Черт-те что и сбоку бантик - Вильмонт Екатерина Николаевна. Страница 4
– У тебя не такой уж плохой муж.
– А я разве когда-нибудь утверждала обратное?
– Бывало, лапочка, бывало!
– Ну, так и я за эти годы кем только ни была – и мерзавкой, и шлюхой, и…
– Все, хватит! А вообще, пора спать, я соскучился!
И он многозначительно посмотрел на жену.
– Ладно, – засмеялась Наташа, – сейчас душ приму и приду.
У нас все хорошо, даже замечательно, успела подумать она, засыпая.
…Наташа не помнила, когда в последний раз она так нервничала. С чего я распсиховалась? Неужто так жажду попасть на телевидение? Да вроде нет… Тогда в чем дело? Ну, допустим, я им не сгожусь, что, моя жизнь в профессии кончится? Нет, конечно. А даже если? Что, муж меня не прокормит? Да и дочке я нужна постоянно, уговаривала она себя по дороге в Останкино. Слава богу, удалось добраться без пробок. Это хороший знак. Войдя в ресторан, она огляделась. Кажется, еще никого нет. Она спросила у официантки, не ждет ли ее кто-нибудь. Нет, пока никого нет. Вот и хорошо. Она заказала себе чашку кофе. Едва отпив глоток, увидела, что в дверях появилась Сизова. На ней было очень элегантное твидовое пальто и вообще она выглядела шикарно. Как-то по-театральному шикарно, отметила про себя Наташа и подошла к актрисе.
– Вероника Валентиновна?
– Я! А вы…
– А я должна взять у вас интервью. Меня зовут Наталья Завьялова.
– Весьма приятно, а что, никого больше не будет?
– Да нет, должен быть еще кто-то, с камерой и…
И тут в ресторан ввалилась группа людей. Девушка с большим чемоданчиком. Визажистка, сообразила Наташа. Молодой человек с видеокамерой, мужчина средних лет тоже с какой-то аппаратурой.
– Дамы, сейчас будем делать лицо! – заявила девушка с чемоданчиком.
– Я ничего с лицом делать не дам! – решительно возразила Вероника Валентиновна.
Девушка окинула ее внимательным взглядом.
– Да вас только попудрить надо будет. А вы, женщина, уж потерпите! – обратилась она к Наташе.
– Я потерплю, – улыбнулась та. – Но не тут же нам этим заниматься…
– Большое дело! Пусть люди смотрят.
– Нет, я не хочу, я сейчас что-нибудь придумаю.
Наташа поговорила с официанткой и их пустили в зал, который сейчас не обслуживался.
– А кстати тут и снимать лучше, – заметила Сизова.
– Пожалуй, – согласился оператор.
Девушка, которую звали Роза, минут пятнадцать колдовала над Наташиным лицом.
– Черт возьми, а ты мастер! – сказала Сизова. – Только знаешь, вот тут лучше чуточку растушевать.
– Я и собиралась, я ведь еще не закончила.
– Хочешь сказать – целому дураку полработы не показывают?
– Заметьте, не я это сказала! Ну вот, готово! – и она протянула Наташе зеркало.
– Ох! Ничего себе! – воскликнула та. – Здорово!
– Ты красивая, зараза! – сказала Сизова. И посмотрела на часы. – Давайте работать, у меня сегодня спектакль. На сколько твое интервью рассчитано?
– На час.
– А формат какой?
– Пятьдесят две минуты, – ответил оператор.
– Поехали!
Это было не интервью, а поединок. Поначалу Сизова отвечала на довольно обычные вопросы, и вдруг Наташа стала спрашивать ее о том, чего она никак не ожидала. Она сначала удивилась, потом рассердилась, потом сменила гнев на милость, потом еще больше удивилась, и все ее эмоции отражались у нее на лице, они захлестнули ее настолько, что она уже с ними не справлялась. Наташа так умело выстроила разговор, что приятные вопросы перемежались неприятными, а потом Наташа приводила весьма лестные отзывы об артистке знаменитых театральных деятелей Европы, и ее актерская душа опять таяла. Оператор, визажистка и администратор только диву давались. Закончила Наташа словами:
– Не зря меня предупреждали, что с гениальными артистками всегда непросто. Мне и было непросто. Спасибо вам огромное, Вероника Валентиновна.
