Город древних - Муравьев Константин Николаевич. Страница 70

А сейчас же я наблюдал наивысшую степень замешательства на лице Лениавеса. Девушка же к сработавшей защите отнеслась вполне спокойно. Работает и работает. Её, как мне показалось, больше смущал – да что там смущал, возмущал и вызывал сильнейшее чувство отторжения! – сам браслет, который она пару раз, думая, что я этого не вижу, пыталась снять. Однако у неё ничего не вышло, и её это расстроило ещё больше. Но что в этом такого, я не понимал.

«Как многого я не знаю и не понимаю!» – почему-то с сожалением подумал я, наблюдая за её попытками.

– Вы разобрались, как управлять браслетом? – уточнил я у неё на всякий случай.

– Да, – несколько отстранённо ответила она, размышляя о чём-то своём и параллельно на автомате деактивируя защитное поле.

– Хорошо. – «Теперь Эрея находится под более надёжной защитой», – пришло ко мне понимание, и поэтому я сказал: – Всё. Можно выдвигаться.

Закидывая рюкзак за спину и немного попрыгав, проверил, не сильно ли шумит навешанная на меня амуниция.

Всё то время, пока мы готовились к дальнейшему пути, выражение изумления всё так же не покидало лица корнола.

«И что его так поразило в этом браслете? – сам удивился я, а потом до меня дошло: – Он, похоже, его узнал. Ну, или по крайней мере догадывается о его происхождении. Ну да ладно. Сейчас это уже не так и важно».

Подождав, пока все будут готовы, я ещё раз осмотрел место боя с исчадием, не заметил ничего нового и выдвинулся вперёд.

Правда, оглянувшись назад, я мельком заметил неподдельное возмущение на лице девушки. Но это выражение длилось лишь доли мгновения, потом оно приняло независимый и отстранённый вид. При этом даже осанка девушки изменилась. За мной сейчас стояла гордая и холодная красавица, в ногах у которой путалась какая-то мошка в виде меня. И у неё было огромное желание эту мошку раздавить с огромнейшим удовольствием.

«Что же тебя так напугало в моём браслете, Эрея?» – задал я ей мысленный вопрос.

И будто услышал её голос у себя в голове:

«Зачем ты мне его надел?»

Первое время мы двигались в абсолютной тишине. Я следил за окрестностями, обследовал туннели на наличие ловушек и прочих опасностей, которые могли бы грозить нам. Иногда останавливался, чтобы проверить то или иное ответвление, уходящее в сторону от нашего пути.

Мои спутники шли за мной. И тоже в полной тишине, хотя разговаривать им никто не запрещал, главное – не делать это в полный голос. Наверное, сейчас каждый из них старался разобраться в тех странностях, что они могли наблюдать за последнее время.

Но вот первой решила обсудить свои наблюдения с оборотнем Эрея. Правда, опять, возможно даже осознанно, исключив меня из их разговора, так как завела разговор на высоком эльфаре, которого я, предположительно, не знал.

«Ну, пусть так и остаётся», – уже в который раз подумал я.

– Что вы можете сказать об этом? – несколько неопределённо спросила девушка.

– О том плане, что предложил Баг? – уточнил оборотень, и было непонятно, действительно ли он не понял смысла вопроса девушки или только притворяется, стараясь добиться от неё более чёткого вопроса.

– Нет, – помотала она головой, – с этим-то мы, по крайней мере, пока разобрались, хотя и не полностью. Да и лучшего никто из нас предложить вряд ли сможет. Это я прекрасно понимаю.

– Тогда в чём дело? – будто удивившись, спросил Лениавес.

Эрея задумалась. Потом, немного нахмурившись и как-то странно поджав губы, она показала своё запястье и, посмотрев на то место, где должен был находиться браслет, сейчас абсолютно незаметный на её руке, сказала:

– Я говорю о его подарке. – И она передёрнула плечами. – Что вы думаете о браслете, что он на меня надел?

– А что с ним не так? – подозрительно посмотрел на неё Лениавес. – Ты что-то знаешь об этом артефакте?

Девушка внезапно остановилась. И тут её прорвало. Я даже не ожидал такого всплеска эмоций.

