Признания разгневанной девушки (ЛП) - Розетт Луиза. Страница 33

Похоже, это окажется труднее, чем я думала. Мне нужна стратегия.

Я возвращаюсь на сайт сержанта и на этот раз стараюсь не обращать внимания на содержимое — выпускную фотографию, сообщения от людей, которые все еще его любят — я смотрю на то, как построена страница. Когда перестаю фокусироваться на его лице, я начинаю замечать некоторые дизайнерские фишки — например, то, что на главной странице размещено только его фото, имя, и место, где люди могут оставлять комментарии. Потом, если прокрутить вниз, идут ссылки на другие страницы, куда можно зайти, чтобы побольше о нем узнать.

Возвращаюсь к своему шаблону и продолжаю. Я удаляю большинство прямоугольников, но оставляю один, где я хочу предложить людям писать комментарии. Оставляю еще один прямоугольник напротив фотографии для чего-нибудь еще — пока не определилась, для чего. Затем даю названия другим страницам, которые хочу сделать со временем: биография, информация и статьи, фотографии. Провожу еще час, выбирая цвета и шрифты, и экспериментируя со специальными инструментами, которые позволяют добавить обрамление, музыку и видео. Наконец я решаю, что хочу, чтобы сайт был максимально простым, и удаляю большинство добавленных элементов.

Даю название окошку для сообщений, печатаю: «Передай привет папе». Это выглядит тупо и настолько неправильно, что я даже смущаюсь, поэтому меняю его на: «Поговори с Альфонсо». Так лучше, но все равно почему-то не выглядит так, как нужно. Тогда я добавляю: «Поговори с моим папой, Альфонсо Царелли». Теперь становится, очевидно, что сайт сделал ребенок, и я не уверена, что это плохо. Пока что оставляю так.

Пустое место под его именем даже слишком символично для меня — мне опять нужно попытаться выбрать фотографию. Решаю, что лучший способ это сделать — на первое время выбрать случайное фото. Нет необходимости сейчас выбирать окончательную фотографию. Открываю папку, закрываю глаза, и несколько секунд вожу пальцем по тачпаду. Потом делаю двойной щелчок и открываю глаза.

Папа на нашей кухне, его растрепанные волосы торчат чуть не вертикально, на нем его любимая полосатая футболка, и он пристально смотрит на фотографа поверх кофейной кружки. Если бы не еле заметная улыбка на его лице, он бы выглядел сумасшедшим, но могу сказать, что он просто дурачится. Фотография немного меня смешит, а я знаю, что это совсем неправильно для такого сайта, но на данный момент это идеальный выбор.

Я уже собираюсь сохранить страницу и выйти из программы, когда вспоминаю про пустой прямоугольник, который я оставила напротив фотографии. Нажимаю на название, ожидая, что ко мне придет идея. И через минуту она приходит. «Слово дня», — печатаю я. А потом добавляю первое слово, которое всплывает в голове.

Незаменимый (притягательное): абсолютно необходимый.

Откровенный (прилагательное): прямой, честный.

(см также: Анжело)

Глава 15

Январь был полным отстоем.

Миссис Чен оказалась права и неправа одновременно — никто не доставал меня на каникулах, но события встречи выпускников не забылись к моменту возвращения в школу. Регина провела целый месяц, оставляя изысканные произведения искусства из лака для ногтей, адресованные «Сучке 911», на всех моих партах и шкафчиках. Она даже не расширила цветовую гамму, ограничив себя ярко-розовым и оттенками фуксии. Догадываюсь, что это ее фирменные цвета.

Я до сих пор понятия не имею, как она соображает, какой шкафчик в физкультурной раздевалке — мой, ведь он каждый раз меняется. Если бы меня спросили, я бы ответила, что у нее есть шпионы. Достаточно легко узнать, за какой партой я сижу, ведь все, что нужно делать — заходить в классы и смотреть, но на это требуется много времени и сил. Я полагаю, у нее есть разноцветные диаграммы и графики, на которых показано, где и когда я буду находиться — это производит на меня впечатление.

Но ее январская тактика — это еще цветочки. В этом месяце она стала вести игру жестче.

