Взрослые игры (СИ) - Архипова Анна Александровна. Страница 3

Он стукнул по клавишам ноутбука, на экране ноутбука открылось окно видеопроигрывателя – запись шла около трех минут. Трое сообщников сидели в тихом углу ресторана и по-французски жарко обсуждали упрямство префекта Лурьё и его упорное нежелание вводить в Гваделупе чрезвычайное положение, хотя все уловки сработали просто отлично. Стюарт буквально врос в землю, не в силах посмотреть в сторону разгневанного Лурьё. Журналисты записывали всё на диктофоны, буквально облизываясь в предвкушении сенсации – еще бы, раскрыт целый заговор! Мацу выключил запись, вытащил диск из дисковода и спокойно добавил:

- Как студент, проходящий здесь практику, делаю своё заключение – вулкан Суфриер не представляет опасности по всем показателям. Я рекомендую префекту немедленно оповестить необходимые органы правосудия и, так же, связаться с Институтом физики Земли и сообщить им о некомпетентности их сотрудника. Вот и улики, - с этими словами он кинул диск префекту, тот поймал его на лету.

- Моё мнение полностью совпадает с его, - подал голос Асбаб, ухмыляясь. – Эх, люблю я эту работу, прямо настоящий детектив! Жизненно!

- Ну и к черту! – выругался Аккер, он снял с головы каску и бросил её в траву. Его произношение было так же отвратительно как и у Стюарта. – Вы, молокососы, похоже, куда угодно пролезете. Только зачем, объясните мне, нужно было тащить меня в гору, чтобы сказать это?!

- Затем, чтобы вы вспомнили, что мир не заключен в стенах вашего офиса, - презрительно сказал Мацу. - За все интриги всёго лишь легкая прогулка, которая поможет вам растрясти жир, это ведь скорее не наказание, а помощь. Поняли сейчас, что такое полевая работа?

Жан-Луи Аккер плюнул под ноги, резко развернулся и пошел вниз по склону, туда, где остались автомобили. За ним, униженно сгорбившись, засеменил Джоунс. Последним уходил Фил Стюарт.

Студенты молча убрали оборудование обратно, щелкнули застежками рюкзаков, сложили походный стол. Журналисты, вначале засыпавшие вопросами Лурьё, оглянулись на парней и, заметив, что собираются уходить, потянулись в их сторону. Мацу сразу уклонился от комментариев, сказав, что на все вопросы ответит Асбаб – а, когда его попросили встать рядом с однокурсником, чтобы сделать фото для газеты, он даже почти рассердился:

- Никаких фотографий, ясно? Фотографируйте его одного, если так нужно, а про меня вообще можете не упоминать. Мне не нужна реклама.

- Это не честно будет, ты же у нас герой, - возразил Асбаб. – Ведь узнать, кто стоит за фальсификацией результатов, была твоей идеей. Ты тут правдоискатель и поборник справедливости. Давай, в самом деле, сфоткаемся!

- Я же сказал, нет, никаких фото, - отрезал парень.

- Всё ребята, идите, катайте статьи. Оставьте нас, - обратился к журналистам префект Гваделупе Эльтон Лурьё. Затем он протянул руку и сжал рукопожатием сначала ладонь Мацу, затем Асбаба. – Я о вас много слышал, но, должен признаться, поражен. Вы сработали лучше сыщиков, будь я не ладен! Немедленно займусь этими смутьянами – вытрясу из них всю пыль! А я-то, старый пень, действительно уже думал вводить чрезвычайное положение! Ладно, Мэкиен уговорил меня пустить вас на вулкан и дать осмотреться тут. Ребята, вы гении! Вы лучшие!

- То-то, Эль! – с улыбкой подтвердил Рю Мэкиен, неторопливо подойдя к ним. – Эти двое – гордость Брауновского университета. Вообще, путевка на заграничную практику предполагаюсь одна, но Мацу и Асбаб в успеваемости шли как лошади на ипподроме – ноздря к ноздре - и не давали друг другу спуску, потому мне, как спонсору, пришлось разориться на две путевки. И вообще, эти ребята никогда бы не заинтересовались твоим вулканом, он для них слишком смирный. Они хотели Ньирагонго или Мерапи, ну или на худой конец, Сакурадзиму, а пришлось повозиться здесь.

- Тогда я вдвойне вам благодарен! – рассмеялся Лурьё. – Вы раскрыли здесь настоящий заговор! Так что с меня сегодня ужин, вы оба приглашены в мою усадьбу. Жду вас вечером, часов в восемь. Ну и тебя, Мэкиен, естественно тоже.