– Обалдеть! – проговорила артистка. – Да ты меня наизнанку вывернула. Я много лишнего наболтала. Надо вырезать. Впрочем, я поговорю с Глебом! Всего доброго, я спешу!
– Здорово вы ее, – с улыбкой заметил оператор. – Трудный кадр?
– Не то слово! Я как выжатый лимон.
– Это было так интересно, – сказала Роза. – Хотите, я сниму грим?
– Нет, спасибо, это надо показать мужу! – улыбнулась Наташа.
Артур и Аська были уже дома.
– Ой, мама, какая ты красивая!
– В самом деле, лапочка, выглядишь ослепительно! Это грим?
– Нет, просто я вдруг странным образом похорошела, видимо, после прошлой ночи, – прибавила она едва слышно.
Артур довольно рассмеялся.
Обычно в день, когда приходили «ребята», Наташа брала дочку и ехала ночевать к подруге, у которой тоже была дочка, ровесница Аськи, и девчонки обожали эти визиты, как, впрочем, и мамы.
– Мам, а мы сегодня поедем к тете Лоре?
– Конечно!
– А папа тут будет с друзьями бедокурить?
– Как ты сказала? – покатился со смеху Артур. – Здорово! Да, Асюта, папа будет бедокурить!
Увидев реакцию отца, девочка проговорила с лукавой улыбкой:
– Артур-бедокур!
Он чуть не задушил дочь в объятиях от восторга.
– Вот ребята порадуются! Да, Натуля, а как интервью прошло?
– Непросто!
– Устала?
– Есть немножко.
– А где его будут показывать?
– Ну, если будут, то на канале Супер.
– А тебе диск не дали?
– Пока нет, но обещали.
– А ты что такая напряженная?
– Да нет, тебе показалось.
Наташа накрыла стол, дала мужу все указания. Потом пошла в ванную и с великим сожалением смыла грим. Если дело выгорит, надо будет завести собственный грим, подумала она и тут же себя одернула. Что за бред? Кто это будет на меня программу на телевидении делать? С ума я сошла, что ли? Я им не подойду, я для них никто. У меня морда не медийная. Да не больно-то и хотелось.
В машине Аська спросила:
– Мама, а почему мы всегда уезжаем, когда к папе эти гости приходят? Вот они же приходят, например, на его день рождения вместе с другими гостями…
– Видишь ли, Аська, мужчинам иногда надо побыть вместе без женщин, им это полезно.
– А нам, женщинам, тоже надо побыть иногда без мужчин?
– А как же! Обязательно!
– Мы поэтому к тете Лоре ездим? Потому что там нет мужчин?
– Именно!
– А торт будем покупать?
– А как же!
…Девчонки с визгом кинулись друг дружке в объятия и убежали в комнату Люськи делиться секретами.
– Наташ, ты чего такая бледная?
– Да день тяжелый был.
– А что, обязательно надо выметаться с ребенком из дому? Просто в другой комнате побыть нельзя?
– Лор, ну зачем? Пусть уж побудут одни, а то начнут меня звать, а это ни мне, ни им не надо. У меня, Лор, такая история случилась в Питере…
– История? Как интересно! Рассказывай!
Наташа рассказала.
– И он прямо с ходу тебе пробу устроил?
– Да.
– Очень подозрительно, подруга!
– Что подозрительно?
– Он же явно на тебя глаз положил.
– Да ладно, – поморщилась Наташа.
– А вообще-то он прав, тебе давно пора на телевидение. Таких там мало. Ох, как я буду гордиться!
– С ума сошла? Чем ты собираешься гордиться?
– Тобой! Люди будут обсуждать твои программы, а заодно и тебя, и твою личную жизнь, а я как бы между прочим заявлю: «Это все чепуха, уж я-то знаю, она моя лучшая подруга».
Женщины расхохотались.
– Короче, Наталья, если все выгорит, этот Кузьмин может запросить гонорар.
– Какой гонорар?
– Не будь дурой!
– Перетопчется! Для таких, как он, самое важное – рейтинг, так что если рейтинг будет высокий, он перетопчется как миленький.
– А он хоть интересный?
– Вполне.
– А сколько лет?
– Сорок восемь. Жена и двое детей. Жена первая и единственная.
– Все разузнала?
– Нет. Я и раньше все это знала. Мне хотели поручить с ним интервью, но что-то тогда не срослось.
– А Сизова, значит, тебе не понравилась?