Синяя звезда Аурин (СИ) - Быкова Дарья. Страница 34

— Очередной курс подготовки через неделю, — сказал Ник. — Там будут и пилоты Конфедерации, — добавил он, не сводя с моего лица изучающий взгляд, словно надеялся, что при этом известии я передумаю. Но я была готова к этому и, уверена, на моём лице ничего не отразилось, а вообще это меня даже обнадёживало — вдруг удастся что-то узнать о Карине… хотя и нервировало, конечно, — вдруг кто опознает меня.

Это также стало своеобразным толчком тому, чтобы перекраситься.

— У тебя не возникло проблем из-за длительного отсутствия? — немного отстранённо поинтересовалась я, возвращаясь к раскрашиванию очередной поделки, для разнообразия — в полосочку и с синими рогами. И мечтая услышать что-то типа «нет, разве что невеста не дождалась». И за это мне было ой как стыдно.

— Нет, — беззаботно сказал Ник, садясь рядом со мной на пол. — Я всё объяснил.

Я даже на секундочку представила, как Ник заходит в кабинет к какому-нибудь генералу, или даже министру, на Императора моей фантазии всё же не хватило, расслабленно присаживается на край огромного стола и, постукивая, кончиками пальцев по этому самому столу, из красного дерева, тем же беззаботным тоном говорит:

— Понимаете, меня похитила Синяя звезда… — генерал удивляется, но возразить, что об этой самой звезде уже почти пятнадцать лет никто не слышал, не успевает, так как Ник выдаёт следующую сенсацию. Даже две сразу. — И с помощью кхамира телепортировала (!) неизвестно куда (!). — И пока генерал, или же министр, пытается поверить своим ушам, мой капитан быстро его добивает. — Мы провели там буквально пару недель, телепортировались обратно, а у вас тут четыре года прошло… — заканчивает почти обвиняющим тоном. Дескать, что же вы так за временем-то не следите…

— А невеста как восприняла? — задала я всё же свой главный вопрос, да, мне стыдно, но почему-то именно это меня мучило в данный момент сильнее всего. И поспешила добавить. — Если дождалась, то ты, как честный человек, — тут я с сомнением на него посмотрела. Может, и честный, но вот от человека, помню, кто-то открещивался… — должен немедленно на ней жениться. Ваша помолвка и так затянулась.

— Она уже три года как замужем за моим двоюродным дядей, — совершенно бесстрастно сообщил Ник, рассматривая меня в упор.

Он был слишком близко, и от этого у меня путались мысли. Надо, наверное, выразить ему сочувствие?

— Мне жаль, — сказала я, машинально рисуя на бедном глиняном козлике уже третий слой полосочек.

— Правда? — как-то особенно проникновенно спросил Ник, кажется, всё ещё глядя на меня, я больше пока не решалась смотреть в его сторону.

— Что правда? — старательно не поняла я.

— Правда жаль? — уже немного насмешливо спросил мой упрямый имперец.

— Нет, — честно сказала я и посмотрела ему, наконец, в глаза. — Не правда. И по тебе самому, — мстительно добавила, — тоже как-то не видно, чтобы тебе было как-то особенно жаль.

— А мне и не жаль, — вернулся к беззаботному тону Ник.

— Почему? — отложила я, наконец, многострадальную поделку. — Это для неё прошло четыре года, а для тебя — две недели.

— А почему мы с тобой обсуждаем мою личную жизнь? — вдруг спросил он, однако тон был совершенно миролюбивый. Словно это даже не вопрос, а… намёк? Ответ на мой вопрос? Не может такого быть, Рина. Не придумывай.

— Потому что я — толстый бородатый мужик, твой боевой товарищ? — нарочито мрачно предложила рабочую гипотезу.

Ник ответил не сразу. Сначала он позволил себе долгий, оценивающий, откровенный взгляд. Такой, за который ему сразу захотелось дать по лицу… или же наброситься с поцелуями. Такой, что я сразу остро ощутила — мы одни в огромной пустой квартире, буквально в десяти сантиметрах друг от друга, я могу услышать его дыхание и ощущаю запах… и на мне довольно тонкая футболка, вполне чётко демонстрирующая мою принадлежность к женскому полу…

— Нет, — очень мягко и волнующе, как-то даже интимно, сказал мужчина рядом. — Определённо не поэтому. Ещё варианты?

— А что с близнецами? — спросила, окончательно потеряв надежду, что он меня поцелует, и не будучи пока что готова поцеловать его сама.

