Брак или не брак (СИ) - Патрикова Татьяна "Небо В Глазах Ангела". Страница 42

   - В первую брачную ночь он будет сверху.

   - О! - Непроизвольно сорвалось с губ Энриса вместе с изумленным вдохом. Потом смысл сказанного окончательно дошел до него. На лице короля Виктерии сменились несколько противоречивых эмоций - от искреннего недоумения до настоящего озарения, после чего он осторожно уточнил: - В переносном смысле, я так понимаю?

   - Нет. В самом прямом, - с подчеркнуто вежливым оскалом уточнил Димор, удовлетворенный произведенным эффектом.

   - И ты пошел с ним на это? - Не поверил венценосный собрат.

   - А почему нет? Мы помолвлены уже неделю, и я могу совершенно определенно утверждать, что твой младшенький того стоит.

   - Особенно, на фоне того, что это он последний паладин этого поколения?

   А вот это был запрещенный прием. Но кто же в диалоге двух правителей играет по правилам? Димор смерил оппонента долгим, пристальным взглядом. Потом заметил:

   - Стельфан ничего об этом не знает. А ты мне что скажешь? Это совершенно точно, что малыш - это ваш новый паладин?

   Энрис отвел взгляд и сделал вид, что задумался. Наверное, хотел собраться с мыслями. Димор запасся терпением, которое в любой другой ситуации было ему совершенно не свойственно, и позволили ему это. Выждал и, наконец, был удостоен ответом:

   - Да. Совершенно точно. Ему просто не сказали, что в год его совершеннолетия заговорщикам все же удалось замкнуть ритуальный круг. Пусть и не надолго, но это оказалось достаточно, чтобы я мог понять, что произошло на самом деле. - После этих слов, прозвучавших на редкость глухо и даже обреченно, король Виктреии вскинул взгляд на короля Анлории и решительно произнес: - Я так понимаю, следующим твоим вопросом будет - почему Стельфана преследует тень прошлого паладина?

   - Нет. Я уже знаю ответ на этот вопрос. Куда больше мне интересно, в чем состоит его предательство? В том, что его избранником стал мужчина? Эта ваша вера... - раздраженно произнес Димор, но Энрис позволил себе его прервать. Покачал головой и сказал:

   - Она тут не при чем. Паладины в нашем роду всегда стояли выше веры и церкви. Их единственный храм - это сердце.

   - Сердце прекрасно дамы? - Настал черед Димора хмурится.

   - Нет. Сердца прекрасных дам переменчивы и часто лживы. Речь идет о сердце паладина - сосредоточии его невинности. И невинность, надо понимать, это не свойство тела...

   - А свойство души, - перебил Димор, - Твой брат уже объяснил мне эти тонкости. Но, конечно, не все. Ведь, как я понял, ему не дозволялось знать тоже, что было прекрасно известно тебе. Почему? Кто придумал такие глупейшие правила?

   Энрис тяжело вздохнул и снова отвернулся к окну. Но на этот раз Димор позволил себе выказать свое нетерпение постукиванием пальцев по подлокотнику кресла. Поэтому надолго погрузиться в раздумья у короля Виктреии не получилось.

   - Внутри родового древа Алиторов есть ветвь Алитор-Хамумус. Представителей этой семьи еще называют воспитателями. Недостаточно произвести на свет здорового и жизнеспособного наследника, чтобы он мог с успехом править королевством, ему еще нужно дать соответствующее воспитание, откорректировать возможные шероховатости характера, помочь правильно выбрать окружение и... - король Энрис сделал едва заметную паузу, прежде чем это сказать, - так воспитать ближайших родственников одного с ним возраста, чтобы они были ему помощниками, а не обузой или даже угрозой в будущем. Это один из основополагающих постулатов истории наследия.

   - И?

   - Я знаю, в чем мой брат предает себя. - Энрис медленно-медленно поднял глаза на Димора, который под воздействием его тяжелого взгляда весь подобрался. - Мой брат тебя не любит и тем самым по мнению тени паладина предает свое сердце, свой единственный истинный храм.

   - Но, если захочет, сможет полюбить? В будущем.

   - А ты так уверен, что захочет?

   - Он говорит, что да.

   - Не думаю, что это случится так быстро, как тебе того бы хотелось.

