Поиск выхода - Кобылянский Павел Юлианович. Страница 50

Весь остальной завтрак я молчал, практически не участвуя в легкой и ненапряжной болтовне за столом. Вот, блин, угораздило… И ведь очень похоже, что девчонка в меня или уже влюбилась, или начала влюбляться. Вот совершенно она не похожа на дочек наших богачей. Хотя чего я сравниваю, будто у меня в нашем мире много знакомых из этого круга. Но знакомые ребята, ушедшие из армии в телохранители, как правило, отпрысков богачей поминали исключительно матерно, а один по пьяни признался, что если в ближайший месяц не уволится, охранять его объект придется уже от него самого.

После завтрака тифлингессы и в самом деле потащили нас гулять по поселку. Ну что тут сказать, деревня как деревня. Все управление сосредоточено в общем доме, который мужики тут же окрестили сельсоветом. Хотя и впрямь похоже. Там и стратегические запасы клана хранились, и деньги с драгоценностями. Там же жил и Лиимат со своими ближниками, которые по каким-либо причинам собственными домами, как Алаири, не обзавелись. Ближники, это что-то вроде личной дружины. Старые друзья, с которыми Лиимат раньше в одном отряде по наймам шлялся, решили отойти от военных дел. Использовал их глава клана, если внезапно требовалось срочно решить вопрос силовым методом, ну а так они просто жили в поселке, старели понемногу, заодно и обучали молодежь военным премудростям. Кто желал, конечно. В этом же доме располагались рабочие кабинеты всех мастеров клана, оказывается, папаша Шелли был не просто купцом, а мастером торговли клана, официальным лицом. Ну и до кучи там же находился небольшой магазинчик, опять-таки клановый, с товарами, которых сами тифлинги не производили, а закупали в Оэсси.

Сам общий дом по внешнему виду напоминал крепость, эдакий форт времен покорения Дикого Запада, правда, давно использующийся исключительно в мирных целях. Эдакое квадратное строение с глухими, без окон, стенами и единственными воротами, ведущими во внутренний дворик, где находились двери во все внутренние помещения.

Сразу за домом располагалось строение барачного типа, местная школа, как выяснилось. Единственное здание, обнесенное достаточно высоким забором. Как пояснила Алаири, это не для того, чтобы туда не забрались, а для того, чтобы оттуда не сбежали. Молодежь, как и везде, учиться не рвалась и порой проявляла чудеса изобретательности, чтобы смыться с уроков. Так что с утра родители или те, кто за детьми присматривает, чуть ли не под конвоем загоняли отпрысков в местную школу, сдавали на руки учителям и запирали ворота до окончания занятий. Женщины хором посетовали, что раз в две смены приходится ремонтировать забор и наращивать его в высоту, так как подрастающее поколение становится все изобретательнее и изобретательнее. Сейчас это сооружение достигало четырех метров и во многих местах доски были заменены на заостренные колья. Стингер с Потапычем тут же предложили идею колючей проволоки и сразу, чтобы не мелочиться, посоветовали завить ее в спираль. Эти болваны пошутили, а Ала с Ланией к идее отнеслись с энтузиазмом и даже затащили нас в саму школу, посоветоваться со старшим охраны.

Ну, пока наши шутники на пальцах растолковывали, что это за проволока, я огляделся. В саму школу нас не повели, более того, мы даже от ворот далеко не отходили, тифлингессы нужного соплеменника отловили сразу на местном КПП у ворот. Но и снаружи было на что посмотреть. Здание оказалось окружено площадками, которые я бы назвал спортивными. В основном это были просто ровные квадраты утрамбованной земли, огороженные по периметру чем-то вроде деревянных скамеек. Но немного в стороне я заметил целых три полосы препятствий, от самой простой до весьма и весьма серьезной. Местных нормативов я не знал и не был уверен, что смогу нормально, вот так сразу, пройти полосу без тренировки, короче, по уму было сделано. Ну и спортгородок, куда же без него, тоже очень неплохой. Да уж, тифлинги к физической подготовке детей относились весьма и весьма серьезно. Только сейчас на улице никто не занимался, видимо, все детишки сидели в помещениях, развивая не тело, а голову.

