Цветок и камень (СИ) - Иванова Александра. Страница 32

Сначала я решила, что это как-то связано с пауками, но Ган по телефону заверил меня, что к паукам меня Крис теперь никогда не подпустит. Он сказал эту фразу с каким-то смешком. Он не подначивал меня, это даже не было похоже, на веселье.

За последнюю неделю Крис вернулся в свое мрачно-саркастичное состояние, по крайней мере, судя по тому, что я улавливала в его разговорах с другими людьми. В основном он торчал дома, и разговоры были телефонными. Однако, теперь он взял манеру дожидаться пока я уходила спать и идти в бар через квартал напиваться. Больше он не водил девушек, он просто приходил пьяный в стельку и сразу шел спать. Я знала, вернее чувствовала, что это началось из-за меня, однако, я понимала, что как бы я не жалела его или себя, это было правильным взрослым решением.

— Ну-ну в старости расскажешь это своим сорока кошкам — сказал мне как-то по телефону Рикки.

Сказано это было в шутку, но в каждой шутке, как говорится.

Сегодня он не был с похмелья, но выглядел ужасно. Помятая футболка, мешки под глазами. Я все еще могла назвать его красивым, хотя, наверное, я считала красивым его всегда. Он должен отвезти меня в главный корпус, проводить до надзирателя, звучит, будто я преступница, а сам уйти тренировать Чарну, Руди и Сабола.

Чарна в отличие от Рикки не позволяла себе саркастичных высказываний, она поддерживала меня, несмотря ни на что. Мне даже показалось, что в какой-то момент она начала гордиться собой, ведь задуматься, меня заставили именно ее слова.

В это утро у меня не было желания вставать с кровати. Если дома у меня была возможность игнорировать Криса, то сидя в одной машине вряд ли. Это странно, то, что похода в тюрьму я не боялась, но вот оказаться близко к Крису, очень.

Я оделась как можно скромнее и мешковатее. Огромный балахон, старые джинсы, кроссовки, волосы, убранные наверх заколкой, в общем, глядя на меня, можно было с уверенностью сказать, что день не задался.

Я спустилась вниз и села на диван, дожидаясь Криса. Он спустился примерно через полчаса и, забежав на кухню взять закрытую пачку сигарет, вышел на улицу, даже не взглянув на меня. В сердце опять неприятно кольнуло. Такое его поведение оправдывалось тем, что он в безопасности, а от этого мне становилось намного легче. Я пошла за ним, молча села в машину и уставилась вперед. Утреннее солнце светило мне в глаза и я щурилась. Рядом сидел Крис, хранивший гробовое молчание, а мне по-честному так было даже проще.

Машина вырулила на трассу, и мы помчались вперед, маневрируя между другими автомобилями. Я была почти уверена, что Крис нарушил сейчас скоростной режим, но мне было слишком паршиво, чтобы думать о таких вещах. Насколько мне было известно, у охотников был целый отдел занимающийся улаживанием подобных вопросов. Они оплачивали штрафы, восстанавливали отнятые права и так далее. Волшебники были не самыми законопослушными на свете людьми.

Доехали мы во много-много быстрее, чем в прошлые разы. Видимо Крису, как и мне совершенно не хотелось проводить лишние минуты в обществе друг друга. Однако, когда я было решила, что тишина отныне наша манера общения, он заговорил.

— Когда закончишь, иди в зал тренировок, я буду тебя ждать. И если они поведут тебя к паукам, немедленно позвони мне, хорошо? — говорил он спокойно и размеренно, но были слышны какие-то нотки заботы.

На душе потеплело, и я кивнула. На стоянке я вышла из машины у входа в какой-то коридор, в котором я раньше ни разу не была, меня уже ждала женщина.

На вид ей было не больше двадцати, но глаза были холодными и серьезными, как будто она прожила долгую и тяжелую жизнь. Она была высокой и очень худой. Ребра выпирали вперед, а скулы на худом лице, казались очень широкими. Одета она была просто: майка светло сиреневого цвета, черные свободные штаны и балетки, сходные по цвету с майкой. Ее нельзя было назвать красивой, но и далеко не уродливой. Светлые волосы казалось, выцвели на солнце, глаза, не выражавшие никакой радости, были им в тон. Она как-то угловато кивнула Крису и повернулась ко мне.

