Дикий мир. Колонисты - Извольский Сергей. Страница 38

Я из машины вылезать не торопился, Артем же вышел и двинулся к толкучке у административного здания. Человек пятнадцать, по виду похожие на водителей и слесарей, обступили Митрича и еще одного человека в гражданском. Чуть поодаль, за спиной подполковника стояли несколько человек вперемежку по форме и в гражданке, судя по виду, свита начальственная.

В ту сторону и кинулся так не понравившийся мне пассажир, всю дорогу терзавший свой планшет. За несколько секунд преодолев расстояние до толпы, опередив сержанта, хлыщ подбежал к Митричу и начал ему что-то говорить на повышенных тонах. Мне стало интересно, и я приоткрыл дверь. Как раз услышать, как пассажир был громко послан бабочек ловить.

Подполковник, заметив подошедшего сержанта, осадил вновь загомонившую толпу и, попросив подождать, отвел его в сторону. Увидев меня, он махнул рукой, тоже подзывая.

– …хуже, Артемон, – услышал я окончание фразы, когда подошел. – В общем, давай, на заправке я распоряжусь, – закончил подполковник и повернулся ко мне: – Так, Саша. Надо помочь. И нам, и пассажирам с поезда твоего. Готов?

Хм. Готов ли я? Тысячу раз нет. Я готов ломануться в душ, съесть – нет, даже сожрать обед из трех блюд и компота, а после завалиться спать на чистом постельном белье в теплой кровати. И медсестру мне, чтоб психологическую помощь оказывала. Но тут по ходу без вариантов, поэтому пришлось кивнуть, что да, готов.

– Это хорошо. Поступаешь в распоряжение Артема. В армии был? – Я опять кивнул, хотя и не был. Дальше спрашивать Митрич не стал, а повернулся к сержанту: – Артем, сейчас даю тебе двух водителей, двигаешь в Ручьи, потом в Зеленовку. И там и там из райпо грузите продукты, но все не забирай. Если кто что спрашивает, говори, что для жертв катастроф и сталинских репрессий. Про связь будут спрашивать – отвечай, что в вышку молния попала, а дороги деревьями завалило. Всех предупреждай о бандитах. Связи нет, полиция не приедет, поэтому пусть хоть по несколько семей в доме ночуют. Потом двигай в Змеиный, туда выгружаешь только из одной машины, ясно? Вторую не трогай. Дальше сам смотри – или в санатории ночуй, или возвращайся. Ночевать останешься, доложишь. Если связи не будет, в девять утра чтоб здесь был со всеми машинами. Девчонку оставляешь там, дезертира тоже. Пусть под замок сажают его, тут негде – переполнено уже все, да и некогда с ним заниматься. Вопросы?

– Еще дезертиры кроме этого?

– Да хер этих вояк знает. Говорят, нет, но я им не верю.

Артем кивнул и пожал плечами, мол, тогда все.

– А что с поездом моим? – Это уже я задал давно волновавший меня вопрос.

– Вот в Змеиный как раз сейчас всех и вывезут. Самых тяжелых красноборские забирают к себе в больницу, остальных хотели в гостинице размещать, но решили в санаторий. Все, двигайте. Если что, по ситуации, – закончив самым популярным указанием руководящего состава, подполковник пошел обратно к ожидавшему его люду.

– Артем, а что за Змеиный?

– База отдыха, вообще «Красная» называется. Раньше санаторий был, сейчас еще коттеджей построили. Эй, а водители-то где обещанные? – опомнился Артем, когда подполковник уже вернулся к гомонящей толпе.

Но оттуда уже отделились двое мужиков, направленные указанием полицейского начальства, и пошли в нашу сторону. Один невысокий толстячок, с большим красным носом в синих полосках сосудов, второй моложе, лет тридцати. Его круглое и добродушное лицо было изрыто оспинами, кожа на шее была стянута от застарелого следа ожога. На голове черная шапка-пидорка, натянутая до самых бровей.

– Привет, Тем! – бодро протянул сержанту руку круглолицый и показал на толстяка: – Это Гена, знакомься. Антоха, – это парень уже мне руку протягивал, открыто улыбаясь.

Как в клешню попала. После того как я представился в ответ, пожал руку Гене. Фу, блин, как кисель, еще и потная. Стараясь сделать это незаметно, вытер руку об штанину, но брезгливость не ушла.

