Сожаление (ЛП) - Эшли Виктория. Страница 31

- Твой отец кое с кем встречается, Феникс. Все бесповоротно закончилось. Он попросил меня уйти, и вот мы здесь.

Эти большие карие глаза наполнились слезами, и через несколько секунд она упала, одной рукой ухватившись за столешницу, а другую свесила между коленями, пока рыдала.

– Что я буду делать? Тридцать лет. Тридцать лет я не была одна. Я не смогу. Я просто не смогу. Он нужен мне, Феникс. Я так сильно его люблю.

Черт побери, этого подонка. Это, безусловно, хуже, чем я себе представляла. Я оттолкнулась от стойки и села на колени перед ней, поставив руку ей на плечо для поддержки. Это, должно быть, в первый раз, когда ей необходимо мое утешение, и я надеялась, что это день никогда не наступит.

- Что, черт возьми, с ним не так? Как долго это продолжается? Как ты…

Я остановилась, понимая, как отдалился мой отец за последние пять или девять лет. Кто знает, как долго это продолжалось. Это мог быть и один год, или девять. Все, что я знаю, так это то, что он - задница.

- Просто не бери в голову. Он сукин сын и кусок дерьма, раз поступил так с тобой. Ты не заслужила этого.

- Не говори так о своем отце, Феникс. Он хороший человек, - она посмотрела заплаканными глазами и вытерла размазанный макияж. – Он пытался дать второй шанс. Поэтому Зои так много времени проводила здесь. Он пытался, не вини его.

- Ты издеваешься, мама! Он хороший человек? Почему тогда ты с Зои здесь со всеми вещами, если он хороший человек? Скажи мне. Он должен был уйти, - я встала и ударила кулаком по стойке, злясь, что мой папа так поступил со своей семьей. Семья - это все. – Не защищай его. Он годами не был хорошим, и даже ты это знаешь.

- Феникс! Следи за языком, - ее голос дрожал, она смотрела на меня мокрыми глазами. – Этот дом принадлежит ему, все в порядке. Я не работала восемь лет, и ты знаешь об этом. Я не могла работать после смерти Адрика. Я просто не могу больше правильно функционировать. Я скучаю по своему малышу…

- Мам, прекрати, - оборвала ее, не в состоянии справиться с этой исповедью. Я не могу это слушать. Зачем поднимать тему с Адриком сейчас, после восьми лет. Никто в том доме не говорил о нем, и только так я могла пережить эти годы. Молчание было ключом. Я пошла в гостиную так быстро, как могла, пиная сумку с моего пути. – Пожалуйста, не поднимай сейчас тему с моим братом. Разве не достаточно слез было уже пролито? Не время и не место сейчас говорить о нем, черт побери. Просто, не надо.

Моя мать последовала за мной, ее рыжие волосы слиплись на лице от слез, она, видимо, была полна решимости больше не прятаться.

– Ты должна знать, я любила Адрика больше всего. Я все еще люблю его. Он был моим маленьким мальчиком. Мой первенец.

- Остановись, пожалуйста, - навернулись слезы, и все тело дрожало от слез. Я схватилась за диван, ногти впились в него, чтобы сдержать эмоции. – Вам, ребята, добро пожаловать. Так долго, как это потребуется, но, пожалуйста... прекрати.

Она не остановилась. Она уже не знала как.

- Он был так добр ко всем, так мил и заботлив. Мой красивый малыш. Ты так сильно похожа на брата. Эти серые глаза и темные волосы, слегка загорелая кожа и здоровый румянец, как у твоего отца, - она взяла мое лицо в руки и посмотрела мне в глаза. – Иногда так тяжело смотреть на тебя без боли. Ты понимаешь это?

Слезы текли по моему лицу, я зажмурила закрытые глаза, слизывая соленые слезы, которые капали на губы.

- Ты была для Адрика всем. Он так сильно беспокоился о тебе. Защищать тебя, казалось, было самым главным для него. Даже от твоего отца и меня. Он и этот чертов ребенок, Келлан, всегда действовали так, как будто мы не были достаточно хороши. Ты знаешь, как я себя чувствую, понимая, что подвела его? Посмотри на меня, - она сжала мое лицо и затрясла его, пока я, наконец, не открыла глаза, чтобы посмотреть на нее. - Я оставила тебя после того, как мы нашли его на чердаке. Я должна была быть там для тебя. Я должна была утешить тебя, но не смогла, не после того, как увидела своего малыша там. Ты так сильно напоминаешь мне его, и я не смогла принять это. Даже после твоего побега, - она сделала паузу, чтобы задушить рыдания. – Я даже не искала тебя. Я просто не могла найти это в себе.

