. Как это было приятно, и как нужно сейчас…

Максим, словно почувствовал её настрой. Крепкая мужская ладонь покинула грудь и начала, мягко поглаживая, спускаться ниже. Все-таки слишком давно у Тани не было мужчины. А такого красивого и обаятельного — никогда. И в её нынешнем состоянии, она вряд ли могла сопротивляться.

Тем временем, через чуткие уши, в глубины её души, проникали волшебные, заветные слова, которые всегда так желанны женщине:

— Мне кажется дорогая, что я знаю тебя всю жизнь, — шептал Максим. — Просто из сказочной грезы, ты превратилась в дивное существо из плоти и крови совсем недавно. Я люблю тебя. Я понял это окончательно сегодня, когда сгорая от нетерпения ждал прибытия твоего поезда и стремясь, как можно быстрее увидеть тебя. И еще мне кажется, что ты ко мне тоже неравнодушна.

Таня повернулась к Максу лицом, чувствуя, как закипает кровь от его близости, как слабеют колени, от его призывно-бархатистого голоса, как сладостные волны, распространяются по телу, от прикосновения его пальцев… Но вряд ли будет правильным, начать любовную игру, сразу же после прибытия. Всему свое время. Это же не автомобильная гонка. Хотя, почему-то правильные мысли не хотели задерживаться в голове, не подчинялись внутренней цензуре. Зато все время возникали другие, не приличествующие добропорядочной тридцатилетней женщине. Настоящее раздвоение личности, под воздействием волшебных чар его голоса, под его ласковыми руками. Как быть в этой сложной ситуации? К какому из двух внутренних голосов прислушаться? Может быть положиться на инстинкт? Или на голос, который говорит громче?

И Таня прошептала:

— Ты прав, Максим. Ты мне далеко не безразличен. Я это тоже поняла, за последние несколько дней. Но… Давай не будем спешить. Мы здесь одни и нам некуда торопиться.

Наверное, это была последняя, слабая попытка здравого смысла как-то повлиять на происходящее. Именно в этот момент, Таня вдруг поняла, что ведет бесполезную, бессмысленную борьбу с самой собой, со своей природой, со своим женским естеством. Она обхватила его голову руками и сама жадно поцеловала.

— Боже, как я тебя хочу, — Макс даже начал задыхаться от нахлынувших на него чувств.

Он стоял, голый по пояс, в одних промокших насквозь, легких летних брюках, и они не могли скрыть признаков охватившего его желания. Он быстро, по-хозяйски положил руки на её ягодицы, подхватив их снизу, и стал гладить в такт каким-то своим внутренним, сексуальным ритмам…

И в этот сладостный и многообещающий миг, Таня вдруг вывернулась из его объятий и с озорной улыбкой, улучив момент, схватила огромное полотенце, мгновенно обернулась им и ринулась вон из ванной комнаты.

Опомнившись, Макс кинулся за ней:

— Ну погоди, маленькая хулиганка, — крикнул он ей вслед.

Женщина обернулась. Максим огромными прыжками несся за ней.

Он настиг её как раз тогда, когда Таня поворачивала за угол, собираясь укрыться в комнате. Но, оказалось не судьба. Сильные руки схватили её за плечи и надежно припечатали к мускулистой мужской груди. Тане очень нравилась прижиматься к его гладкой коже. Никакого излишнего волосяного покрова. Она не любила мужчин, которые наглядно демонстрировали верность теории Дарвина об эволюционном происхождении гомо сапиенса от обезьяны. Сплошь поросшие волосами спина и грудь — это просто кошмар! Таня почувствовала нежный, прощающий поцелуй на своей шее. Руки Макса, развязали узел на полотенце и скользнули к её груди, заключая соблазнительные полушария в ладони. И сразу же пропало желание куда-то бежать. На смену ему, пришло совсем другое…

Таня медленно повернулась и посмотрела Максу в глаза. Какими они были прозрачными несколько минут назад! А сейчас, их заволокла туманная дымка страсти. Она уловила мускусный запах сильного и возбужденного тела мужчины. Удачливого и опытного в любви, хозяина, повелителя. Она ничего не сказала, только закрыла глаза, чувствуя, как слабеет тело, опускаясь к ногам победителя.

Сильные руки легко и уверенно подхватили её. Она обхватила Макса за шею, и их губы слились в невыразимом поцелуе. Ей не хотелось отрываться от него ни на секунду, чтобы не прервать, возникшую между ними, почти магическую связь. Не прерывая поцелуя, Макс понес её в сторону своей спальни, но Таня этого уже не видела, полностью поглощенная, разгорающейся внутри страстью.

Вскоре, они оказались в роскошной спальне Максима. Напротив окна, на возвышении стояла огромная кровать, покрытая черно-красным шелковым покрывалом. В изголовье лежала подушка в форме валика.

Максим осторожно поставил её на ноги в центре комнаты. Затем еще раз поцеловал и разомкнув руки, шагнул назад.

— Прости, Танечка, — прошептал он. — Подожди секунду.

Он по- прежнему не сводил с неё глаз, а руки продолжали привычную работу. На пол, в уже натекшую лужу, полетели брюки, затем белые, почти прозрачные, после воздействия влаги трусы и Макс предстал перед ней во всем своем великолепии.

«Неукротимый»- вот слово, которым можно было охарактеризовать Максима Казанцева, полного энергии и прекрасного редкой, какой-то первобытной красотой.

Тане почему то вспомнилось искушение в Эдеме. Она завороженно смотрела на весь этот мужской стриптиз, пока Макс не переступил через маленькую горку мокрой одежды и не подошел к ней вплотную. Татьяна прильнула к его груди, полностью готовая отдать свое жаждущее любви тело, этому уверенному в себе и уже готовому к постельным баталиям, высокому, сплошь покрытому рельефными мускулами мужчине.