Твоя на месяц - Макалистер Энн. Страница 5

— Смотрите на монитор.

По нему бежала скачущая вверх и вниз зеленая полоса, доказывавшая, что сердце пациента продолжает биться.

— Вы можете разбудить его, если хотите.

— Не нужно, пусть отдыхает. Я подожду.

Если Джордж еще не умер, это может произойти, если первым, что он увидит после пробуждения, будет ее лицо.

— Если он не проснется в течение часа, его все равно придется будить. Мы должны регулярно проверять, как он реагирует на окружающих, и задавать ему вопросы, чтобы контролировать его память.

Что ж, после разговора с Джорджем, у Софи не осталось сомнений в том, что с памятью у него все прекрасно.

Она обернулась к медсестре:

— Он хочет пойти на работу и полагает, что его сегодня выпишут. Скажите, доктор ведь не позволит ему…

Медсестра мягко улыбнулась:

— Не думаю, что вам стоит беспокоиться об этом. Лучше отправляйтесь домой и поспите. Возвращайтесь днем, может быть, к этому времени ему станет лучше. Удачи вам.

Софи смотрела вслед медсестре и думала о том, что в Нью-Йорке у нее нет дома, куда можно было бы пойти поспать. Чтобы попасть в свою постель, ей пришлось бы пролететь три тысячи миль. Но с другой стороны, что мешает ей отправиться домой? Джордж четко дал понять, что не нуждается в ней. А значит, и возвращаться сюда днем нужды нет.

Со вздохом она в последний раз посмотрела в сторону палаты Джорджа и покатила свой чемодан к лифту. Как раз в этот момент его двери открылись, и оттуда вышли несколько мужчин в халатах и молодая темноволосая девушка, явно находившаяся на последнем месяце беременности. Софи остановилась и с изумлением уставилась на нее.

— Талли?

— Софи? О господи, это ты! — И раньше чем Софи успела что-то сказать в ответ, сестра Джорджа, Талли, заключила ее в объятия. — Ты вернулась!

— Ну, я… — Софи не оставалось ничего, кроме как обнять Талли в ответ, потому что на ее протесты она сейчас все равно не обратила бы внимания.

Ей всегда нравилась сестра Джорджа, и мысль о том, что после развода они перестанут быть родственницами, по-настоящему расстраивала Софи.

Тут Софи почувствовала ощутимый толчок в живот и отскочила от Талли.

— Ой, это ребенок пинается, да? — с изумлением спросила она.

— Да, моя малышка не любит, когда на нее давят, — рассмеялась та. — Я так рада тебя видеть, Джорджу надо почаще попадать под грузовики, если благодаря этому можно вернуть тебя домой.

— Я не «дома», — покачала головой Софи. — Я просто… здесь. На время. Вчера ночью мне позвонил лечащий врач Джорджа и сообщил, что он попал в аварию и нужен его ближайший родственник, чтобы подписать бумаги для проведения необходимых процедур. А так как мы до сих пор официально не развелись, этим ближайшим родственником оказалась я. И вот я здесь.

— Кстати, как он?

Улыбка Талли померкла, а в глазах появилось беспокойство.

— Он выглядит так, словно его сбил грузовик, — грустно улыбнулась Софи. — Все тело, которое видно из-под бинтов, в синяках. Зато ясности рассудка он не утратил, — добавила она, заметив испуганное выражение на лице Талли.

— А нам он вчера открыто запретил его навещать. Хотя здесь только я и Элиас. Мама и папа сейчас в Санторини, и мальчиков сейчас тоже здесь нет.

Софи поняла, что она имеет в виду остальных своих братьев: Тео, Деметриуса и Янниса.

— Он бы, наверное, вообще не стал сообщать мне о несчастном случае, но ему было нужно, чтобы кто-то заботился о Гуннаре.

— Гуннар?

— Его пес.

У Джорджа есть собака? Какой сюрприз.

— Он и его спас? — спросила Софи.

Талли с сомнением нахмурилась:

— Я так не думаю, по-моему, он получил его, когда тот был еще щенком. А что?

— Ничего, забудь.

Не могла же она вслух сказать: «Потому что Джордж все время кого-то спасает». Талли бы не поняла ее.

