Клан, или Кровные узы (СИ) - Козловская Мария. Страница 22

Тихий скрип деревянных половиц, прохлада простыни на обнаженном теле, саднящая боль на губах вперемешку с тяжестью, окутавшей каждую клеточку ее существа… Лиза заворочалась, пытаясь повернуться на живот, еще больше укуталась в спасительную простыню. Попыталась расслабиться, вытянув вдоль постели длинные стройные ноги, нужное спокойствие так и не пришло. Все происшедшее, словно страшный сон, мигом ворвалось в едва утихшее сознание девушки. Дурман, все еще продолжавший витать где то внутри ее, и Лиза, слегка опираясь на ноющую кисть руки, медленно стала приподыматься, придерживая сползающий край ткани на груди.

Воспоминания, которые она помнила как минувший сон, когда сквозь пелену тумана чьи-то руки заботливо прижимают ее к себе, шепот желанного голоса на ухо, разгоряченное мужское тело, которое она ощущала даже сквозь одежду. Потом лишь обрывки… твердое дно ванны под собой, бережное стягивание одежды с вымученного тела и легкие, практически неощутимые касания его рук к воспаленной коже, смывающие с нее горячей водой весь страх, все переживания и муки. Холодное, сырое помещение, куда ее притащили с плотно завязанными глазами, писк крыс неподалеку и ощущение того, что вот именно так и сходят сума. Лишь однажды Череп явился к ней, приставив к заклеенным пластырем губам что-то наподобие телефонной трубки, в которую она бессвязно мычала, пытаясь выдавить из себя что-то наподобие звука. Она помнила едкий, омерзительный смех Черепа и то, как после всего мужчина резко сорвав в нее пластырь, жадно впился в смятые кровавые губы, руками грубо исследуя ее обездвиженное тело. Самодовольный взгляд мужчины и Лиза, напрягшись изо всех сил, явно подчеркивая свое омерзение, согнулась пополам, вытирая кровавые подтеки и его слюни о ткань своих брюк. Властное касание волосатой руки ее бедра, и изловчившись, девушка со всей мочи плюнула обидчику в лицо, вымещая в этом жесте все свое омерзение и поток злости. А дальше… адская боль в затылке и темнота, охватившая все тело и мелькавшая перед глазами. Очнувшись, опять обнаружила на лице тугой, сдирающий плоть ее губ в кровь, пластырь. Руки еще туже перевязаны за спиной и костяшки стоп, иссеченные в кровь жесткой веревкой.

— Андрей…, - словно ощущая его присутствие за стеной, медленным шагом словно на автомате зашагала из комнаты, чувствуя в ногах такую боль, как будто она была русалочкой, а ноги стало быть были даром, даной злой ведьмой. Родной голос уже не повиновался хозяйке, и Лизе пришлось несколько раз кашлянуть, глотая противный ком, стоящий в горле. Еще несколько шагов, и отворяя массивную дубовую дверь, буквально впилась глазами в пронзительный синий взгляд напротив.

Мужчина напрягся, мягкая улыбка с тенью беспокойства внутри заскользила по жесткому лицу.

— Лиз, ты слаба…тебе нельзя вставать. Я отнесу тебя в постель. — Легкое касание ее дрожащей ладони, и Лизе показалось, что весь мир рухнул у нее перед глазами. Стоя рядом, продолжая любоваться строгими, практически безупречными чертами его лица, отраженными в мягком свете небольшой лампы.

— Погоди…я хочу сказать…, - медленно, растягивая слова, приняла его ладонь, поднявшись пальцами по изгибу локтя к выпинающему бугорку вены.

Никогда его не увидеть, не слышать его голоса, не чувствовать его касаний…за время, проведенное в "гостях", она передумала уйму всего, практически полностью переоценив свою жизнь. Невыносимо…лучше и вовсе не жить…

— Лиза, не нужно. Ты поспишь, и завтра мы поговорим. — Попытался улыбнуться, мягкий ровный голос и спокойный тон стал сводить девушку с ума, а легкий с хрипотцой тембр, казалось, пропитал ее слух насквозь.

— Я не могу одна. Ляг со мной…, - милая, нежная, пытающаяся искушать и искушаемая. Сама не знала, насколько желанной стала для него. Андрей улыбнулся, мягко отводя непослушную прядь светлых волос, невесомо целуя их кончик. Лиза задрожала, еще теснее прижимаясь к нему, видя сомневающийся взгляд мужчины, привстала на носочки, легонько касаясь его губ своими. Ток сквозь плоть, все 220 вольт с невероятной скоростью вдоль сосудов по телу, плавно протекая сквозь вены и артерии, досягая мельчайших капилляр. Жар, волна желания и безграничной нежности к девушке, чья дрожащая высокая фигурка, разжигая в мужчине огонь, отдавая себя, сгорает вместе с ним.