– Да это же браслет супружеских уз, – прошипела она. Однако создалось впечатление, что её возмущённый шёпот набатом разносится по туннелю. – Вы же говорили, что он ничего не знает и ни о чём не догадывается. Тогда что это? – И она потрясла перед ним рукой браслетом.

– Для него это просто браслет защиты, – несколько настороженно ответил ей Лениавес, стараясь как-то снизить накал эмоций.

Но ему явно что-то в окружающей обстановке не давало покоя. Корнол стал с опаской оглядываться по сторонам. Я сразу почувствовал изменение в его поведении. Да и Рыкун как-то беспокойно завозился за моей спиной.

И правильно сделал: я тоже заметил какой-то отзвук опасности, проявившийся после этого эмоционального всплеска девушки, и шёл он откуда-то слева. Хотя по крайней мере на протяжении ближайших нескольких метров, как я мог судить, не было ни одного ответвления, уходящего в ту сторону, даже скрытого или замаскированного. Об этом однозначно говорила модель, построенная Искателем.

Поэтому я стал с ещё большим вниманием контролировать близлежащую территорию.

Казалось, что этот поток эмоций девушки и привлекает к нам опасность. Нас с корнолом пока эти неизвестные не замечали или, что более вероятно, просто не обращали на нас внимания.

Мне нужно было время, чтобы выделить эту странную опасность из окружающего нас фона. Но из-за того, что направлена она была не лично на меня, я, видимо, плохо это мог делать.

«Вот и один из минусов моей интуиции, – понял я, – если что-то не касается лично меня, то она работает гораздо хуже».

Однако нужно было что-то решать или делать.

А Эрея никак не могла успокоиться, всё больше распаляясь, выплескивая на Лениавеса накопившиеся страхи. И, как мне кажется, связано это было не только с тем, что я надел ей этот треклятый браслет, но и с тяжёлыми событиями, произошедшими с ней за последние несколько дней. А браслет был лишь катализатором, запустившим реакцию. И теперь нужно понять, как не дать этому моему подарку стать последним в её жизни. Ну и нашей с Лениавесом за компанию.

– Этого уже не скрыть! – всё лилась и лилась из неё река возмущения и обиды. – Раньше это был лишь гипотетический брак, а теперь он взял и надел на меня браслет супруги. И любой мало-мальски подготовленный маг сможет распознать его наличие. Теперь это, – и она вновь потрясла рукой, – сможет увидеть каждый. Да и как он посмел, даже не узнав моего мнения, не спросив разрешения?! Не поинтересовавшись, нужно ли мне это, хочу ли я этого?! Он… Он… Он такой же, как и все! – И Эрея расплакалась. Разревелась, как маленькая беспомощная девочка, сцепив и опустив сжатые в кулачки руки и склонив голову.

Лениавес растерянно смотрел на плачущую девушку, а ко мне наконец пришло понимание происходящего.

«Вот она, – догадался я, – вот причина. Брак. Но даже не совсем он. Её возмутило то, что это посмели сделать без её разрешеия. Никому не интересно мнение маленькой девочки. Вот почему я такой же, как и все прочие. Видимо, уже пытались использовать её как одну из фигур в политических и прочих играх. Ну а что вы хотели, её происхождение к этому обязывает».

И я с сожалением и сочувствием посмотрел на эту молодую и красивую девушку, которую ещё в детстве сделали разменной монетой ради высокой политики и прочих благ, о которых думали её родители. Но которые почему-то забыли, что она всё-таки живой человек – простите, эльфар – и у неё может быть своё собственное мнение. И к их великому удивлению, возможно, даже не всегда совпадающее с целесообразностью и прочими постулатами, которыми пользуются все остальные.

«А ты не такая и принцесса, коль тебя всё ещё волнуют такие вопросы, а не политические выгоды, – с одобрением подумал я. – Мне почему-то нравится, что ты всё ещё простая, нежная, милая, такая красивая и прекрасная, но обычная девушка, хоть и высокородная принцесса».

И, улыбнувшись своим мыслям, я как-то неосознанно развернулся, сделал два тихих шага и нежно, ласково приобнял её со спины.

Сначала она вся напряглась и даже постаралась отстраниться, сделать шаг от меня в направлении корнола. А тот стоял и смотрел на это, удивлённо раскрыв глаза. Но я всё так же ласково, стараясь не слишком давить на неё, развернул Эрею к себе и погладил по нежным шелковистым волосам.