Рю Мэкиен тем временем по-отечески похлопал Мацу по плечу:

- И захвати-ка мою дочурку с собой на ужин.

Заметив, как округлились глаза парня, он снисходительно улыбнулся:

- Мацу, неужели вы с Бэтси считаете меня совсем уж слепым? Я ведь знаю, что она за тобой прилетела в Гваделупе, и что к тебе в мотель бегает на свидания. Сегодня ты себя показал во всей красе, и я тобой горжусь. Поэтому и говорю тебе – хватит вам обжиматься по углам, пора выйти в свет. Приходите сегодня вместе.

Мацу не нашелся, что ответить, только кивнул головой.

- Вот и молодец, - подытожил Мэкиен. Он вместе с префектом стал спускаться вниз по тропе.

Асбаб подождал, пока они отойдут, затем присвистнул:

- Попал ты, Мацу! Ой, попал! Папаша, оказывается, всё знал!

- И что? – не слишком уверенно поинтересовался тот, оправляя лямку рюкзака. – Ты думаешь, он заставит меня сделать харакири?

- Хуже! – Асбаб сочувствующе поцокал языком. – Он находит тебя достойным своей драгоценной дочурки! А к чему это ведет? Ты, как и Мэкиен - из Японии, ты умён, лицо у тебя смазливое, большое ученое будущее – в общем, идеальный зять! Он заставит тебя на ней жениться, это стопудово, братан! И этот ужин – считай что смотрины.

- Иди ты! Хватит выдумывать глупости, - поморщился Мацу. – Мы с Бэтси не думаем об этом.

- Ха! Ну ты наивняк, Мацу! – посмеиваясь, Асбаб начал спускаться по тропе. – Бьюсь об заклад, эта цыпочка отнюдь не прочь прибрать тебя к рукам. Дай только папаше заикнуться – она тут же всеми конечностями будет «за»!

- Заткнись, Асбаб! Не каркай…

В мотеле Мацу и Асбаб разошлись по своим номерам.

Мацу сразу же залез под холодный душ, чтобы смыть с себя пот и освежиться. Растирая кожу губкой, он размышлял о том, что сулит ему ужин в доме префекта Гваделупе. С одной стороны, это вполне естественно, что его и Асбаба пригласили к префекту – ведь они действительно хорошо поработали. С другой стороны, что если Асбаб прав и Рю Мэкиен хочет заполучить Мацу в зятья?

Для любого другого такая перспектива, скорее всего, была бы как выигрыш в лотерею. Но не для Мацу. Многомиллионное состояние Рю Мэкиена не прельщало его, ему не хотелось чужих денег, не хотелось чуждой роскоши – потому что всё это ассоциировалось для Мацу с зависимостью, несвободой и тоской. Он ведь решил для себя, что сам всего добьется, сам встанет на ноги, сам пробьет дорогу в будущее! А Бэтси… Мацу и не думал об её отце, когда у них всё закрутилось-завертелось!

Бэтси…

Они познакомились, когда Мацу был назван одним из двух лучших студентов факультета геофизики. Путевка на заграничную практику была только одна, и некоторое время было неясно, кому спонсор отдаст предпочтение: Асбабу, чей отец являляся Нобелевский лауреатом или же Мацу - по документам числившемуся сиротой, приехавшему в Америку учиться по обмену.

Бэтси была полукровкой: отец японец, а мать – американка германского происхождения, поэтому выглядела она весьма экзотично и сразу привлекала к себе мужское внимание. Она нигде не училась, прожигала жизнь и постоянно вертелась в университете, пользуясь положением отца как мецената сего учебного заведения. Мацу часто видел её на протяжении нескольких лет: иногда даже казалось, что Бэтси вроде как его преследует – она попадалась ему и в университетских коридорах, и на улицах, и в кафе – где он подрабатывал после занятий. Мацу она сначала не понравилась – слишком вызывающе себя вела, а со студентами держала себя как королева, избирающая себе из толпы придворных фаворита. К тому же он был сосредоточен на учебе и поэтому обращал на окружающих людей минимум внимания: не ходил в многочисленные студенческие клубы, не посещал разнообразных вечеринок, посиделок и мальчишников, ни с кем близко не дружил – поддерживая только поверхностные приятельские отношения. Но потом, когда его имя появилось в списках лучших студентов, Бэтси стала решительно демонстрировать, что заинтересована в Мацу - и однажды обнаглела настолько, что перегородила ему дорогу, заговорив с ним о путевке на практику!