— В специальном интернате для юных граждан с телепатическими способностями. — И добавил, когда я невольно поморщилась. — Там хорошие условия… и прекрасные специалисты по этике, что важно. Кроме того, это обязательное обучение, чтобы пользоваться способностями, иначе их заблокируют.

Я молча пожала плечами, не желая спорить, в конце концов, понятие об этике близнецам точно не повредит, и Ник поднялся, прошёлся по комнате, постоял у мольберта и, кажется, собрался уходить.

— Я должен уехать на пару недель, — наконец, сказал он и, показав мне видеофон, положил на подоконник. — Там есть номер Рэми, если что — не стесняйся ему звонить.

Казалось бы, за неделю его отсутствия я должна была привыкнуть. Но получилось как-то наоборот — я почувствовала себя брошенной и покинутой, пришлось напомнить себе, что мы друг другу не то чтобы совсем уж никто… но пока непонятно кто именно.

— Ты уезжаешь сегодня? — спросила я.

— Завтра утром, — сказал Ник.

— Тогда, — сказала я, поднимаясь с пола и потягиваясь, — айда тусить?

— Айда, — удивлённо и, как мне показалось, обрадованно согласился мой имперец.

Домой он вернул меня под утро. Мы гуляли, танцевали, потом снова гуляли, пили какие-то фантастические коктейли и, наконец, встретив рассвет, стыдно сказать и приятно вспомнить — в обнимку, угомонились. И уже перед дверью в квартиру я его поцеловала. Сама. В своё оправдание могу сказать, что он совершенно не сопротивлялся, причём так активно, что мы чуть не закончили ночь в спальне… Хотя, говорят, чуть — не считается.

А отоспавшись, я как раз пошла и перекрасилась, вернее, осветлила волосы до белоснежного цвета. Рины Вардес и Аурин Эрдес больше нет. Теперь я — Арин Эрде. И, кстати, двадцати шести лет от роду, за это я была Нику отдельно признательна. То, что по моим настоящим документам мне было бы уже тридцать повергало меня в ступор. Нет, не потому, что в тридцать жизнь заканчивается, а потому что я всё-таки хотела прожить и двадцать семь, и двадцать восемь, и двадцать девять лет. Умом я понимала, что всё это формальности и биологический возраст совершенно не зависит от того, что стоит в документах… но это умом. А душе было приятней с числом двадцать шесть.

Уже в первый день занятий я похвалила себя за перекрашивание. Хотя и грыз меня где-то глубоко внутри червячок сомнения — а как на это отреагирует Ник? но объективно решение было правильным, потому что первым, на кого я наткнулась, зайдя в аудиторию, оказался Астэр. Уже потом я увидела ещё несколько смутно знакомых пилотов, когда подуспокоилась — при виде моего бывшего возлюбленного сердце пропустило удар. От неожиданности.

Он меня не узнал, что было хорошо, но внимание явно обратил. И, кажется, решил за мной приударить. По крайней мере, он посылал мне довольно-таки заинтересованные взгляды, чем немало сбивал с толку. Я, признаюсь, тоже частенько на него посматривала, но больше потому, что никак не могла разобраться в себе. Часть меня, возглавляемая самолюбием, требовала сатисфакции — про «слюнявые поцелуи» и то, как тяжко ему было находиться со мной, я не забыла, так что теперь мне хотелось его в себя влюбить, поставить на колени, практически в прямом смысле, и после этого признаться кто я такая, и что я слышала разговор. Другая часть, более взрослая и благоразумная, предлагала не связываться, чтобы не рисковать потерять Ника. И вообще не рисковать.

На первом же перерыве Астэр подсел ко мне.

— Если бы я знал, что в Империи такие прекрасные девушки, — взял он с места в карьер, — я бы выбил себе обучение гораздо раньше!

Мысленно я скривилась — какой неоригинальный заход. Внешне, впрочем, тоже не спешила демонстрировать благосклонность. Вообще, наверное, умная девушка на моём месте сказала бы, что несвободна и постаралась свести общение к минимуму. Но, во-первых, я была не уверена — а действительно ли я уже несвободна? в конце концов, это я набросилась на Ника с поцелуями, сам он ничего такого в последнее время не делал. Ну, не считая взглядов. Но взгляд и действие всё же вещи разные. Во-вторых, уязвлённое самолюбие — страшное шило в одном месте… И, всё ещё колеблясь, я кинула пробный камешек: