Все дороги ведут к тебе - Головина Оксана. Страница 72

— Она говорила тебе о своих снах?

Марта кивнула.

— Что ты думаешь об этом?

— Лишь то, что она поверила моим словам.

— Ты говоришь о той ночи? Что, если я признаю… признаю, что тоже поверил тебе?

Ее губы тронула теплая улыбка.

— Я знаю об этом, дорогой. Я знала об этом, покидая тебя в тот вечер, когда мы уезжали. А когда увидела ее в аэропорту, сомнения и вовсе покинули меня.

— Я не понимаю!

— Я глядела на нее, и видела тебя, мой мальчик. В каждом жесте, каждом взгляде, в том, как она пыталась быть кем угодно, лишь бы не ранить окружающих, вовсе забывая свою истинную суть.

— Так ты знала, что она девушка…

— Я стара, но не выжила из ума, по крайней мере, окончательно! Только идиот мог решить, что она мальчишка!

Алекс согласно кивнул.

— Тебе так же снятся сны, ведь так?

— Да. Я вижу тоже, что и она.

— Ты ей сказал?

По выражению его лица, она поняла, что это не так.

— Ты болван! И что у тебя в голове?!

— Марта!

— Если бы я знала, что вы двое окажетесь, настолько похожи, то наслала бы на вас… Она ведь тоже, не сказала тебе!

— Да.

— Почему ты ей не расскажешь?

— Там, в другом мире, ее сердце принадлежит другому. Каждый раз, стоит лишь солнцу склониться к горизонту, она бежит к нему! Он для нее — герой. Им она восхищена, черт его дери!

— Ты дважды болван, Калеб Александр МакАлистер! Ибо кому, как не тебе лучше знать, к кому она бежит по ночам! Она всего лишь романтична, как и все юные леди в ее возрасте. Она придумала себе принца, сказку, в которой — ты, единый, и во сне и на яву. Единый герой!

— Но ей более дорога придуманная сказка! Реальность не так волшебна, как ей бы хотелось.

— И что ты решил? Я не говорю о твоем брате, о твоей семье, о доме, чертовом дедовом завещании! Я говорю, что — ты решил?

— Доказать ей, что сон и реальность — неразделимы.

— И что ты собираешься делать?

— Разбужу ее!

— Если ты ошибаешься?

— Тогда пойду за ней…

Марта прищурилась, глядя на внука снизу вверх. Таким она его еще не видела.

— Она действительно стала так дорога твоему сердцу?

Он вновь повернулся к окну. Они оба смолкли, и она видела, как за другим окном, ведущим на улицу, снова собирались грозовые тучи. Она видела, как напряглись его широкие плечи, словно в душе его шла борьба. Наконец голос его нарушил тишину. Тихий, но твердый, и уверенный. Под раскаты грома Марта услышала то, что так мечтала успеть услышать уже не один год.

— Моя первая любовь и последняя…

Туман в глазах то рассеивался, то вновь окутывал ее. Дорога становилась круче, пришлось замедлить ход. Осталось еще немного и ей придется спешиться. Дальше Байни не пройдет. Своим белоснежным другом она не стала бы рисковать. Возле очередного уступа, она соскочила в вязкую грязь, развязывая ремни сумки. Конь, словно чувствуя ее мысли, нервно перебирал ногами, топчась и отходя.

— Стой мой хороший, скоро ты отдохнешь.

Сумка поддалась. Перекинув ее через плечо, Елена побежала вверх. Дорога, становясь более упругой, и каменистой позволила ей прибавить ходу. Она вспомнила, свое прошлое путешествие к обрыву и ее охватил давний ужас, сейчас с ней не было ее Ангела хранителя. Рохан был там, где осталось ее сердце. Она глянула на холмы, лежащие далеко в низу. Они были так недосягаемы сейчас. Она огляделась, ища подходящее место, наиболее видное со стороны близлежащей земли. Дождь, все же ненадолго прекратившийся дарил ей небольшой, но шанс.