На прошлой неделе она нашла кого-то, чтобы взломать сайт школы и разместить на главной странице фотоколлаж, на котором я в форме врача скорой помощи бегу к месту происшествия. Заголовок над фотографией гласит: «Переживаете, что вам слишком весело на вечеринке? Не беспокойтесь — Роуз Царелли уже здесь!» Ей хватило ума не использовать слова «Сучка 911» на школьном сайте, что было бы слишком плохо. Мне пришлось бы собрать все свое мужество, чтобы заставить ее это убрать.

Питер думает, что я должна рассказать миссис Чен, потому что теперь это стало настоящей травлей. Но когда я спрашиваю его, поступил бы он так или нет, находясь на моем месте, он говорит, что у парней все по-другому. Смысл, конечно же, такой, что он должен подраться с другим парнем, и на этом все закончится. Предполагаю, что девочки тоже имеют на это право, но это не мой стиль. Хотя мне нравится представлять, как я хватаю Регину за волосы и тяну очень-очень сильно.

Еще Питер сказал, что если я не собираюсь рассказывать миссис Чен, я должна хотя бы поговорить с Джейми. Но это сделает ситуацию еще хуже, причем надолго. И что я ему скажу? Эй, Джейми, целоваться с тобой было весело и все такое, но твоя злобная девушка теперь грозится, что убьет меня, если я еще раз посмотрю в твою сторону. Не мог бы ты с ней поговорить?

Да, точно. Как будто она будет слушать. Чем больше я знаю о ней, тем хуже понимаю, чем она могла привлечь Джейми.

Мы с ним не разговаривали с той встречи выпускников. Я начинаю думать, что мне все это показалось.

Сегодня День святого Валентина, и я сижу одна на уроке самоподготовки, стараясь не замечать паразитические красные сердечки, рассыпанные на столах, стульях и всех остальных поверхностях в кафетерии. Кто-то даже умудрился прилепить одно на спину мистеру Селла, а он не заметил.

Вижу приближающегося Энджело и быстро прячу взгляд в учебник французского, в надежде, что он не заговорит со мной, но зная, что заговорит. Он всегда так делает. На самом деле, думаю, что я ему нравлюсь. Нравлюсь не так, как мне кто-то нравится, но просто нравлюсь. И он не так уж плох. Он просто, ну, много болтает. А я пытаюсь подготовиться к тесту по французскому. Знаю, что сейчас никто не занимается самоподготовкой на уроке самоподготовки, но я все равно продолжаю пытаться.

Школьная радиосистема бубнит Клятву Верности, но все ее игнорируют. Мистер Селла бросил попытки заставить нас вставать, чтобы ее произнести — думаю, он сдался где-то в середине октября, что меня полностью устроило. Никогда больше не произнесу эти слова.

— Эй, Свитер, как дела? — спрашивает Энджело, останавливаясь рядом со мной.

— Хорошо, — говорю я, не поднимая голову.

Уголком глаза я вижу, что он заметил одно из особых посланий Регины на своем стуле.

— Это дерьмо с граффити уже бесит.

— Со временем это прекратится.

Он фыркает, как будто я сказала что-то до смешного глупое, и садится, разваливаясь сразу на нескольких стульях.

— Эй, с Днем святого Валентина! — говорит он. Я не отвечаю. — Будешь вечером делать что-нибудь романтическое?

— Насколько я знаю, нет. — Медленно переворачиваю страницу учебника.

— Ты всегда читаешь?

— Мне нравится быть готовой к урокам, — говорю я.

— Хочешь стать врачом или типа того?

— Врачом? — в недоумении поднимаю на него взгляд.

— Да, врачи ведь всегда читают, разве нет?

— Хм, не знаю.

— А разве твоя мама не врач?

— Наверно, в каком-то роде. — Я возвращаюсь к чтению, надеясь, что на этот раз он поймет намек.

— Твой отец был инженером, да?

Раньше Энджело никогда не упоминал о моем отце. Я пытаюсь понять, не подкалывает ли он меня, но он выглядит просто заинтересованным.

— Да, был.

— Скучаешь по нему?

Я киваю.

— Мой двоюродный брат служит в морской пехоте в Ираке.

Снова киваю. Похоже, Энджело ждет от меня каких-то слов, но я молчу. Странно, но я понятия не имею, что сказать человеку, у которого двоюродный брат на войне в Ираке. Но если его брат там погибнет, тогда я буду в состоянии сказать Энджело нечто глубокое и проникновенное.