Воздушные (СИ) - Боброва Екатерина Александровна. Страница 15

— Как говорится, одно крыло там, другое здесь, — ухмыльнулся брат Грыз.

После отлета воздушных, грейфы еще немного посудачили о крылатых, но к общему мнению так не пришли. Хорошо, что хоть к девушке не приставали с расспросами, деликатно обходя тему непонятного для них обручения против воли невесты.

А Ксения пыталась разобраться в своих чувствах. Глупое сердце непонятно отчего вдруг заныло в тревоге за летунов. Как они там, ночью, одни, против ледяного дракона. Ведь это из-за ее побега, лорд был вынужден добывать брачную серьгу брата Жура. И вся злость куда-то испарилась, уступая чувству вины.

— Что запечалилась, девочка, — подсела к ней грейфа, чье морщинистое лицо и мудрые глаза, говорили о прожитых годах, — дай-ка я тебе лучше погадаю, судьбу твою узнаю. Глядишь, и сердце твое поуспокоится. Поверь, старой Виже, — и она тепло улыбнулась девушке, отчего ее блеклые от старости глаза, засияли золотистыми смешинками.

Ксения с любопытством смотрела на сестру Вижу, которая выкладывала перед ней по кругу ледяные фигурки, вырезанные с поразительным мастерством. Кого здесь только не было. Вот эта, высокая женская фигура с короной на голове напомнила ей Снежную королеву, а это — был явно король, рядом с ним стоял дракон, потом шло непонятное колесо или это было солнце, Ксения так и не поняла. Еще в круге стояли: ледяной волк, какой-то цветок, спиральная раковина, монета, птица с распахнутыми крыльями, фигуры мужские, женские и даже детские. Некоторые были совсем прозрачные, другие красовались красочной раскраской. От фигуры, закутанной в черной покрывало, у Ксении даже мурашки по коже пробежали.

В центр Вира бросила прозрачный ледяной кубик. Потом, наклонившись, ловко схватила Ксению за руку и не успела та даже глазом моргнуть, как капелька ее крови заалела на верхней грани кубика. Девушка затаила дыхание в ожидании чуда. И оно не заставило себя долго ждать. Капелька начала просачиваться внутрь кубика и вскоре заклубилась внутри него красным туманом, окрашивая все грани алым цветом. Как ожившая игрушка, он начал медленно вращаться вокруг своей оси, потом покатился по кругу, замирая на доли секунды возле той или иной фигуры. Иногда эти остановки сопровождались яркими вспышками, после которых цвет кубика становился все бледнее и бледнее. И вот уже абсолютно прозрачный ледяной куб замирает в центре.

По мере его движения Вижа хмурилась все сильнее. А бусинки, которыми были украшены пряди ее светло-коричневых волос, постукивали друг о друга в такт покачиваний ее головы. Сердце Ксении сжалось от непонятной тревоги.

— Как странно, — после продолжительного молчания произнесла грейфа, — я совсем не вижу твоей судьбы. Как будто ты чужая здесь.

— Все, вот вас и раскрыли, господин разведчик, — внутри у Ксении все заледенело от ужаса.

— Тебя не вижу, — продолжала разглядывать фигуры прорицательница, — но вот про твои отражения на других, рассказать смогу. Понимаю, что это мало, но таково видно желание Тсар. Два сердца жаждут быть с тобой, одно — лед, второе пламя. Пламя — двулико, лед — расчетлив.

— Нда, не везет мне в любви, — усмехнулась про себя Ксения, — это из той оперы, когда вроде мужики вокруг красивые, да только зубастые слишком, так и норовят отобедать бедною мной.

— И тот и другой принесут тебе много бед, — виновато покосилась на нее Вижа, — в пламени ты сгоришь, а во льду замерзнешь.

— Чудненько, — развеселилась вдруг девушка, — направо пойдешь, погибель найдешь, налево — коня потеряешь. Будем идти прямо, и искать третьего, нормального. Да, только, кто же меня отпустит, — с тоской вздохнула она про себя.

— Многих ты встретишь на своем пути, и многие захотят заставить тебя испить именно из их чаши судьбы.

— И даже известно почему — мрачно подумала Ксения.

— Путь твой извилист и опасен будет, но тот, кого ты выберешь, в награду тебе два сердца подарит, да и перевал тебе откроет не простой, высокий, до самого неба.

