В постели с банкиром - Уильямс Кэтти. Страница 8

— А ее мобильный?

— Он отключен. Таким образом, мы переходим к плану «Б» — кафе. Но если и из этого ничего не выйдет, я лично пойду в полицейский участок и заставлю их начать поиски!

Пока Эллиот и Мелисса шли по направлению к Глочестер-роуд, они молчали. Эллиот полностью ушел в себя, и Мелиссе оставалось лишь рассматривать высокие здания на другой стороне улицы.

— Как вы думаете, какое кафе могло бы приглянуться четырнадцатилетней девочке? — наконец прервал молчание Эллиот, хотя при этом не остановился и даже не взглянул на Мелису.

— Наверное, такое, где до нее никому нет дела. Ну, вы знаете, что я имею в виду.

— Если бы знал, не спрашивал бы. — Эллиот запустил пальцы в волосы, а затем обернулся к Мелиссе с кривой улыбкой. — Не правда ли, отличное начало? Сейчас вы должны были бы сидеть в спокойной обстановке и вести непринужденный разговор с моей дочерью, а вместо этого вам приходится бродить по лондонским улицам и переулкам и искать ее.

— Ничего страшного, — запнувшись от неожиданности, улыбнулась Мелисса.

— Как вы думаете, мы можем надеяться, что здесь не замешан мальчик, если Ленка уверяет, будто не слышала ни о чем таком? — Тут Эллиот внезапно притянул Мелиссу к себе, освобождая кому-то дорогу и при этом продолжая пристально смотреть ей в глаза. — Вообще-то я сомневаюсь, чтобы Люси была в таких уж доверительных отношениях с Ленкой.

— Сейчас уже не следует об этом думать, — мягко произнесла Мелисса. Она не стала говорить Эллиоту, что разделяет его опасения, и просто пошла вперед, а Эллиот последовал за ней. Надо же, подумала Мелисса, впервые в нем проснулось что-то человеческое.

— Наверное, вы полагаете, что, если бы я уделял Люси больше внимания, она бы не надумала убегать из дома?

— Я догадываюсь, что вам пришлось нелегко, — сказала Мелисса. — В вашей жизни неожиданно проблема, как совместить ее воспитание с вашим напряженным рабочим графиком… С другой стороны, — продолжила она, решившись высказать все свои мысли на этот счет, раз уж ее в кои-то веки спросили, — работа — это ничто по сравнению с семьей. Вы сумели выделить хоть какое-то время, чтобы узнать Люси?

— Разумеется, да, — ответил Эллиот. Правда, совсем немного, уточнил он про себя, но он вовсе не обязан оправдываться перед совершенно чужим человеком. — Только подростки — не слишком общительный народ.

— И вы сдались.

— Насколько я понимаю, для вас работа — это нечто малосущественное по сравнению с такими ценностями, как совместные семейные трапезы и всеобщее пение под пианино зимними вечерами. Но для меня работа значит гораздо больше: она наполняет смыслом каждый мой грядущий день.

— И потому вы никогда не стремились завести семью?

Мелисса поразилась сама себе. Надо же, она задала Эллиоту такой личный вопрос.

Она не была излишне любопытной, но всегда проявляла ко всем участие и живой интерес. За это ее и любили клиенты и именно поэтому она так хорошо ладила с детьми и их родителями, когда работала няней.

Эллиот видел, что Мелисса не пытается вытянуть из него секреты, как поступали некоторые женщины из тех, с кем он встречался когда-то.

Они полагали, что им удастся проникнуть дальше, миновав табличку «Вход воспрещен», и превратить его в мужчину популярного ныне типа — чувствительного, с готовностью обнажающего перед ними душу и гордящегося своей способностью плакать.

— Я всегда имел голову на плечах и отлично понимал, что жена и дети требуют времени, а время — это то единственное, чего мне вечно не хватает. Я благодарен судьбе за то, что внезапно не оказался отцом едва начавшего ходить малыша. Не знаю, что бы я делал в такой ситуации.

— Изменились бы, — сказала Мелисса. — Думаю, нам нет смысла осматривать рестораны. Сомневаюсь, что четырнадцатилетняя девочка выбрала бы такое место, захотев посидеть где-нибудь и подумать.

У Люси было достаточно денег, чтобы пойти в любой ресторан, какой она захочет. Эллиот щедро давал ей на карманные расходы.

