Я люблю тебя - Као Ирэне. Страница 10

Звонок Мартино подоспел в нужный момент: это прекрасный предлог, чтобы сбежать из дома и стряхнуть с себя ту тяжелую атмосферу, которая возникла. И потом, я счастлива снова увидеться с ним. Прошел почти месяц с нашей последней встречи: мы вместе ходили на выставку кубизма в Витториано [18].

В спешке схожу на остановке «Заттере» и ищу его. А вот и он: стоит прислонившись к одной из колонн галереи, с рассеянным и вместе с тем сосредоточенным видом, который, наверное, был и у меня в двадцать лет. Он изменился за эти месяцы: плечи стали шире, словно бы открылись, на лице появилось больше растительности, и все это придает ему возмужавший вид. Мужчина, которым он станет, начинает потихоньку выживать в нем молодого паренька. Я прекрасно помню, когда мы впервые заговорили в Сан-Луиджи-деи-Франчези, где я работала, а он приходил, чтобы изучать цикл «Святого Матфея». Его застенчивость, приятные манеры и умный взгляд сразу же завоевали меня, заставили инстинктивно почувствовать симпатию к нему.

А вот теперь Мартино здесь. Это по-прежнему он, но не совсем. Мартино забросил свою обычную джинсовую куртку ради мятого хлопкового пиджака, который подчеркивает линию плеч, но на ногах все те же All Star. Падающая на глаза челка и пирсинг в брови остались неизменными, впрочем, как и обращенная ко мне улыбка. Он вынимает из ушей наушники, кладет айпод в карман и приближается на несколько шагов.

– Эй! – Я приветствую его двумя поцелуями в щеки. – Ты только что спас меня от семейного сговора.

– Если это так, то я счастлив, но твои родители, наверное, не очень…

– У меня замечательные родители… но в небольших дозах, – говорю, пожимая плечами. – Что будем делать?

– В этом смысле я в твоем распоряжении, – Мартино разводит руками, как бы охватывая весь город. – Это ты гид!

– Ну, раз уж ты мне сказал, что изучаешь Джорджоне, я отведу тебя в Галереи Академии [19], посмотреть на «Бурю» [20], – предлагаю. – Она отсюда в двух шагах.

– Прекрасно! – Он подает мне руку, и мы пускаемся в путь.

После визита в Академию мы посещаем собор Фрари. Сердце бьется как сумасшедшее у меня в груди, когда я смотрю на «Вознесение» Тициана и вспоминаю о ночи, проведенной здесь, внутри, с Леонардо. Потом идем в Школу Сан-Рокко [21] смотреть фрески Тинторетто [22]. Ближе к вечеру, когда мы оба настолько устали, что не держимся на ногах, я приглашаю Мартино перекусить к себе домой. Поскольку мне так и не удалось справиться с проблемой готовки, мы покупаем две пиццы на вынос в заведении, что находится в подвале моего дома. Это не лучшая пицца в мире, но я была постоянной клиенткой, когда жила здесь, и хозяин-египтянин, узнав меня, шевелит усами в знак приветствия.

И вот мы с Мартино сидим у меня дома на диване, наслаждаясь пиццей.

– Боюсь, завтра мне будет сложно влезть в платье, – говорю, глядя на свой еще более округлившийся животик.

Перед тем, как идти ко мне домой, мы зашли к моей маме за платьем от Versace, и теперь оно висит у входа. Мартино смотрит на него, потом на меня.

– Этот цвет будет прекрасно смотреться с твоим светлым цветом кожи.

– Ну, если это говорит такой человек, как ты, прекрасно разбирающийся в цвете, то я могу довериться.

Наконец-то хоть кто-то позитивно оценил мою бледность.

Мартино устремляет на меня свой искренний взгляд:

– Завтра ты будешь красавицей. – Потом проводит рукой по волосам, еще больше взъерошив их. – Ты вообще всегда красавица… – добавляет со вздохом, словно повторяя это самому себе, и наклоняет голову, прислоняя ее к изголовью дивана. Выдерживает мой взгляд, не опуская свой, как обычно бывает.

Он смотрит на меня по-другому. Сейчас он не просто молодой мальчик, а мужчина, находящийся рядом с женщиной.