— Это как? — удивилась девушка

— Не ведаю, — грустно улыбнулась ей Вижа, — мне ведь не твой путь показали, так, лишь верхушки перевалов отметили.

Уставшая девушка с благодарностью закуталась в предложенную ей мягкую шкуру и задремала, привалившись к теплому боку брата Грыза. Разбудили ее самым бесцеремонным образом, просто подняв и поставив на ноги. Ксения так и стояла, покачиваясь, с закрытыми глазами. Ей было холодно со сна, она зябко ежилась под шкурой и мечтала о теплой постели, ругая себя за свой же идиотизм, из-за которого вынуждена была провести практически бессонную ночь на камнях

Наконец, ее любопытство пересилило сонный организм, и она смогла разлепить заспанные глаза. Девушка вздохнула с облегчением. Перед ней стояли, окруженные радостными грейфами, воздушные. Да, уж, вид у них сейчас был далек от обычной элегантности. Взъерошенные волосы, чумазые от копоти лица. «Жарили они, что ли, этого дракона» — сонно удивилась Ксения. Одежда была вся в мелких прорехах, как будто ее обладатели побывали под обстрелом ледяной шрапнели. Зато лица светились самодовольством. От адресованной ей, многообещающей ухмылки Стерлеха, Ксению всю передернуло, и ее воображение быстренько нарисовало живописные образы наказаний, возможно уже приготовленных для беглянки. Ей стало плохо. Ноги подкосились, и Ксения уселась обратно на свое место у костра.

Через несколько минут, сон снова попытался завоевать измученную страхами девушку, и Ксения отдалась ему, без боя. Спать сидя было жутко неудобно, и в какой-то момент она начала заваливаться на бок. Но ей не дали упасть, и Ксения благодарно улыбнулась трогательной заботе брата Грыза, обнявшего сонную девушку. Ксения удобно устроилась в его объятиях и провалилась в сон.

Окончательно проснулась она от громких воплей грейфов и звуков музыки. На площадке перед костром двигались двое. Как же отличался этот танец от предыдущего. Брат Жур и сестра Прыга явно уже давно испытывали друг к другу глубокие чувства, которые ни для кого не были секретом. И теперь они старались лишь доставить удовольствие зрителям. Неторопливые движения, сменялись порывистыми бросками Жура к Прыге, которая смеясь, легко уворачивалась от его рук. Жур, изображая ярость к непокорной избраннице, притворно рычал, пригибаясь как дикий зверь, бросался в атаку. Прыга взвизгивала, высоко задирала ноги и спасалась бегством, причитая на ходу о буйном помешательстве, настигшем Жура. Но на ее лице при этом блуждала довольная улыбка. Зрители в нетерпении подбадривали танцоров и наконец, Жур в прыжке сбил свою партнершу по танцу с ног, прижал ее к каменному полу и победно вытянул руку вверх. В его пальцах маленьким солнышком блеснуло в лучах восходящего солнца золотое колечко.

Все бросились поздравлять новую пару. Ксения сидела, нежась в теплом кольце обнимавших ее рук, и на душе было спокойно и радостно при виде светящихся от счастья брата Жура и сестры Прыги. Очередным поздравляющим оказался брат Грыз, и Ксения с блаженной улыбкой наблюдала, как он обнимает, по очереди, жениха и невесту. Но тут, страшное подозрение вдруг подкралось к ней. Брат Грыз не может быть там, потому что он здесь. И кто тогда обнимает ее здесь, если он все-таки там?

Ксения резко подпрыгнула и повернувшись, встретилась взглядом с очень внимательными, чуть ехидно улыбающимися голубыми глазами. Ее словно окатила огненная волна, рассыпавшаяся мурашками по спине. Она опять проваливалась в голубой омут и не могла найти в себе сил сопротивляться. Лорд наклонился, и легкий поцелуй оставил на ее губах привкус дыма и пепла. «Нет, точно, они дракона либо сжечь пытались, либо расплавить» — мелькнувшая мысль, отрезвила девушку, и она попыталась отстраниться. Объятия тут же разжались, и Стерлех галантно помог ей встать, ненавязчиво подтолкнув к счастливой паре.

Ночь уже близилась к завершению и утро, вступая в свои законные права, выпускало солнечные лучи на свободу.

Брат Жур крепко обнял ее, проигнорировав недовольное рычание воздушного.

— Береги себя, девочка, — шепнул он ей, — бойся не льда снаружи, а льда внутри.