Любовь на фоне беспредела (СИ) - Панченко Юлия "Вампирчик". Страница 10

Стас усмехнулся горько и продолжил:

- Вернулся, а тут все другое. Чужое, враждебное. Пенсия военного – слезы. Друзья спивались, из родных не осталось никого, и я подумал: какого черта? Набрал ребят, стали промышлять помаленьку и тут как гром – революция. Грех было не воспользоваться. Время бежало, о тебе почти забыл и тут снова явление – кто-то стукнул на миниатюрную блондинку, что ведет репортажи и снимает на видео политические грехи наших ребят. Один из моих снял тебя на телефон, и когда я увидел фото, понял, что это судьба. Мы столкнулись нос к носу, не могу сказать, что не планировал встречу, но в тот вечер я, и правда, явился туда по делам. Так вот, мы столкнулись, и ты не узнала меня. Детка, не могу передать, как это разозлило, вывело меня из себя. Ты смотрела так холодно, равнодушно. От той милой девочки, что я вез в больницу, не осталось и следа. Я злился, говорил и делал глупости, а сам не мог поверить, что мой ангелок, девочка из фантазий рядом – только руку протяни.

- И ты протянул. Приставил к груди беретту, - вспомнив, усмехнулась я.

Но не отстранилась, а прижалась к нему покрепче.

- Не знал что сделать, чтоб ты хоть как-то ожила: чтоб посмотрела внимательнее и узнала. Достал пушку и понял, что снова сделал глупость, но отступать было некуда. Как же я был удивлен, когда ты не отреагировала даже на это. Глядела равнодушно, словно мимо.

- Я всматривалась в твои черты, не понимала, почему меня так к тебе тянет. Это казалось жутким – с одного взгляда полюбить и простить незнакомца.

Стас отстранился и поцеловал меня в губы. Я зарылась руками в его волосы и с жаром откликнулась на поцелуй. Как же я ждала этого, кто бы знал!

В тот раз мы разделись полностью, впервые увидев друг друга обнаженными. Рассматривали тела, чувствуя, как быстро закипает кровь. Стас погладил мой шрам от пули, потом тот, что поставил сам, удивленно поднял брови, когда увидел красную надпись, но ничего не сказал. Поцеловал, и, глядя в глаза, попросил:

- Прости меня, девочка.

В ответ я усмехнулась и потянулась к его губам.

Он пах так маняще, так сладко, что хотелось покусать. И я делала то, что хотела, а потом зализывала саднящие отметины.

Вечер незаметно перетек в ночь, но мы не могли насытиться. Сплетались тела, соединялись вздохи. Сминались простыни, пропитываясь жаром наших тел.

Я кричала, стонала, целовала его руки, губы, плечи.

Стас то сжимал меня до синяков, то едва прикасался, и целовал бережно, будто я была фарфоровой статуэткой.

Мы растворялись, появлялись снова, летали и падали.

И только под утро уснули мертвым сном.

Он остался со мной.

Не знаю, что есть между нами – безумная страсть или все же любовь. В чем я уверена, так это в том, что не смогу без него прожить и дня.

Мы вместе уже шесть лет, четыре из которых счастливо женаты.

Живем в Англии. У нас подрастает дочь, и в доме полно животных – порядком поседевший Эрнесто не справляется с капризами подрастающего монстрика и часто просто убегает, едва слышит топот маленьких ножек. Поэтому пришлось в помощь старичку заводить котят, хомяков и рыбок.

Я работаю в популярном политическом журнале - снимаю все, что кажется важным и достойным внимания общественности. Стас в Англии открыл несколько проектов: книжное издательство, сеть магазинов, а на родине – небольшой завод по изготовлению каких-то важных металлических штуковин.

Мы часто путешествуем, проводим вместе много времени.

Стас предлагал убрать надпись на ребрах, но я отказалась. Только шутя ответила, что благодаря его дурацкой выходке у меня есть красивая надпись, а не уродливое убожество, и более того – со смыслом, пусть и не всем понятным.

На самом деле я люблю это тату. Мне нравится помнить боль жизни без него. Это заставляет ценить то, что я имею сегодня и - не делать глупостей.

Думаю, Стас это понимает. Он сам в раздумьях часто поглаживает бровь, словно ощущает прежнюю метку.

Мы больше не пытаемся бороться с системой.

Игорь женился и уже не так часто ворует деньги со счетов политиков и крупных магнатов. Ленкин муж снял свою кандидатуру со следующих выборов. Наигрался. Сама же подруга открыла для него новое увлечение – охоту и рыбалку, походы в горы и иной экстремальный спорт. Я часто посмеиваюсь над ними: воистину - седина в бороду – бес в ребро.

В целом – все просто замечательно. Мы счастливы и беззаботны.

Но, если вдруг мы заметим тотальную несправедливость и безнаказанную жестокость, то снова сыграем в Робин-Гуда. А дятел Вуди сдержит свое громкое обещание.

Просто потому что, кто – если не мы?