Не в состоянии больше стоять здесь и слушать, я отвернулась в сторону и начала двигать сумки. Понятия не имела, что она даже не смотрела на меня в тот день, и теперь этот день жалит сильнее, потому что я знаю правду.

- Давайте переложим эти сумки куда-нибудь в сторону. Ты можешь спать в моей комнате, а Зои на диване, - я остановилась, чтобы проглотить комок в горле и отдышаться. – Я буду спать здесь на полу. У меня много одеял, поэтому будет мягко и удобно.

- Тебе не нужно этого делать, - виноватым голосом оборвала меня мама. – Мы здесь только на несколько дней, а потом уедем.

Зои вскочила с дивана с испуганным взглядом на своем веснушчатом лице.

– Куда еще мы пойдем? Нам некуда, только сюда. Я не буду спать на улице, потому что ты облажалась. Папа оставил тебя, а не меня.

- Зои, заткнись! - я положила руку ей на плечо и толкнула обратно на диван. – Не разговаривай так с мамой. Это не ее вина, что отец - задница. А теперь ложись и не лезь в это.

Она скрестила руки на груди и плюхнулась головой на подушку.

- Как я должна оставаться в стороне, когда вы, ребята, в моей новой комнате? Хорошая попытка. Почему бы вам не пойти куда-нибудь еще, так чтобы меня не было рядом.

- Да, и почему бы тебе не научиться…

Слова моей матери замерли, когда она повернулась лицом к стене и прикрыла рот.

– Прости, Зои. Давай немного поспим. Нам обоим это нужно.

- Нет! Что это было, мама? Что ты хотела сказать? - Зои встала, схватила рамку со столика, и бросила ее через всю комнату. Рамка разбилась, в результате чего все мы остановились и смотрели.

Видимо, это поразило нас всех одновременно. Это единственное фото с ним. Оно было сделано за неделю до его смерти. Он стоял, прислонившись к своему мотоциклу, скрестив ноги перед собой, сложив пальцы в знаке «круто» (указательный палец и мизинец подняты вверх). В тот день он только получил свой первый мотоцикл. Это был кусок мусора, который он выкупил у какого-то парня, который уезжал из города, и планировал отремонтировать его. Он еще его делал, когда… умер. И теперь, когда я подумала об этом, поняла, что, кажется, не видела мотоцикл с того дня. Интересно, что с ним произошло.

- Мне жаль, - прошептала Зои, глядя на разбитые кусочки стекла. – Я не хотела. Я просто действительно устала и зла, и...

- Зои.

- Я уберу. Пожалуйста, не сердись. Я не подумала и...

- Зои, хватит, - я подняла руку, чтобы остановить ее. – Сейчас все немного расстроены. Просто ложись спать, я уберу этот беспорядок, - я повернулась лицом к матери, которая держала дрожащую руку у рта. – Иди и ложись в моей комнате. Тебе сон требуется сильнее, чем мне. Я уберу ваш багаж куда-нибудь, и когда ты проснешься, можешь выбрать любое место в моей комнате и сложить свои вещи там. Зои может разместить свои вещи в столовой. Мы справимся с этим. Мы сможем. Мы сделаем это без него, ладно?

Мама кивнула, а глаза скользили по Зои, которая по-прежнему игнорировала ее.

- Да, мы сделаем это, Зои. Мы справимся. Я не собиралась говорить то, что ты подумала.

Я могла сказать, что мама лжет. Я всегда вижу, когда она лжет. В запале, она собиралась напомнить Зои по поводу ее обучении, и это возмутило меня. Это действительно так, но прямо сейчас эмоции у всех зашкаливают. Я не могу винить ни одну из них за их действия и не буду.

Зои откинула волосы за плечо и потянулась к красному одеялу, которое я держу на спинке дивана для нее.

– Просто иди спать… мама. Я больше не хочу говорить.

Я сделала несколько глубоких вдохов, поскольку моя голова начала кружиться, а ноги стали слабыми. Тревога - это хищник, и сейчас я - его добыча. Как бы сильно ни старалась, тревога всегда будет огромной частью моей жизни. По большей части я научилась контролировать ее, но даже у самых сильных есть свои кризисы. Эту ситуацию, безусловно, можно назвать кризисом. Я понятия не имела, как буду справляться с заботой о моей матери и сестре, если не буду работать каждую минуту каждого дня. Это будет битва, но если я смогла пройти через потерю большей часть меня, то смогу пройти и через это.