– Куда едем, Тем? – закуривая, поинтересовался Антон.

– Сейчас на заправку. Потом в Зеленовку и Ручьи, после в Змеиный. В пансионате, скорее всего, и ночуем, по ситуации. Утром сюда. Но если успеем, то к вечеру обернемся.

Услышав про ночевку, Геннадий сразу начал нудеть – мол, на рабочий день в двадцать четыре часа не подписывался, жену надо предупредить. Да и вообще по виду он был настроен на долгий монолог.

– Слушайте, Геннадий, не мы же это придумали, – оборвал я его жалобы и показал в ту сторону, где громогласно Митрич командовал, – если вам что-то не нравится, вот товарищ подполковник, можете ему все это высказать.

Гена покосился на Митрича, но по его виду я сразу просек, что тому-то толстяк точно высказывать не пойдет. Вот ведь противная порода. Я времени терять не стал, начал брать быка за рога:

– Геннадий, у вас задача через час в Зеленовке быть. Сейчас разъезжаемся и через, – вытащил трубку по привычке, забыв, что выключена, но многозначительно глянул на темный экран и продолжил: – Через полчаса встречаемся на заправке. Если вас там не будет, буду вынужден доложить о том, что задачу срываем по вашей вине. Сами понимаете, крайним быть не хочу. Так что вы уж или к товарищу подполковнику идите жалуйтесь, или на заправке через тридцать минут. Уже через двадцать девять, кстати.

– Смотри-ка, обиделся, – с ухмылкой прокомментировал Артем, когда Гена с силой хлопнул дверью, залезая в пятьдесят второй «газик» с коричневым ржавым кузовом.

– Да мне ровно на его обиды. К тому же я не местный, а если б ты его сейчас застроил, он бы на тебя потом батон крошил, – посмотрел я вслед рыкнувшему двигателем «газону», выезжавшему за ворота, – двадцатичетырехчасовой рабочий день ему не нравится! А мне, мля, тоже много чего не нравится, не скулю же!

Парни удивленно посмотрели на меня. Особенно Артем, который кивнул мне, типа поблагодарил.

– Антох, у тебя огнестрел есть какой? – чуть погодя спросил сержант.

– Тулка [4] есть, а что?

– Бери с собой. Все, давай домой, своих предупреди и на заправку. И это, стой! – окликнул Артем уже дернувшегося парня. – Канистры с собой возьми, сколько есть.

Тот кивнул и через полминуты выехал за ворота, как раз на одном из новых пятьдесят третьих. Грамотный тут начальник колонны, значит, как у нас в конторе – новые машины выдает не ветеранам Генам, которые только нудеть могут и водку вечером жрать, а парням молодым, которые до работы жадные.

– А нам еще переобуться надо, – ответил на мой вопросительный взгляд Артем, показывая на навес рядом с ангаром.

Четыре колеса переставили моментом. Крутил гайки с домкратом я, колеса таскал Гомов, сержант командовал. Колеса готовые на стеллажах стояли, еще два я на запаску взял, обнаглев, когда колеса с летней резиной на стеллаж ставили. Главный по шинке – дядька лет пятидесяти, сидел в продавленном кресле, покуривая. Или не заметил, что я сразу два на запаски дернул, или ему по барабану. Ну и хорошо. Зато мужик этот украдкой портвешка хлопнул из горла прямо, достав бутылку из отворота тулупа. Поэтому и не заметил – понял я – мысли у него совсем другим были заняты.

Проезжая к воротам, я злорадно глянул на остающегося штриха в плаще, который переминался с ноги на ногу в ожидании все еще командующего подполковника.

По пути на заправку заехали домой к Оксане, где она дописала в записке, где находится и как ее искать. Дома у девушки никто не появлялся, и, уже подъезжая к заправке, сзади из салона я услышал сдавленные рыдания. Надо бы успокоить, хотя как, не знаю.

На АЗС уже стоял «газон» Антохи, который курил на улице, переминаясь с ноги на ногу.

– Артем, меня не заправляют! – пожаловался он, как только мы приехали.

– Не парься, сейчас решим, – Артем пошел к ларьку-скворечнику. Оттуда вылез мужичок с поднятым до ушей воротником камуфляжного бушлата. Вел себя дядечка так, что я про себя обозвал его королем бензоколонки. Все делал настолько неспешно, что Тема на него рявкнул даже, не вытерпев.