— Лиз, не надо…ты будешь жалеть…, - Легкое подрагивание алого рта, когда с силой оторвавшись от сладких губ, чьи поцелуи уже какую ночь подряд не давали ему спокойно уснуть, Андрей отстранился. Правильное решение, весь выбор, заложенный им с самого детства, когда воспитатель, деля мир на "верно" и "неверно", предоставил тогда еще маленькому мальчику право принимать решения. — Глупая, простынешь…

Попытался как можно мягче улыбнуться, приподымая горящее лицо кончиком пальцев за подбородок. Нежный овал, трепещущая плоть в его руках, и нервное подрагивание изнутри, определяя свой выбор… Казалось, девушка ссутулилась, глаза вмиг погасли, а на лице застывшая гримаса непонимания и боли сменилась маской растерянности. Мгновение, томное поднятие головы, и стряхивая длинную челку с сияющих огнем изумрудных глаз, в последний раз раскрылась ему, уже точно зная, что в последний.

— Согрей меня… никогда не пожалею…ты нужен мне…, - девичья ладонь, со всей прытью вжимающаяся в стальной бицепс мужчины, и черные, вмиг потемневшие угольки глаз Андрея, казалось уже не синие, а жгуче темные.

Стон, с ревом рвущийся из горла, уже не понятно кому принадлежащий, и ощущение мощи его рук на тонкой талии, когда подхватив Лизу на руки, шаг за шаг стал преодолевать мешающее им пространство.

Каменный камин, деревянная лестница наверх, уютный диванчик и дверь, ведущая в спальню к ее постели. Дом его друга, построенный в глубинке, дабы спрятаться от всего мира. Пригодился. Пытаясь не спугнуть, разум уже сделал свой выбор, а желание никогда не отпускать трепещущее сознание в его руках, только придало сил.

— Моя…, - шепот в самые губы, жаркое, сжигающее кожу и внутренности дыхание Андрея над ухом, возле жилки на шее, в ложбинке меж грудей… Выгнулась, словно в замедленно съемке замирая, чувствуя, что он остановился. Пытливый, сквозь туман желания и немного непонимающий взгляд зеленых глаз, с примесью горечи и удовольствия.

— Твоя…, - шепчет в ответ, ловя его губы своими, явно показывая, что она не сомневается, что готова, что пора…

Твердые подушечки мужских пальцев, без перестану ласкающие бархатную кожу ее тела, горячие следы на коже и Лиза, полностью вся, без остатка, плавящаяся в его сильных руках. Стон из девичьего горла, который заглушил свирепый жадный поцелуй его губ. Несколько ранок, вновь ставших кровоточить от мощи его поцелуя и горячий язык, даря очередную ласку, слизывающий капельки крови на ее губах. "Прости", говорило его тело, когда руки, медленно приподымая простыню, уже вовсю касались такого гладкого, желанного тела девушки.

Вздох, вскрик… Крепкая ладонь, в порыве накрывающая полный овал ее груди, тугой сосок, плавящийся под натиском его губ, жгучая тяжесть внизу живота, рвущаяся в безудержном ритме наружу, образующая ком где-то внутри ее естества…

Выгнулась ему навстречу, безошибочно находя руками край его футболки, резко рванула наверх, помогая избавиться от лишней, мешающей одежды. Увесистая пряжка брюк, лихорадочным движением дрожащих рук отброшенная в сторону, те же лишние джинсы, повторяющие недавнюю траекторию ремня… Сладкая истома по телу, когда Андрей наклонился, все так же не переставая ласкать ее руками, вдыхая аромат ее тела, пробуя ее на вкус, пуская дурман в свой разум… Сладкая, горячая, безумно манящая… Еще вскрик, вновь поцелуй, на этот раз грубый и нежный одновременно, заглушающий ее протяжный стон. Лиза заерзала под ним, не в силах терпеть больше пытку, находя пылающими губами его рот, жадно впивалась в ответ, доводя Андрея до помешательства.

Не хотел спешить, один Бог знал, насколько он хотел быть нежным с его девочкой, дарить ей, пускай и не получая в ответ. Получил… Безрассудно даря себя, она доверчиво отдавалась в его руки, буквально растворяясь в нем. Плавный изгиб бедра… сладкая выемка на пупке… бархатная кожа голени и коленок…Стал сходить с ума, слыша только ее откровенные стоны, покрывая такое желанное тело голодными поцелуями. Словно не мог насытиться до конца, вбирая ее в себя, исследуя на ощупь, проникая в самые тайные уголки ее тела.