Тринадцатый отдел, книга первая (СИ) - Рогозин Олег. Страница 3

На кухне что-то негромко хлопнуло. Катя осеклась на полуслове и побледнела.

— Вот, ты слышал? Слышал?

Оттягивать неприятный момент было больше нельзя. Саша вздохнул и направился прямиком в обитель неведомой «сущности».

Он, конечно, испытывал некоторые опасения, но все же не до панической дрожи в коленках, поэтому, когда еще на пороге комнаты на него нахлынула волна неестественного ужаса, Саша отнес это ощущение скорее к сверхъестественным проявлениям, чем к собственному паникерству. Когда первая волна невесть откуда взявшегося адреналина схлынула, он все-таки заставил себя шагнуть внутрь.

Кухня была пуста. То есть все было на своих местах, холодильник, печка… И в то же время он явственно ощущал, что в дальнем углу что-то есть. Что-то чуждое, неприятное.

Катя осторожно заглянула следом, и Саша отметил, что она с опаской косится в тот же угол. Он мысленно собрался и подошел ближе к подозрительному месту, до рези в глазах всматриваясь в обманчиво пустое пространство. Резь в глазах не была фигурой речи - под веки и впрямь будто песка насыпали. Моргнув, он на мгновение увидел сквозь пелену ресниц что-то полупрозрачное, аморфное, пульсирующее, медленно колыхающее водянистым телом, точно гигантская амеба…

Он пришел в себя уже в гостиной, где обнаружил себя панически вцепившимся в дверной косяк, а Катю — не менее панически вцепившейся в его плечо.

— Что? Что там?

— Там… что-то есть, — содержательно сообщил Саша. Нервно сглотнул и добавил: — В углу. Хрень какая-то. Вообще не знаю, что это.

— И что нам делать? — Катя не казалась сильно удивленной, хоть и была напугана — видимо, чего-то подобного она и ожидала.

— Изгонять, — Саша подавил смешок, представив себе, как они вваливаются в кухню, размахивая самодельным крестом с воплем «изыди!». — Или звонить Фариду и компании. Неведомая хрень — это же их профиль.

— Да ну их! — возмутилась Катя. — Хватит с меня, наигрались уже! Энергуи хреновы…

Саша хмыкнул, отмечая для себя и колоритное словечко, и польстившую его самолюбию формулировку «что НАМ делать».

Катя, оправившись от первого испуга, развила бурную деятельность. Откопала где-то пачку восковых свечей, потащила Сашу к какой-то соседке, долго шепталась с ней в прихожей и вернулась с пол-литровой бутылочкой воды.

— Святая! — торжественно объявила она, потрясая бутылкой. — Так и знала, что у баб Зины есть. Вдруг поможет?

— Ты хоть примерно представляешь, как это делается? — поинтересовался Саша, скептически рассматривая свечку. На ней черным маркером было накарябано нечто неразборчивое — похоже, эти свечи уже для чего-то использовали.

— А ты? — ответила девушка удивленно. — Ты так уверенно сказал, я подумала…

— Ясно. Скорее всего, ни фига у нас не получится, — вздохнул Саша.

— Ну давай попробуем, а? Хуже ведь не станет?

Хуже действительно не стало, хотя у Саши и имелись поначалу некие сомнения насчет этого.

Лучше, впрочем, тоже не становилось. Они стояли посреди кухни, разбрызгивая вокруг воду с затхлым болотным запахом — в иное время Саша непременно пошутил бы по поводу ее «святости» — размахивали горящими свечами, безжалостно заливая линолеум каплями воска, и чувствовали себя полными идиотами. А в углу по-прежнему что-то ощущалось, давило на психику с прежней интенсивностью.

— Может, надо молитву какую прочитать… — неуверенно предложила Катя.

— Да какую, нафиг, молитву? — Саша почувствовал, что начинается злиться, в первую очередь — на себя. Лезет непонятно во что, и ничего при этом сделать не может… Распустил хвост перед девушкой, приехал, называется, «разобраться».

Смутившись собственного выпада, он отвернулся и со злостью ткнул свечой в сторону злосчастного угла.

— Кыш! — сердито сказал он, не особенно задумываясь над тем, как глупо это выглядит или звучит. Он уже понял, что делать тут что-то совершенно бессмысленно.

И тут что-то сдвинулось. Их внезапно обдало неизвестно откуда взявшейся волной холодного воздуха — словно сквозняком. Саша то ли боковым зрением увидел, то ли кожей ощутил некое движение, активное шевеление в углу. Катя же ничего не заметила и продолжала чертить круги рукой со свечкой — ей это действие казалось почему-то наиболее эффективным.

— Кать, отойди-ка, — Саша с трудом справился с внезапно пересохшим горлом, чтобы хоть что-то произнести. Прикрыв глаза, он сквозь ресницы посмотрел в угол.

Нечто, обитавшее в углу, беспокойно бурлило, вытаскивая и вновь убирая длинные прозрачные щупальца, переваливаясь с боку на бок.

— Кыш! — со страхом и одновременно каким-то неведомым доселе азартом повторил парень и снова ткнул свечкой. — Брысь! Пошла отсюда… хреновина! Разлеглась тут!

И «хреновина» медленно, словно бы нехотя, «пошла». Точнее, поползла в направлении двери, волоча щупальца. Тут и Катя что-то ощутила, почему-то взвизгнула и одним стремительным движением запрыгнула на стол.

Через минуту в кухне стало ощутимо легче дышать. Рассудив, что тварь уже, наверное, в коридоре, Саша вышел следом. В полумраке коридора он ничего не увидел, но, на всякий случай, прошел вперед до самой двери, тыкая перед собой свечой и продолжая выкрикивать что-то агрессивное.

— Получилось! — Катя позади засмеялась, захлопала в ладоши. — Ой, Сашк, тут прям как-то светлее стало разом! Ты почувствовал, да? У тебя получилось!

Горячие руки обхватили его сзади, отчего Саша едва не выронил свечу. Катя обнимала его, радостно смеясь.

— А говорил, не умеешь!

— Надо еще убедиться, что она не затаилась где-нибудь еще, — небрежно сказал Саша. Гордости, которую он сейчас испытывал, хватило бы на десяток черных и белых магов, и еще осталось бы на полтора супергероя.

Глава 1. Части 3-4.

03.

Прощание вышло даже более эмоциональным, чем можно было ожидать, и на площадку Саша вывалился преисполненным разного рода лирических надежд и радостных ожиданий. Чуть ли не вприпрыжку добежал до лифта, безуспешно сражаясь с желанием петь в голос, нажал кнопку вызова и только тут уловил уже знакомое давящее ощущение. Изгнанная тварь была где-то поблизости.

Холодея от дурных предчувствий, он выглянул на лестничную клетку. Пролетом ниже на площадке стояли двое людей — точнее, один стоял, прислонившись к стене и засунув руки в карманы, а другой сидел на корточках, делая какие-то пассы руками. Словно ощупывал или гладил нечто невидимое, и Саша даже догадывался, что.

— И кто ж тебя так шуганул резко, бедненькая, аж половину каналов оборвала, пока драпала, — ласково-насмешливым тоном говорил сидящий. Это был молодой парень самого обычного вида — в джинсах, футболке, с длинными темными волосами, небрежно стянутыми в хвост. Второго Саша вообще толком не мог разглядеть, пока тот не поднял голову, неожиданно встретившись с ним взглядом. Сашу словно кипятком ошпарило — по коже прокатилась волна неприятного покалывания. Он успел разглядеть только сверкнувшую холодным, стальным блеском оправу очков, серый костюм с галстуком, и жесткие, точно сканирующие его, глаза.

— А вот и наш юный экзорцист, — произнес второй, и тут Саша побежал. Понесся обратно, как сумасшедший — в другом конце площадки был выход на боковую лестницу. Сзади раздался топот ног, и тогда он развил максимальную скорость, вылетел на лестницу, прыжками через три ступеньки спустился и с ужасом понял, что на улицу эта лестница не ведет… она заканчивалсь дверью, вероятно, ведущей в подвал. Тревожно загудел спускающийся лифт, и Саша бросился к двери, рванул ее на себя и оказался в грязном, захламленном темном помещении. Единственным источником света было запыленное окно, ведущее на улицу, и Саша, не долго думая, выбил окно подвернувшимся под руку предметом — им оказалась жестяная банка с засохшей краской — и выпрыгнул наружу.

Только влетев в уже отходящий от остановки автобус и судорожно вцепившись в поручень, он немного успокоился и попытался обдумать происходящее. Те двое на лестнице — далеко не простые люди… люди ли они вообще? Может, пришельцы какие-нибудь. У которых сбежал домашний питомец, например.