— Что вы имели в виду, когда сказали «изменились бы»? — внезапно потребовал объяснений он.

Так уж получилось, что именно Эллиот управлял течением всего разговора. Он прерывался всякий раз, как только на их пути попадалось очередное кафе. Тогда Эллиот заглядывал внутрь через окно. Он все-таки в общих чертах описал Мелиссе свою дочь? Рост приблизительно метр семьдесят, темные волосы, голубые глаза, комплекция чуть полнее нормы. Под такое описание подошли бы тысячи девочек, и тем не менее Мелиса на всякий случай не спускала глаз с противоположной стороны улицы.

Когда Эллиот оторвался от очередного окна, Мелисса ответила на его вопрос:

— Вам пришлось бы приспособиться к появлению в вашей жизни ребенка, взять на себя ответственность за него. Если до появления малыша вы могли вести себя как эгоист, маленький ребенок заставил бы вас устыдиться.

— Быть эгоистом и любить то, чем зарабатываешь на жизнь, — это совершенно разные вещи.

Они продолжили поиски в молчании.

Вскоре должно было стемнеть. Эллиот вдруг осознал, как давно не ходил пешком. Он играл в сквош, плавал в бассейне, время от времени посещал тренажерный зал на первом этаже своего дома, но не гулял. Он просто не видел необходимости в пеших прогулках и потому не выкраивал на них времени, равно как и на многие другие бесполезные, по его мнению, занятия.

Внезапно Эллиот замер на месте и принялся пристально вглядываться в окно ближайшего кафе. Заведение было заполнено разнородной публикой. За столиками бок о бок сидели неряшливо одетые подростки и элегантные деловые люди. Одни рассеянно смотрели в пространство поверх своих кофейных чашек, другие сбились в группы и оживленно беседовали друг с другом.

— Она здесь! — напряженно произнес он.

Мелисса вытянула шею и машинально схватилась за предплечье Эллиота.

— Вон, за дальним столиком, читает книгу. — Его голос дрожал от ярости.

— Может быть, обождем несколько минут, прежде чем заходить внутрь?

Эллиот обернулся и холодно взглянул на Мелиссу.

— Для чего?

— Ну, было бы неплохо немного успокоиться…

— Я совершенно спокоен. И позвольте вам напомнить: я плачу вам не за то, чтобы вы строили из себя психолога.

Итак, перед Мелиссой снова оказался тот же неприятный мужчина, что и раньше. В Эллиоте не осталось ничего человеческого. Он смотрел на нее свысока, словно на какую-нибудь букашку.

— Хорошо, — вежливо сказала Мелисса. — Просто я думала, что…

— Не надо! Оставьте это мне! Вам все ясно?

— Эллиот резко развернулся и направился к стеклянным дверям кафе, которые по случаю хорошей погоды были распахнуты настежь. Эллиоту, а за ним и Мелиссе, пришлось сначала обогнуть сидящих снаружи, а затем лавировать между столиками внутри кафе.

Девочка была полностью погружена в свою книгу и, судя по трем чашкам со следами коричневой жидкости на дне, просидела на этом месте уже не один час.

Мелисса с интересом разглядывала ее. Свои длинные прямые волосы Люси собрала в «конский хвост». Хотя в целом она была пухленькой, но ее руки и скрещенные под стулом ноги смотрелись абсолютно нормально.

Как ни удивительно, Эллиот не вытащил Люси из-за стола в первую же секунду и не накинулся на нее. Мелисса было подумала, будто он вовремя осознал, что в такой ситуации лучше проявить понимание, чем идти на конфликт, но тут Эллиот вкрадчиво произнес:

— Я надеюсь, у тебя найдется объяснение всему этому?

Люси подняла глаза и, увидев нависшего над ней с мрачным видом отца, заметно побледнела.

Девочка была очень хорошенькой. На ее овальном личике выделялись такие же, как у Эллиота, яркие голубые глаза и такой же выразительный рот. Она смотрела на отца одновременно и со страхом, и с мрачным упрямством.

— Насколько я помню, — выговаривал он, — сегодня ты должна была вернуться домой к четырем. Я же вчера велел тебе прийти вовремя!

— Прости.

Эллиот не вынул руки из карманов, и лишь стиснутые челюсти выдавали его ярость. Он был в бешенстве оттого, что провел несколько часов в судорожных поисках, оттого, что звонил в полицию, и оттого, что в результате в качестве извинения услышал одно лишь небрежно брошенное «прости».