— Он велел пойти к нему домой, покормить Гуннара и вообще не показываться в больнице. Он не хочет, чтобы я причитала над ним. Идиот! Сейчас пойду и понадоедаю ему пару минут, чтобы он понял, что не имеет права мною командовать. И потому что остальная семья с ума сойдет от беспокойства, если за ним никто не будет приглядывать. Но раз ты здесь, то мне больше не о чем волноваться. — Она пошарила по карманам своего комбинезона для беременных и вытащила связку ключей. — Вот! Это ключи от дома Джорджа.

— Что это? Я не могу взять их!

— Почему нет? Потому что сейчас вы с Джорджем живете отдельно? Тоже мне причина.

— Но мы разводимся!

— Но ведь бумаги еще не подписаны? Посмотри на себя, Софи, ты устала и должна отдохнуть. Сколько ты уже здесь?

— Не так уж долго. Я прилетела в Нью-Йорк еще до рассвета.

— То есть ты провела ночь в самолете? Ты вообще спала?

— Не совсем. Но надеюсь выспаться по пути домой.

— По пути домой? Ты уже улетаешь?

Талли выглядела очень расстроенной.

Софи пожала плечами:

— Джордж ясно дал понять, что я ему здесь не нужна.

— Да что он понимает? И не важно, нуждается ли он в тебе! Я нуждаюсь!

— Что ты имеешь в виду?

— Ты, моя дорогая Софи, должна спасти мне жизнь, — сообщила Талли, подхватывая ее под руку и увлекая к стоящим неподалеку креслам.

— Разве ты не торопилась увидеть Джорджа? — с надеждой напомнила Софи.

— За минуту он никуда не денется. Сначала я должна попросить тебя об одолжении. Джордж считает, что я могу забросить все свои дела и заняться его проблемами, и раньше я бы, конечно, так и сделала. Но не сейчас, когда у меня на руках трое маленьких мальчиков и их сестричка на подходе, а также домашняя пекарня и масса заказов, которые нужно выполнить до того, как моя малышка появится на свет. Не говоря уже о муже, который не готов делить меня с собакой дольше, чем одну ночь. Кроме того, — продолжила она, не давая Софи вставить и слова, — в обед я должна забрать Ника и Гаррета из школы и Диггера из детского сада, а еще я планировала хоть что-нибудь испечь до того, как пойду за ними. Я бы взяла Гуннара к себе, но они с нашим кроликом никак не могут найти общий язык. Ну, что скажешь, Софи, ты спасешь меня? Пожалуйста! И ты сможешь поспать у Джорджа дома!

— Джорджу это не понравится, — беспомощно заметила Софи, понимая, что отказаться уже не получится.

— А кто собирается рассказывать об этом Джорджу?

Разумнее всего сейчас было бы сказать «нет». Чем меньше она будет перед разводом общаться с Джорджем или кем-то из его семьи, тем меньше будет вероятность обзавестись новыми проблемами.

Но жизнь не всегда заключается лишь в том, чтобы обезопасить себя, и Софи хорошо это понимала. Иногда нужно было просто делать то, что должно быть сделано, а не «платить по счетам», как выразился Джордж.

Софи никогда не позволяла себе задумываться о том, куда переехал Джордж после их расставания. Но сейчас, представляя себе его дом, Софи думала о чистых до стерильности и максимально функциональных апартаментах, где Джордж смог бы минимизировать свои контакты с внешним миром, чтобы тот не мешал ему работать.

Когда Софи увидела дом Джорджа, то поняла, что еще сильнее ошибиться она просто не могла. Джордж жил в доме из бурого песчаника в Верхнем Ист-Сайде, причем это была не студия и не квартира, он действительно арендовал все пять этажей здания, не желая ни с кем делить это великолепие.

Софи подняла голову, с восхищением рассматривая прекрасно отделанный фасад здания. Этот дом совмещал в себе элегантность и уют, он напомнил Софи о детстве, проведенном у бабушки, в похожем доме в Бруклине. Именно о таком семейном гнездышке она когда-то мечтала, когда они только поженились, и много рассказывала об этом Джорджу. Он в это время, конечно, был слишком занят работой и не слушал ее болтовню. Точнее, она думала, что не слушал…

Наверное, это просто случайное совпадение. Кроме того, сейчас это в любом случае не имеет значения.

Поднимаясь по ступенькам к входной двери, она услышала в глубине дома звонкий собачий лай. А вот и Гуннар. И, судя по звукам, он хочет, как минимум, отобедать ею. Талли говорила, что он милый и обожает Джорджа, но неизвестно, распространяется ли его обожание на гостей.