Лучше, чем друзья (ЛП) - Эльберг Элизабет. Страница 3

– Мама, – застонал Леви, будто пытаясь остановить рассказ всей его жизни.

Она повернулась к Адаму:

– Вы, должно быть, ее отец, – дядя Адам схватил ее за руку, и я увидела, как она слегка вздрогнула от этого.

– Дядя.

– Это мой дядя Адам, – сказала я.

– Очень приятно познакомиться, – она одарила его теплой улыбкой, когда он и Леви пожали друг другу руки. Я пыталась найти какие–то сомнения по части Леви, но не тут–то было. Вероятно, он был сосредоточен на том, чтобы его мама вернулась обратно к машине.

Я стала нервно объяснять:

– Мой папа иногда работает допоздна, хотя он владеет собственной строительной компанией, так что иногда Адам отвозит меня домой.

– Ну, если тебе когда–нибудь понадобится, мы можем подвести тебя или ты сможешь оставаться с нами, пока твой отец или дядя не освободятся. Нам это только в радость.

Я стояла молча, в течение нескольких секунд. Я привыкла к вежливости Среднего Запада, но здесь была женщина, которая только переехала в город, и мы только познакомились, а она уже предлагала свою помощь. И она делала это из любезности, а не потому, что она знала о травме.

– Отлично! По средам всегда трудно, – сказал дядя Адам, прежде, чем я успела его остановить. Он обычно работал с семи утра до двух часов, чтобы забрать меня из школы. За исключением среды, когда у него была ночная смена. В прошлом году, я или оставалась в библиотеке или ехала с Эмили или Даниэль на их кружки. Мама Леви не колебалась.

– Почему бы тебе не приехать к нам в среду? Только если ты хочешь.

Я посмотрела на Леви, который смотрел на меня и беззвучно шевелил губами, повторяя слова матери – только если ты хочешь.

– Конечно! – согласился дядя Адам, – я дам вам свой номер, и отец Макеллан сможет позвонить мне, если у него будут какие–либо вопросы, хорошо?

Леви указал на кнопку на своей сумке, а его брови приподнялись в игривой манере. Я представила себе нас, просматривающих «Багги и Флойда» вместе.

Взрослые обменялись телефонами. Моя негативная сторона подсказывала, что мама Леви думала, что мой дядя был непригодным, чтобы заботиться обо мне, поэтому и проявляла дружелюбие. Положительная сторона говорила, что она хороший человек, который хотел ближе познакомиться с друзьями сына.

– Может она жалеет тебя, –сказала моя отрицательная сторона.

– Она не знает,– заговорила положительная сторона. – Это было не то же самое, но вдруг она просто обращает внимание на тебя или предлагает плечо, чтобы проплакаться, или сделает для тебя запеканку, потому что твоя мама больше не сможет тебе ее сделать.

Дядя Адам и я сели в машину. Он всегда убеждался, что я была пристегнута правильно, прежде, чем включал зажигание.

– Все в порядке? – он пристально посмотрел на меня.

– Да,– сказала я, хотя и понятия не имела, как чувствовать себя после того, что только что произошло. Я действительно не хотела неожиданных поворотов.

Адам грустно посмотрел на меня.

– Твоя мать любила забирать тебя из школы

Я кивнула, не зная, что еще можно было тут ответить.

Слезы начали струиться по его лицу.

– Ты так похожа на нее.

Я привыкла к этому. Мне нравилось, что я выглядела, как моя мама. У меня были ее большие карие глаза, лицо в форме сердечка, и волнистые каштановые волосы.

Но также я была ходячим зеркалом девушки, которое только напоминало то, что мы все потеряли.

Я закрыла глаза, сделала глубокий вдох, и пообещала себе: Через пятнадцать минут, ты сделаешь домашнюю работу по алгебре. Через пятнадцать минут, ты будешь свободна. Переживи эти пятнадцать минут и все будет прекрасно.

Глава 2

Леви

Ты действительно думала, что моя мама предложила подвести тебя только из жалости?

Не сейчас. Теперь я знаю, что твоя мама невероятная.

Какая мать – такой и сын.

О, пожалуйста.