   Взгляды королей скрестились. Как-то странно это прозвучало в исполнении Энриса, словно тому было известно о принце Стельфане что-то такое о чем Димор был ни сном, ни духом. Неужели, мальчишка соврал? Король Анлории начал тихо закипать. Мало того, что такое категоричное подтверждение Энрисом того, что чувства, испытываемые мальчишкой, далеко не так глубоки, как хотелось бы, разозлило Димора, вызвав очередной приступ ревности. Но, кроме этого, на фоне всего сказанного отношения между братьями виделись королю соседнего государства еще более странными и требующими дополнительных разъяснений. Конечно, это могло быть происками все той же ревности и все-таки... Димор почти угадал.

   - Энрис! - Раздался от двери почти восторженный оклик Стельфана, который уже знакомо без стука ворвался в комнату, где происходила встреча двух королей.

   И в этот момент для Димора все замерло. Потом что на его глазах Энрис Алитор подорвался с кресла, порывисто, совершенно по-мальчишески вскочил ан ноги и раскинул руки в стороны, приглашая брата в свои объятья. И тот налетел на него всем телом. Повис на шее и зашептал что-то на ухо. Димор на все расслышал, несмотря на хваленый слух Тентервилей. Был слишком поглощен обузданием собственных демонов. Но, кажется, Стельфан приветствовал брата и шептал тому, как сильно он по нему скучал. А потом Энрис встретился с хмурым взглядом Димора, посмотрев на короля Анлории через плечо младшего брата, криво усмехнулся и сказал, словно их разговор и не прерывался внезапным появлением мальчишки:

   - А все потому, что я его первая любовь. И, вполне возможно, до сих пор ей остаюсь.

   - Зачем ты... - возмущенно воскликнул Стельфан и резко обернулся на Димора, все еще сжимая в объятьях любимого брата.

   Взгляд короля Анлории потемнел. Руки принца разжались, и он отступил на шаг от коварного братца. Тот не пытался удержать его после себя. Но Димор уже отвел взгляд, спрятав собственную неистовую ярость, которую и не думал испытать от такого, казалось бы, почти обыденного признания.

   - Думаю, тебе хочется пообщаться с братом наедине, - заставил он себя сказать и тоже встал из кресла.

   - Но я... - начал Стельфан, который уже достаточно знал будущего супруга, чтобы понять, что с тем творится что-то неладное. Только Димор и слушать его не захотел.

   - Останься с братом, - бросил он уже на ходу, когда мальчишка дернулся было за ним, и это прозвучало как приказ.

   Стельфан растерянно остановился посреди комнаты, а Димор не оборачиваясь вышел, услышав, когда был уже в дверях, как ласково обращается Энрис к младшему брату:

   - Чертенок...

   Слушать и дальше это издевательство Димор не стал, захлопнул дверь и направился в личные покои. Только там он мог себе позволить выплеснуть всю накопившуюся ярость. Но не тут-то было. Он услышал, как через несколько мгновений, когда он еще не успел достаточно удалиться по коридору, дверь хлопнула снова. И вовремя сориентировавшись, успел открыть в стене потайной ход, который закрылся буквально перед носом принца Стельфана. Который от досады треснул по стене кулаком и выкрикнул его имя. Димор его услышал, потому что на какое-то мгновение прислонился спиной к стене с внутренней стороны, и поспешил отстраниться, когда понял, что встречи с принцем не избежать. Похоже, придется забаррикадироваться в королевский покоев и отдать распоряжение слугам не впускать к нему мальчишку. Хотя бы на некоторое время. Хотя бы до тех пор, пока в душе не прекратить клокотать ярость и он сможет спокойно взглянуть в любимое лицо такого ветреного и непокорного мальчишки. Неужели, теперь уже, и правда, любимое? Как такое может быть за такой короткий срок? Может. Еще как может! Потому что повезло и удалось найти своего человека, потому что мальчишка достоин любви короля, но... делить его с кем-то еще? Нет уж, увольте!

   Глава двадцать первая

   Укус Тентервиля

   Стельфан вбежал в королевские покои и остановился у двери, чтобы немного отдышаться. Димор сидел на полосатом диване, поставив локти на колени и спрятав лицо в ладонях. Спина короля была напряжена. У принца мелькнула шальная мысль подобраться к мужчине сзади и погладить по плечам. Извиняться легче, не глядя в лицо, но... это не для них. Не сейчас. Не так. Все еще тяжело дыша, Стельфан сжал правую ладонь в кулак и решительно обошел супруга по широкой дуге, чтобы встать прямо перед ним - спиной к окну. Как только его тень упала на короля, тот, не отнимая рук от лица, пробурчал: