VIP значит вампир - Набокова Юлия. Страница 87

– Серебряные Слезы, – ошеломленно прошептала я. – Мне рассказывал о них Глеб. Но он считал их обыкновенной легендой.

Вацлав медленно повернул голову, глядя на тела мертвых вампиров.

– Это лучшие убийцы французской общины, – коротко сказал он и обернулся ко мне. – Похоже, легенда подтвердилась. А с ней и наши опасения насчет замыслов Жана.

На последний самолет мы опоздали. Вацлаву понадобилась пара часов, чтобы информация о наших именах навсегда исчезла из базы отеля. С постояльцами мы не общались, из коттеджа выходили только ночью – оставалось надеяться, что сотрудники и другие постояльцы нас не вспомнят. Судя по тому, что к нашему домику никто не проявлял интереса, наш «прием гостей» остался незамеченным для широкой публики. Однако отъезд должен был запомниться. Через несколько минут после того, как мы поймали такси на оживленной улице, пожар в отеле станет главным ночным развлечением. Удаленность коттеджа играла нам на руку, пока пожар заметят, огонь успеет уничтожить следы кровавого сражения и изрядно обезобразит тела. Если повезет, администрация респектабельного отеля ради сохранения репутации даже постарается скрыть информацию о найденных трупах. И еще долго будет ломать голову над тем, как пятеро неизвестных попали в пустой коттедж и что послужило причиной пожара.

Как нам ни хотелось скорее унести ноги с острова, переставшего казаться райским и безмятежным, авиасообщение с полуночью прекратилось. Пришлось селиться в дешевой лачуге поблизости от аэропорта, чтобы переждать дневной зной. Путь в приличные гостиницы нам был заказан: Вацлав опасался, что, если у головорезов на острове остались сообщники, в дорогих отелях нас станут искать в первую очередь.

Бросив чемодан «Луи Виттон» на пыльный пол, я засыпала вампира вопросами:

– Ты сказал, что они были убийцами. Почему же они были на свободе?

Глаза Вацлава сузились от ярости.

– Трое французских Гончих погибли, пытаясь остановить их. Этим головорезам нечего терять, поэтому поймать их очень сложно.

– И они работают на Жана?

– Ты видела.

– И вы не можете ничего ему предъявить? – не поверила я.

– А что мы можем? У нас разве остался хоть один свидетель? – Вацлав криво ухмыльнулся.

– Откуда у тебя Слеза? Как они о ней узнали? Как о ней узнал ты? – Я по-турецки уселась на кровать, требуя ответов.

Вацлав, развернувшись ко мне спиной, встал у окна и начал свой рассказ:

– Легенда о Серебряных Слезах хорошо известна. Между вампирами существует договоренность: если кто-то узнает о случае, похожем на действие амулетов, о нем сообщают местным старейшинам или главе Гончих. На похоронах Глеба была одна австрийка, Ильма. Она и рассказала мне, что один из ее знакомых-людей недавно вернулся из поездки в Таиланд и обмолвился об удивительном происшествии. Он и его спутники, прогуливаясь по закоулкам курорта, стали свидетелями того, как хрупкая азиаточка чуть не размазала по стенке одного крепкого немца, который ей досаждал. На следующий день он увидел боевую девицу на сцене шоу трансвеститов и понял, что это вовсе не девица. Но изумление от ночного происшествия осталось. Турист рассказывал, что у него и его спутников тогда в подворотне возникло ощущение, что они смотрят голливудский блокбастер. Потому что только в кино они видели, чтобы юноша хрупкой комплекции и, заметь, отнюдь не спортсмен или каратист, так играючи расправлялся с противником, превосходящим его втрое по весу. В качестве иллюстрации знакомый показывал многочисленные фотографии с шоу, на которых была изображена тоненькая привлекательная девушка. Рассказ знакомого Ильмы мог оказаться выдумкой или пьяным бредом, а мог привести к Серебряной Слезе, заключающей в себе силу последнего лорда. Я был обязан проверить этот сигнал, поэтому без промедления подался сюда. – В завершение своих слов Вацлав резко задернул шторы, отсекая лунный свет, и развернулся лицом ко мне в кромешной тьме.

– Значит, ходил на шоу трансвеститов, а меня даже не пригласил? – с оттенком обиды спросила я и нашарила выключатель настольного светильника. Тусклый огонек под пыльным зеленым абажуром прожег темноту.

– Я не хотел вмешивать тебя в это. – Лицо вампира в свете лампы казалось смертельно усталым. – К тому же я был уверен, что мы приехали зря. Но в первый же вечер я нашел того, о ком говорил знакомый Ильмы. Во время выступления я находился рядом со сценой. И видел шнурок с серебристой подвеской в виде солнца, который мог оказаться как легендарной Слезой, так и обыкновенной пустышкой. Я расспросил охранника, можно ли пообщаться с приглянувшимся объектом, он называл себя Ди, наедине. «Пообщаться-то можно, – хохотнул тот. – А вот руки распускать не советую. Ди за себя постоять умеет. По ней нипочем не скажешь, но силища у нее как у тигра». Я еле дождался конца выступления, чтобы договориться с Ди о встрече. Нечего было даже и думать о том, чтобы проверить мою версию в клубе или в темном закоулке. Я должен был убедиться – без свидетелей и в укромном месте – в силе Ди и в том, что сила эта исчезнет, как только я заберу подвеску.

– И ты пригласил его в наш номер! – осенило меня. – А меня отправил по магазинам в надежде, что я застряну там надолго.

– К сожалению, мои надежды не оправдались, – иронически усмехнулся Вацлав. – Ты вернулась раньше. И поняла то, что увидела, в силу своей испорченности.

– Вы по кровати катались, как неистовые любовники! – пристыжено заметила я. – Что я должна была подумать?

– Теперь ты знаешь, как все было.

– А зачем ты его тогда укусил? Я видела след от укуса на шее.

– Он был очень силен. Несмотря на то, что он человек, Слеза придавала ему фантастическую силу, даже я не мог его побороть. Мне пришлось укусить его и отпить крови, чтобы немного ослабить его и придать сил себе. И то мне не сразу удалось одолеть его. Если бы не появилась ты и не отвлекла Ди, я бы, наверное, еще долго не выгадал момента, чтобы сорвать подвеску.

– Покажи ее мне, – попросила я.

Вацлав расстегнул верхние пуговицы гавайской рубашки, продемонстрировав серебряное солнышко на шнурке.

– А теперь расскажи мне все, что ты знаешь о Серебряных Слезах, – потребовала я. – Глеб поведал мне только короткую версию.

– Издавна вампиры держались вместе, жили общинами и подчинялись областным правителям, – начал Вацлав. – Старшим над правителями был лорд…

– А разве не принц? – удивилась я.

– Принц тьмы – это из области кино, – поморщился Вацлав.

– А князь? – пытливо уточнила я.

– Князь тоже. Так вот лорд был самый главный и самый мудрый вампир.

– Наверное, и самый старый? – предположила я.

– Не обязательно. Но обычно лордами становились вампиры не моложе ста пятидесяти лет. А поскольку таких было немало, то и конкуренция была жестокая, случались и заговоры. В результате одного из них и погиб последний из лордов.

– Почему последний?

– Не спеши поперек батьки в пекло, – сурово сдвинул брови Вацлав и неторопливо продолжил: – Лорда отравили во время пира. Пир был долгий, яд был редкий, новый, действовал медленно, отравленная чаша лорда по кругу обошла всех его приближенных… Когда первый из пригубивших вино почувствовал неладное, было уже слишком поздно.

– Разве это был не сам лорд? – вмешалась я.

– Лорд был демократичных правил, не кичился своим положением и в знак уважения к своим друзьям сперва передавал чашу им, а уже потом, после всех, допивал ее, – терпеливо пояснил Вацлав. – Об этой традиции были осведомлены все вампиры. Когда-то благодаря ей лорд заслужил себе любовь нашего народа, но в тот вечер она сыграла роковую роль в его судьбе. Лорд видел, как один за другим, по кругу, погибали его близкие: яд действовал с отсрочкой. Смерть стремительно приближалась к нему, шагая по головам его людей, и он не мог ее остановить. Один Бог знает, что он чувствовал в тот момент. Последними умерли трое самых близких его людей – лучший друг, младший брат, беременная жена. Смерть пронеслась над столом за какую-то минуту, превратив веселое застолье в братскую могилу. Погибшие пили вино без перерыва, передавая чашу от одного другому, не останавливаясь, поэтому смерть не дала им ни минуты отсрочки. Зато отсрочка была у лорда – после того как чаша обошла всех, он произнес благодарственную речь, в которой отметил каждого из сидящих за столом и сказал ему несколько теплых слов, а также вспомнил тех, кто отсутствовал.