Орнамент (ЛП) - Белл Дана Мари. Страница 3

- Ты что-то замышляешь.

- С чего ты так решила?

- Потому что я знаю тебя, Лайон-О. У тебя вид самодовольного самца, говорящий: «Ты не знаешь то, что знаю я».

Его заполнила радость от осознания того, что его половинка находится рядом с ним. И даже, если они вместе всего пару месяцев, это не имело бы никакого значения: Эмма знала его так, как никто на этом свете. Сохраняя самое невинное выражение лица, Макс пожал плечами и пригубил вино.

- Макс.

Он обхватил ее за плечи, радуясь тому, как она, не раздумывая, сразу же прильнула к нему. Не имело значения, насколько плохое у нее настроение, она никогда не отталкивала любимого.

- Хм?

- Это как-то связано с твоим рождественским сюрпризом?

Он чмокнул ее вздернутый носик.

- Зачем же нам дожидаться Рождества? - Он кивнул в сторону елки, и у Эммы расширились глаза. - Там есть кое-что особенное для нас обоих. Посмотрим, сможешь ли ты найти подарок. - Он лишь снисходительно улыбнулся, когда она, чуть не затоптав его, бросилась к елке, которую теперь обыскивала сантиметр за сантиметром.

- А-га! - Она аккуратно сняла с ветки стеклянную игрушку золотистого цвета. На ней была выгравирована надпись: "Макс и Эмма, 2009 год".

- Хм?

- Присмотрись.

Она повертела игрушку в руке, проводя пальцами по петлям.

- Макс?

- Открой ее.

Эмма дрожащей рукой нажала на защелку. Внутри, на бархатной подкладке, лежало кольцо с крупным бриллиантом.

- Выходи за меня.

Она подняла голову. Ее изумленные глаза были полны слез.

- Ты уже просил меня об этом, помнишь?

Макс замотал головой.

- Не так как сейчас. - Он сел на корточки, упершись в пятки. Вытащил кольцо из игрушки и поднял его вверх. – Там не было огня, вина и мерцающих огней.

- О, Макс!

По щеке Эммы скользнула одна кристальная слезинка.

Протянув руку, Макс нежно ее смахнул.

- Краткое объяснение в «дюранго» - это не то, что я хотел бы предложить своей паре, прося ее выйти за меня замуж. - Он обвел рукой все, что сделал за прошедший день. - Будут секунды, когда я буду действовать тебе на нервы. А временами непостижимо тебя злить. Будут минуты, когда я буду перегибать палку, и тебе захочется меня прикончить.

- А еще есть моменты, когда ты словно прикасаешься к моей душе.

Он кивнул.

- Я люблю тебя, Эмма. - Он надел ей кольцо на палец. - Скажи да.

- О, Лайон-О! Ты такой сексуальный сегодня вечером.

Она бросилась в его объятия, и он запрокинул голову и рассмеялся.

- Это же не да!

- Ты хочешь, чтобы я сказала да? - Ее глаза горели золотом из-под опущенных ресниц.

Его ярко-голубые глаза стали золотистыми. Он облизнул губы, уголки которых изогнулись в улыбке.

- Скажи да, Эмма.

- Заставь меня, - промурлыкала она, потеревшись грудью о его грудь. В свете камина бриллиант отбрасывал блики.

- С удовольствием.

Макс прочертил языком дорожку по всей линии ее шеи до мочки уха, и у Эммы перехватило дыхание. Она стиснула зубы, решив играть в эту игру до конца, даже если она задохнется. Прежде, чем он вырвет из нее "да", она намерена получить удовольствие.

«Заниматься любовью с этой женщиной становилось все лучше и лучше с каждым разом. Они не торопились, стягивая друг с друга одежду».

В то время как его Курана играючи ласкала его, пламя от камина отражалось на ее груди. Макс нежно пощипывал ее грудь, вырвав у Эммы еле слышное хихиканье и мягкий шепот:

- О, мой мальчик.

Макс ласкал ореолу вокруг соска, пробовал на вкус, дразнил, не прикасаясь к самой чувствительной точке, оставляя ее напоследок. Боже, он обожал ее грудь. Он мог бы провести вечность, зарывшись между ними лицом.

- Ты собака или кошка?

Уткнувшись носом в ложбинку между грудями, он поднял заблестевшие глаза.

- Ты сопишь.

Он резко вскину голову.

- Я не соплю!

- Еще как сопишь!

- Нет, - вздохнул он. - Я наслаждаюсь дарами своей пары.

- Пускаешь слюни, ты хотел сказать.

- Не пускаю я слюни!

Эмма пожала плечами, и ее восхитительная грудь всколыхнулась.

- Ну, если ты так говоришь... Лайон-О. - Она деликатно зевнула. - Дай мне знать, когда закончишь любоваться моими ценными качествами. - Ее глаза закрылись, но уголки губ изогнула улыбка.

«О, нет, ничего у тебя не выйдет».

Он принялся ее щекотать, наслаждаясь визгом и движениями тела. В темных глазах Эммы искрился смех и любовь, это зрелище, от которого он никогда не сможет устать.

- Все еще хочешь спать?

И прежде чем она смогла ответить, он резко лизнул набухший сосок.

- О-о...

Он всосал его в рот, играя с ним языком.

- Не торопись.

- Нет. Я уже проснулась.

У нее участилось дыхание.

- Рад слышать. - Макс занялся другим соском, проделывая с ним все тоже, что и с первым. А затем она сделала ту самую вещь, от которой он всегда сходил с ума. Она вытянула руки над головой, запрокинула голову назад и наклонила ее набок, обнажая горло. Открытая покорность в этом жесте пробуждала в нем зверя.

Макс наблюдал, как она выгнула спину, преподнося свою грудь его рту. Воспользовавшись предложенным, он стал ее вкушать, одновременно проникая пальцами во влажную теплую киску. Эмма приподняла бедра, принимая приглашение, в то время как он трахал ее тремя пальцами. Эмма стонала, кусала губы, приближаясь к оргазму.

Макс остановился, вынул пальцы из средоточия ее женственности и выпустил изо рта грудь.

- Ты ничего не хочешь мне сказать?

Она прищурила свои золотистые глаза.