Сожалея, что в этом мире так не хватало простой зажигалки, она разглядела в сгущающихся сумерках небольшое деревце, наклонно росшее почти у самого края пропасти, и так идеально подходившее ей. Осталось суметь развести хоть небольшой огонь. Сейчас темнеет, и его, даже незначительного будет видно далеко. Только бы не погас. Елена, подобравшись к дереву, достала из сумки свою совсем новую батистовую сорочку, затем еще пару рубашек. Ткань была совсем легкой, но это было все, что она могла придумать. Все ветки и трава были мокрыми, и не загорелись бы. Она накинула одежду на тонкие ветви, привязывая ее, не давая холодным порывам ветра сорвать ее прочь. Закончив, она сняла с пояса нож, ударив металлической рукояткой по кремню, она попыталась высечь искры. Первая попытка не увенчалась успехом. Она, стиснув рукоятку, продолжила.

Краем глаза она видела, как занервничал Байни, находящийся далеко внизу, словно белый призрак. Он привставал на дыбы, подавая голос.

— Я скоро вернусь. Ты же не ускачешь без меня?

Проклятый огонь все не разгорался. Край ткани лишь дымился, вызывая слезы.

— Гори же, черт тебя дери!..

В этот же миг, горячее пламя обогрело ее щеку, проносясь мимо ее лица и устремляясь к трепыхавшейся, на ветру ткани. Она в ужасе глядела на вонзившуюся в ствол дерева черную стрелу, с горящим наконечником. Ткань моментом занялась, освещая все вокруг теплым светом.

— Как пожелаете, миледи…

Она не смогла заставить себя обернуться на раздавшийся за спиной голос.

— Подать сигнал… и в тот же миг, лучшие воины устремятся на выручку своему господину, оставляя свою землю без должной защиты. Как очаровательно наивно! Я просто не могу не посодействовать. Чей это был план? Кому могло прийти в голову, столь великолепная идея?

Елена, подавляя волну злости, и отчаянья, поднялась на ноги, оставшись так и не повернувшись стоять, сжимая рукоять ножа.

— Кто твой наивный друг, ждущий твоего сигнала?

Змеей вкрались в душу сомнения. Не уже ли и в самом деле, она, помогла этому черному проклятью, обезоружить Рейнвуд, вызвав людей Калеба к нему на выручку?!

Она отчаянно замотала головой, не давая словам говорившего, смутить ее сердце.

Тихий смех раздался у нее за спиной. Она вздрогнула, вспоминая их прошлую встречу. Едва слышно, он ступил к ней, заставляя ее даже не глядя на него, ощущать отчаяние. Черными крыльями, полы его плаща трепетали у нее за спиной, словно грозя унести за собой неведомо куда.

— Удивительно, не правда ли?

— Что в происходящем удивительно для вас, барон?

— Ненавидеть должен. Но восхищен. Никогда не думал, что одна маленькая девочка развяжет войну. Искренне веря, что спасает мир!

Она обернулась, на миг окутанная полами его темного шерстяного плаща, заслоненная от холодного ветра этими черными крыльями.

— Кто же ты?!

Он поднял с шеи, удерживаемую шнурками тряпичную маску, одним движением руки укрыв свое лицо. Она вмиг нашла ответы на свои вопросы.

— Ты!!

Она вспомнила и свое падение у Чертова Рога, его протянутую ей руку. Она вспомнила, как та самая рука, стерла кровь с ее лица, укрыв собой от стрел. Она поняла, кто оставил тот цветок на ее окне, но также кто был виновен в том, что она едва не была убита лошадью, а МакНейр, едва был способен держать меч…

— Из-за тебя я едва не оказалась под копытами!!

— Ему довольно было нескольких мгновений, чтобы остановить твою лошадку, девочка. У меня не было намерения калечить тебя. Но он, как я понял, не спешил…

— Не смей намекать!..

— Что ж, признаю, не ожидал, что он решится на это в тот день. По моим расчетам, все должно было случиться здесь, где собственно и началось…

— То, что ты несешь, лишено всякого смысла! Что тебе от меня нужно? Почему ты преследуешь меня? Зачем спасал тогда?..

— Также как и он, я желал свидетельства в свою пользу. Ты помешала тогда не только мне. Ты бежала не от того волка.

— Волка?

Она вспомнила щит с изображением зверя.

— Тибор?

— Нет!

— Нет!!

— Наконец ты поняла. Я хотел пресечь это раз и навсегда, но вмешалась ты!

Непрошеные слезы покатились по щекам. Елена, сотрясаясь от озноба, опустила голову, лихорадочно пытаясь сообразить. Мысли в голове путались, сводя с ума.

— Ты бессовестно лжешь! — она тряхнула мокрой головой.

— Это неправильно! Это не имеет смысла! Ему незачем так поступать!! Зачем?!