Выгодная сделка (СИ) - "goblinmarusya". Страница 49

За эти семь лет, как только меня не называли: сумасшедшим, больным на всю голову, психом, человеком без тормозов и потерявшим крышу чудаком. Пусть, я готов быть кем угодно, лишь бы только рядом с ним. Много кто отпустил первую любовь и начал жизнь с белого листа, а я другой. Особенный? Не думаю, но потерять его навсегда и потом всю жизнь жалеть и ломать себе голову, как бы могло все случиться, если бы мы остались вместе, это не по мне. Я сам решаю, что мне нужно и как все будет. "Люблю" для меня - не пустое слово. А Максим был для меня, тем, кто принял меня таким, какой я есть. Этот парень, зажег во мне до сих неведомые чувства. Люблю его и не вижу границ своей любви. Бездонен океан этой страсти. И вся моя жизнь, лишь для него.

Для брата было открытием, что я оказался таким сдвинутым на своей болезни, по имени Максим. Часовые разговоры не давали результат, и он решил, если я за пять лет смогу совершить чудо, он поможет и примет мою сторону. Он даже сам звонил родителям Максима, когда тот пропал. И я совершил это чудо, как потом журналисты писали: «Таинственный мальчик – экономический гений. Как стать миллиардером за пять лет». Я не поступал в университеты, колледжи и разные там учреждения, пока мои ровесники учились, я прошел школу жизни. Я работал, как папа Карло, годами, мой сон составлял только два часа в сутки. Мне некогда было жалеть себя и сетовать на жизнь, была цель, и я не видел преград. Одно меня расстраивало, даже большое количество сыскных агентств, не сумели отыскать мне его. Человека, ради которого я это все и делал. Теперь я знаю в чем была моя проблема, его семья не теряла времени зря и не жалела средств. Они просто подкупали всех моих работников, которые занимались поисками, и мне на стол ложился листок с неудовлетворительным результатом. Но это я знаю сейчас, а тогда я сходил с ума и рвал очередной отчет, в состоянии колоссальной ярости. И когда Костя принес мне журнал, я был счастлив и, одновременно, убит наповал этой новостью.

Только тогда и начались самые трудные два месяца в моей жизни. Мне нужно было завоевать доверие его семьи и получить благословение на наш брак. Кто-то бы сказал, что это мелочь, если любишь, тебе никто не нужен. Но я хочу, что бы он был счастлив со мной и у нас была идеальная семья. И ничто не омрачало нашего счастья.

С его отцом я быстро нашел общий язык, то, что сын гей, не было для него новостью. Ему льстило то, что ради его Максима я основал отельный бизнес, чтобы продолжить семейное дело. Парочка совместных ужинов под хорошую выпивку и он сдался. Вот с мамой, была другая ситуация, она не могла простить мне измену ее сыну. Характером мой Максик пошел в маму. Я предъявлял ей доказательства, даже заставил бывших подруг покаяться перед ней, даже встал на колени, клянясь, что люблю ее сына. Ничего не помогало. Я сделал последнюю попытку и призвал в свидетели самого Максима. Это конечно образно сказано, я просто сделал нарезку из старых записей, где Максим обнимает и целует меня, с любовью всматривается мне в лицо, со счастливой улыбкой наблюдает как я сплю рядом… И лишь тогда она сказала фразу: «Теперь я понимаю, почему мой сын сейчас не счастлив. Он потерял большую любовь!». Она заплакала и обняла меня, как родного, а я вспомнил свою маму и разревелся как ребенок ей в плечо. С бабулей, было проще простого, я вышел из машины с двумя детишками в руках, и только переступил порог, уже был полностью прощен. Даже что они не блондинчики с голубыми глазами, не меняло того, что они ангелочки. Страх был у меня лишь тогда, когда я с мамой Максима прилетел к деду в Японию. Холодный прием, лицо без эмоций, пристальный изучающий взгляд. Я думал, все пропало, этот человек точно не примет меня. То что было потом, может понять только японец. Они долго и громко кричали на японском, махали руками, жестикулируя. А потом ко мне повернулась мама и на русском, объявила приговор – я и наши с Максимом дети должны будут быть вписаны в их семейную книгу и войти при этом в семью, иначе не видать мне согласия деда. Я думал, сейчас не удержусь и пойду в пляс от радости. Я же и хотел войти в их семью, в чем прикол? Нет, умом японцов не понять!

И, спустя три месяца, я получил его всего, и телом и душой, в вечное пользование с благословения его семьи. Поздравьте меня, я же сказал, если я чего хочу, будет моим!

========== Глава 12   Прости за нелюбовь ==========

        Я ненормальный, у меня медовый месяц с самым желанным человеком, а я превратил его в медовый день. Тимур бурчит, он столько ждал, чтобы побыть со мной, а я что? Я тоже хочу быть рядом с ним, но  находясь дома. Не могу ждать, хочу увидеть моих детей. Мне еще не исполнилось двадцать пять лет, совсем молод, но в душе я уже созрел быть папочкой. Боже, сколько же я пропустил, не менял им памперсы, не вставал среди ночи, не готовил смесь, пропустил первые зубы… Не..не..не. Я недопапа какой-то. Хочу быстрее к ним. А еще мне интересно кто же из детей мое продолжение. Можно конечно догадаться, мальчика зовут Тим, а девочку Максин. Логично, что у меня девочка. Я очень хотел дочку и моя мечта осуществилась. Посмотрев на телефоне у Тимура их фотки, и еще до конца не осознавая, что они мои, я все равно люблю их.

Теперь, сидя в номере отеля, я жду когда Тимур решит вопрос с нашим отъездом. Быстрее бы в Москву! И, услышав стук в дверь, я бросился открывать ее, в надежде, что это посыльный за сумками. Но это оказался не он…

Я стою на пороге раскрытой двери, опустив вниз глаза, мои губы трясутся. Что сказать? Я же знал, что так будет и мне предстоит увидеться с ним. Но сейчас я не готов.

- Здравствуй Макс.

- Здравствуй, Грегори, - не могу смотреть на него.

- Я искал тебя, - я знаю. Как же стыдно.

- Проходи, - пропускаю его в номер.

Он стоит посреди номера, изучает обстановку, задерживает взгляд на скомканной постели и собранных сумках. Я сейчас провалюсь сквозь землю. С чего же начать разговор.

- Где он? – на меня смотрит лицо без эмоций.

-  Кто? – может он еще не знает. Я наивный, он в курсе всего, - ты о Тимуре? Он вышел по делам, - что уж врать, если правда, то вся без остатка.

- Макс, ты все уже решил? Может, ты боишься, что я не прощу? – деловой тон, даже в таком вопросе, - я готов дать тебе шанс, если у тебя есть сомнения.

- У меня нет никаких сомнений.

- Я видел запись церемонии, ты так его целовал! Это он? Тот, кого ты любил все это время? – молча, киваю головой. Если он видел, то должен понять, я не вернусь, - ты же знаешь, я тебя тоже сильно люблю. Мне больно видеть тебя с другим, но я никогда не получу от тебя такой взаимности. Вчера я был так зол, узнав обо всем, хотел убить тебя. Но получив ту запись, я понял, ты никогда и не был моим. Ты продолжал любить его. И, несмотря на это, я готов принять тебя обратно, ты только скажи.

- Грегори… мне очень жаль… я не вернусь. Я виноват перед тобой, ты заслуживаешь лучшего…

- Все! Замолчи! Не хочу этого слышать! С тобой все нормально, это я и хотел знать. Мне пора, не хочу видеть его, - развернувшись, направился к двери. Он сильный. У него все будет нормально, - забыл сказать, - обернулся в дверном проеме, - Сильвестр пропал. Я искал, но…

- Он у меня.

- Понятно… Хорошо, что жив. Прощай.