– Пойду сменю CD. – Я поднимаюсь с дивана, чтобы развеять странное напряжение, создавшееся между нами, потом поворачиваюсь к нему. – Нет, давай ты выберешь музыку, – предлагаю внезапно.

Мартино разглядывает ряды дисков, которые годами находятся на полках стеллажа. Интересно, почему я не забрала их с собой в Рим… Внимательно изучает, проводя пальцем по торцу, пока внезапно не достает один. Через мгновение голос Фрэнка Синатры раздается из колонок стерео, мягкий и захватывающий, и начинает звучать «Strangers in the night».

Мартино, внезапно помрачневший, смотрит на меня немного отчаявшимся взглядом, затем улыбается, и все его смущение вдруг проходит, когда он протягивает мне руку:

– Могу я пригласить вас на этот танец?

– С удовольствием, – отвечаю. Поднимаюсь и приседаю в поклоне.

Он обнимает меня необычайно нежно и делает несколько неуверенных шагов. Я обвиваю шею Мартино руками, приблизив лицо к его плечу. Чувствую запах свежевыстиранного белья от его футболки. Все в нем благоухает ароматным воздухом. Ощущаю легкую щекотку от небритой щетины на моих волосах, горячее дыхание у себя на виске. Его руки становятся уверенней – ладони расслабляются и раскрываются на ткани моего платья.

– У тебя прекрасно получается, – шепчу. Потом закрываю глаза и полностью отдаюсь этому ощущению, подпевая.

Мартино прижимает меня чуть крепче, обхватывает горячими руками мою спину. Затем прислоняется губами к волосам и присоединяет свой голос к моему, теперь мы оба напеваем.

Я комфортно чувствую себя в его объятиях, несмотря на странное чувство, что нахожусь не на своем месте, и на десять лет разницы в возрасте. У меня возникает внезапное и неуместное желание познать вкус его губ.

Ноги скользят по паркету, заставляя его поскрипывать. Я прижимаюсь лицом к его плечу, испытываю одновременно грусть и облегчение при мысли о том, что скоро голос Фрэнка Синатры умолкнет и все вернется на свои места. Я снова стану зрелой Эленой, которая ведет себя как его старшая сестра, а он снова превратится в прежнего Мартино – моего юного и слегка неуклюжего друга, который вызывает во мне чувство нежности.

Музыка утихает, наступает тишина. Мы останавливаемся. Но вместо того, чтобы отодвинуться, Мартино продолжает обнимать меня, и я не решаюсь открыть глаза, пока не раздались ноты свинга «The way you look tonight». Только после этого, с осторожностью, словно боясь сделать ему больно, я ослабляю объятия.

Мартино с неохотой отпускает меня. Его руки кажутся опустевшими, неудовлетворенными, когда оставляют меня и опускаются вдоль тела. Замечаю, что его кадык заострился, словно он только что проглотил слова, которые не решился произнести.

– В чем дело? – улыбаюсь, стараясь сгладить напряжение.

А затем неожиданно его губы встречаются с моими. Сначала застенчивые и неуверенные, они становятся все решительней. Я замираю, пытаюсь понять, что происходит, и прежде всего осознаю, что его вкус такой приятный, как я себе и представляла. И тогда приоткрываю рот, позволяю его языку встретиться с моим, чтобы дать этому поцелую осуществиться.

Мартино, похоже, удивлен этому. Его дыхание убыстряется, возбуждение нарастает. Я даже чувствую, как он дрожит в моих объятиях.

Протягиваю руку и медленно провожу по его брови, пощипывая пирсинг, потом провожу вдоль овала лица до затылка.

Это самый нежный поцелуй, который когда-либо случался в моей жизни. Губы у Мартино бархатные, они ласкают мои легкими касаниями, а его язык медленно проскальзывает в мой рот, не заполняя его.

Он отрывается и смотрит на меня ошалевшим взглядом:

– Ты представить себе не можешь, как мне хотелось сделать это.

– Ты долго собирался… – я улыбаюсь и слегка взъерошиваю ему челку.

– Думал, ты не захочешь.

– Я даже и не догадывалась, что хочу этого, до сегодняшнего вечера.

У Мартино длинные густые ресницы, а в зрачке левого глаза сверкает маленькое золотистое пятнышко. Я никогда его не замечала, потому что мы прежде не оказывались так близко.