Но ты признаешь, что пригласила меня сесть с вами за ланчем из жалости.

Абсолютно верно.

Смотри, ты должна была солгать и сказать, что хотела потусоваться со мной, потому что думала, что я был довольно прикольным.

Итак, ты хочешь, чтобы я солгала?

Хм, да. Друзья иногда лгут, чтобы другой друг чувствовал себя лучше. Ты не знала?

Я уже говорила тебе, что сегодня ты выглядишь очень мило?

Спасибо.

Я был расстроен, когда мои родители впервые рассказали мне, что мы уедем в Висконсин. Мол, почему я должен полностью отказаться от своих друзей и своей привычной жизни, только потому, что папа получил большое повышение? Почему мы не могли, остановиться в Санта–Монике, где была отличная погода и крутые волны?

Но потом я понял, что могу начать новую жизнь. Я всегда ревновал, когда новый парень переходил в нашу школу. Он получал все внимание. Он был загадкой. Он мог быть кем угодно. Поэтому, возможно, переехать было не такой уж и плохой идеей. Я был бы незнакомцем из чужих земель. Какая девушка устоит перед этим?

Тогда я согласился переехать.

Я очень волновался и нервничал, когда директор знакомил меня с Макеллан, потому что она была красивой. Но за 2.5 секунды она дала понять, что у нее совсем не было ко мне интереса. Вы могли бы дать ей стакан молока, а она заморозила бы его за минуту. Она была холодна.

Так что я полагал, что мы никогда больше не заговорим снова, и я сосредоточился на других ребятах в школе. Но иногда парни бывают даже холоднее девчонок.

Прямо перед обедом в мой первый день, я подошел к одной группе ребят, представился, старался быть спокойным и собранным. Но я был уверен, что это попахивало отчаянием. Я был в состоянии сказать сразу, что Кит был альфой нашего класса. Он всегда был в группе из трех или четырех парней, и все они были одеты в какую–то футболку Висконсинской команды. Кит был в толстовке и джинсах. Он был ростом в 5’10 футов (1.8 м) и возвышался над всеми, в том числе и над большинством учителей. Он не был тощим, и не был толстым, он был просто высоким.

Когда я подошел, он недолго изучал меня, а затем спросила «Что тебе нужно?»прежде, чем я мог представиться. Я почувствовал себя так, будто был на собеседовании.

Тогда я совершил роковую ошибку и признался, что являюсь фанатом Chicago Bears.

Могу поклясться, что даже слышал какое–то шипение.

Я думал, что они дразнят меня, как обычно делают другие ребята. Это было не то, на что я рассчитывал. Потому что, если ребята дразнили тебя, ты был своего рода изгоем.

Но после того как я взял свой ??обед, ни один человек не смотрел на меня, когда я ушел, чтобы сесть за стол. Они были слишком заняты друг другом, чтобы заметить нового парня, стоящего в одиночестве. Вместо того, чтобы этого человека все хотели бы узнать больше, все относились ко мне так, будто у меня была проказа[1] или что–то вроде того. Я продолжал говорить, что все в Висконсине было очень хорошо, но это явно было то, чего я не ощущал на самом деле. Было больше похоже на то, что я был злоумышленником на их территории. Прошла только половина моего первого дня тут, а я уже был несчастен.

Тогда Макеллан подошла ко мне.

Она полностью спасла меня от публичного унижения и обеда в одиночестве. Тогда я сел с ней и ее друзьями.

Сначала я даже не знал, что мы будем с ней делать, когда она будет приходить к нам по средам после школы. Но когда мы пришли ко мне домой, она открыла все домашние задания и стала их выполнять до тех пор, пока ее отец не приехал и не забрал ее домой. Она светилась от счастья, только тогда, когда я включал «Багги и Флойда». Через несколько недель мы стали время от времени разговаривать.

Она была довольно холодна со мной.

В одну из сред она должна была остаться чуть дольше, чем обычно. Мама вернулась из магазина, и сказала:

– Макеллан, милая, твой отец только что позвонил мне. Он опаздывает, так что ты остаешься с нами на ужин. Надеюсь, тебе понравится жаркое.