Крис наградил меня напоследок странно теплым взглядом и ушел в зал, мы остались с блондинкой наедине.

— Я Мойра, я должна проводить тебя и объяснить, почему нам понадобилась твоя помощь.

Она «шестерка».

Мойра тем временем открыла картой ключом дверь, и мы пошли по длинному коридору со стальными стенами, освещенным одинаковыми флуоресцентными лампами.

— Ты должна помочь Луизе Март. Ей сорок восемь лет, рост сто шестьдесят восемь.

Зачем мне ее рост? Я повернула голову к моей провожатой с целью задать этот вопрос, но вскоре поняла, что она читает из папки. Скорее всего, ей не разрешили со мной говорить. Логично, две «шестерки» в тюремном блоке без хозяев.

— Вес пятьдесят семь килограммов. Глаза голубые. Ее хозяин умер, но оставил ей задание. Она должна передать какие-то сведения. Луиза Март была и является ясновидящей.

Ясновидящие? В мире магов они имели почти такие же функции, как и в мире обычных людей, с той лишь разницей, что не были шарлатанами. Они считывали ауры, мысли и чувства людей, то есть они знали о человеке все просто глядя ему в глаза.

— Луизе Март, хозяин перед смертью дал приказ, она должна сказать что-то «шестерке» с определенными качествами. Пока ты была в больничном отсеке, мы проверяли «шестерок», из всех находящихся там, Луиза выбрала тебя. Твоя задача выслушать ее, а потом рассказать нам, что ты услышала. Женщина умрет, как только выполнит последний приказ. Мы хотели убить ее, но, у ее хозяина есть право на последнее желание.

Последний приказ? Умрет? Ужас какой-то, бедная женщина должна умереть, как только что-то расскажет мне? И почему мне?

Мойра остановилась перед стеклянной дверью и посмотрела на меня пустым взглядом.

— Вопросы?

Куча вопросов. Миллионы.

— А почему вы не цепляете на меня жучки, чтобы я не соврала об услышанном?

— Условия приказа Луизы, сковывают наши возможности, но если возникнут вопросы, мы просто попросим отдать приказ твоего хозяина.

Ясно. У меня не было возможности солгать, меня даже за человека, пуская в эту комнату, не принимали. Диктофон.

Мойра открыла дверь, и я вошла в небольшую комнату. Из мебели тут была односпальная кровать и инвалидное кресло, в котором и сидела Луиза. Ее лицо было в морщинах, хотя я и знала ее возраст, мне она казалась намного старше.

— После смерти хозяина процессы старения становятся намного быстрее.

Я вздрогнула, Луиза обращалась ко мне, она знала, о чем я думаю.

— Естественно я в курсе твоих мыслей, я же чертова ясновидящая! — ее голос был одновременно возмущенным и насмешливым, но глаза оставались добрыми и я невольно улыбнулась.

— Почему вы выбрали меня? — я знала, что задавать этот вопрос вслух не имеет смысла, но проблема заключалась в том, что я молчать в разговорах не привыкла.

— Из-за твоего хозяина.

Крис? Причем тут он?

— Ох, сколько вопросов, давно не видела такое количество у «шестерок». Я и правда не ошиблась.

Лицо женщины блистало самодовольством, а я никак не могла понять, к чему она клонит.

— Ну, солнышко, я прожила жизнь, хоть я выгляжу не на свой возраст, но я все понимаю — она странно улыбалась — Пару недель назад я и та безыдейная кукла, что привела тебя, искали кандидаток в больничном блоке. Видишь ли, Говард, мой хозяин, агитировал за освобождение нас. Таких, как ты, я и та кукла — пренебрежение в ее голосе было странным, ее поведение в корни расходилось с поведением «шестерок» — Так вот, ходили мы по блоку, искали и наткнулись на твою палату. Твой хозяин был внутри, нас даже не заметил, он менял тебе сны. Представляешь? Где это видано?

В голове всколыхнулись воспоминания, тот сон про сад его рук дело?

— Конечно его! Ты думала, от местных лекарств бывают такие грезы? Тут лечение дрянь, меня напичкали какими-то таблетками, чтобы не дать мне загнуться, но от них даже не весело!

Я не удержалась и хихикнула, эта женщина хоть и страдала явным себялюбием, была очень забавной и эксцентричной особой.