Пока мы шли дальше, из веселого щебетания девушек я понял, что идея колючей проволоки была встречена на «ура», более того, старший из охранников школы завтра ждал Потапыча у местного кузнеца — для изготовления пробной партии. Рогатые еще и сами, без наших подсказок, решили попробовать нанести на шипы какой-то парализующий яд, мол, так еще вернее будет. Немного шокированный таким отношением к образованию, я предположил, что скоро их школа станет напоминать тюрьму. Лания меня обрадовала, сообщив, что из обычной человеческой тюрьмы их детишки свалят в течение малой стражи, а если тюрьма не из камня, а из дерева построена, то еще и разнесут ее по бревнышку. Но это, конечно, если ее не взрослые тифлинги охраняют. Увидев мою, и не только мою охреневшую физиономию, Алаири рассказала о том, как после урока об использовании осадных машин детишки в обеденный перерыв соорудили из подручных средств самую настоящую черепаху и даже успели проломить ей забор, пока взрослые бежали к месту прорыва. Кстати, тех, кто умудрялся сбежать, никогда не наказывали, влетало только попавшимся, наказание, как правило, заключалось в восстановлении сломанного и в дополнительных занятиях. В общем, молодые тифлинги воспринимали побеги из школы как веселую игру. Немного подумав, я признал, что способ обучения на самом деле весьма неплох и эффективен. Детям же всегда интереснее попытаться обмануть взрослых, а взрослые добиваются как раз того, чтобы дети не просто заучили даваемые им знания, а использовали их на практике. Что, собственно, и выходило.

За школой начинался район складов и всевозможных мастерских. Там же продавали произведенную самими тифлингами еду и изготовленные здесь же вещи. Жизнь била ключом, в разные стороны сновали тифлинги и представители других рас. Но рогатых было конечно же гораздо больше. С другими разумными они общались вполне мирно, зачастую даже дружески. Вот, блин, полный коммунизм и рай на земле в отдельно взятой деревне, ни расовой неприязни, ни финансовой. Когда Алаири рассказывала о богатстве Шелли, я ни единой нотки зависти в ее голосе не заметил, она только искренне радовалась за соплеменницу. Вот только имелось у меня подозрение, что за все это благополучие очень большой кровью заплачено, больно уж рогатых уважали и, что греха таить, побаивались. Насмотрелся на отношение к ним других разумных, пока мы по территории Десяти городов ехали.

Покуда мы так гуляли, Тарра поднялась уже достаточно высоко, начало здорово припекать, стало жарковато. Это мы еще броники решили не натягивать и вообще вооружились по минимуму. Боевой нож и пистолет на поясе у каждого. А священник и без пистолета отправился, еле-еле уговорили его кинжал прицепить, тут это такой же элемент одежды, как и штаны. Кстати, о штанах, Потапыч уже стащил с себя куртку, остальные тоже всерьез подумывали сделать то же самое. Тифлингессам же было нормально, распустили завязки на своих курточках — и вполне себе довольны.

— Мальчики, а пошли на речку купаться, — неожиданно предложила Дания. — Пляж должен быть свободен, а то после обеда детей из школы выпустят, и уже хрен позагораешь, обязательно какая-нибудь скотина на хвост наступит.

— А пошли, — радостно поддержал идею Стингер, да и все остальные тоже не возражали. — Далеко это?

— He-а, рядом, в конце этой улицы, — показала рукой Ала. Действительно, впереди, метрах в трехстах, улица заканчивалась, упираясь в какие-то кусты. Дошли до конца, по узкой тропинке пробрались через заросли и попали на самый настоящий пляжик. Спокойная речка в этом месте довольно круто изгибалась, образуя здоровенную излучину, а на ближайшем к деревне довольно крутом берегу обрыв то ли сам осыпался, то ли был специально срыт, вдоль воды оставалась полоска песка метров в пять-шесть шириной. Тифлингессы, ничуть нас не стесняясь, поскидывали с себя абсолютно всю одежду и с визгом попрыгали в воду, лихо выгребая подальше от берега на глубину. Стингер с Комаром неуверенно переглянулись, но в итоге тоже разделись и присоединились к своим подругам. Я, наученный уже общением с Шелли, также не стал тупить и спокойно начал стаскивать с себя одежду. Остальные раздевались медленно и неохотно, покрасневший священник вообще только ботинками ограничился.