В когтях тигра - Одувалова Анна Сергеевна. Страница 8

Мастер приехал ближе к трем утра, когда даже кореец уже косился голодным взглядом на мой обшарпанный и пустой холодильник.

Ком Хен не выдержал и заказал какой-то еды на двоих. Мне стало окончательно стыдно из-за того, что пожадничала пельменей, и я поступила совершенно глупо — отказалась от ужина, сославшись на то, что от стресса даже думать о еде не могу. Хотя на самом деле последний час о ней одной лишь и мечтала. Мужчина пожал плечами и начал аппетитно уплетать нечто из пластиковой тарелки. На вид было невероятно вкусно, что-то из кусочков курицы, макарон и какой-то заправки. Запах шел непривычный, сладковато-острый, от которого у меня потекли слюнки, но менять мнение и накидываться на еду я постеснялась. К тому же ел Ком Хен палочками, а я этот «девайс» так и не освоила, поэтому сидела в углу, вздыхала и проклинала себя за нерешительность и ни к месту проснувшуюся скромность.

После того как сделали дверь, я надеялась, что получится отправить Ком Хена домой, но он категорически отказался уезжать, заявив, что вонгви могут вернуться. Пришлось делить пространство моей крошечной квартирки. Я любила гостей, спокойно относилась к хаосу, который после них оставался, но редко кого приглашала заночевать. Этой чести удостаивалась только лучшая школьная подружка, которая сейчас училась в Москве, и редко появляющийся в Питере брат. Я ценила личное пространство и уединение. Необходимость спать под одной крышей со взрослым красивым мужчиной, которого к тому же до недавнего времени я знала исключительно как преподавателя, вызывала панику.

Было неуютно, неловко, и вообще хотелось, чтобы все закончилось как можно быстрее. Я стеснялась идти при нем в душ, туалет и чистить зубы. Переживала о том, что сплю в смешной пижамке, которую мне мама купила еще классе в седьмом. С тех пор я несильно выросла, и только грудь немного округлилась, из-за чего умильная мордочка Микки-Мауса приобрела весьма странное выражение. И эта детская блекло-розовая пижама совсем не сочеталась с алым фривольным пеньюаром, который сейчас опять же ничего, кроме смущения, не вызывал, а ведь я в нем отсвечивала при Ком Хене довольно долго.

В итоге после длительных терзаний я постелила гостю в комнате, а сама решила спать на куцем диванчике в кухне. Во-первых, Ком Хен на нем бы просто не разместился, а во-вторых, в кухню можно было быстро и незаметно проскользнуть из ванной комнаты.

Ком Хен тоже, видимо, был не очень рад необходимости ночевать не дома, но мужественно отказывался уезжать. Я предпочитала не думать о том, что будет завтра. Ведь вонгви никуда не денутся. «Неужели он так и будет меня охранять?» С этими мыслями я уснула, хотя думала, что буду крутиться с боку на бок до самого утра.

А с утра мы банально проспали, и мне было дико стыдно, так как Ли-сонсенниму, который даже со сна выглядел вполне пристойно, пришлось наблюдать картинку — Лика собирается в ускоренном темпе. И мне было уже наплевать и на пижамку, и на растрепанный внешний вид. Я носилась по квартире с выпученными глазами и пыталась за пятнадцать минут сделать то, на что обычно уходит полтора часа. Получалось плохо. Я сшибала углы, роняла мелкие вещи, но все равно ничего не успевала.

— Анжелика! — пытался урезонить меня Ком Хен, который с несчастным видом давился растворимым кофе на кухне. — Не спешите, я вас отвезу на машине, и вы успеете на свои пары вовремя. Не все еще потеряно.

— Ага, по утренним пробкам мы, безусловно, домчим с ветерком! — бухтела я, пытаясь расчесать волосы и размышляя о том, что про макияж, похоже, сегодня придется забыть. — К тому же нельзя, чтобы вы подвозили меня прямо до университета.

— Почему же? — Он удивился.

— Вы не в курсе? — хмыкнула я, начиная жалеть о том, что завела этот разговор. Пересказывать преподавателю сплетни, которые о нем ходят, не хотелось.

— А в курсе чего я должен быть? — сладким голосом спросил он, и у меня подкосились ноги. «Ну зачем я вообще заикнулась, могла бы промолчать?»

— Ну, то, что случилось вчера… — промямлила я, опуская глаза в пол и собираясь с мыслями.

— Анжелика, мы же вчера решили этот разговор оставить. Ничего страшного не произошло. Случайность.

— Мы-то решили, но вот все мои сокурсники считают, что вы ко мне приставали, а я отбивалась и разбила вам нос. — Признание приходилось из себя выдавливать, и на Ком Хена я старалась при этом не смотреть. — Вы хотите привезти меня к парадному крыльцу и породить новые, еще более интересные слухи? Не уверена, что это лучшая идея.

— Да? — На лице Ком Хена появилось удивление и легкая тень смущения. — Очень странные выводы на пустом месте. Не ожидал, что этот эпизод кого-то натолкнет на подобные мысли. Меня сильно осуждают?

— Сильно. — Я невесело хмыкнула. — Только не вас, а меня.

— А вы тут при чем?

— А вот это все тонкости загадочной русской души. — Я отмахнулась. Вдаваться в разборки с сокурсницами не хотелось, нужно было перевести разговор в безопасное русло. — А сейчас нам стоит поторопиться, иначе я точно опоздаю везде, где только можно.

Я намотала на шею шарф, достала из шкафа короткую и явно слишком легкую для ноябрьской погоды ветровку и сунула ноги в сапоги. Жаль, что любимая кожаная куртка осталась в универе. Не забыть бы ее оттуда забрать.

На улице снова было сыро и промозгло. Моросил мелкий дождик, который грозился перейти в снег. На дорогах разлились непросыхающие лужи, и захотелось снова вернуться домой под теплый плед. Я ненавидела такую погоду, но вынуждена была терпеть ее большую часть года.

— Значит, ехать со мной вы отказываетесь категорически? — поинтересовался Ком Хен, пикнув у подъезда брелоком для сигнализации машины.

Я замерла как вкопанная, уставившись на подмигнувшую фарами машину.

— Пожалуй, возьму свои слова обратно. — Я хрипло выдохнула, так как отказаться от поездки на такой машине просто не могла. И наплевать на слухи и наезды однокурсниц. Я безумно любила автомобили, особенно такие — низкие, обтекаемой формы, с хищно прищуренными фарами.

Для меня автомобиль всегда являлся воплощением мужской сексуальности. Машина как нельзя лучше подчеркивает характер, пристрастия, да и достаток своего владельца. Все это завершает мужской образ. Сексуальность Ком Хена резко возросла, когда я увидела перед собой «шевроле-корвет» графитового цвета. Если бы машина была красной, она бы смотрелась слишком вульгарно из-за смелых форм и дерзкой линии капота. Черная терялась бы в толпе, ну а графитовая притягивала взгляд и кричала о том, что на ней ездит настоящий властелин своей судьбы. Мое сердце скакнуло и упало куда-то в желудок. Я любила красивые машины. От вида спорткупе текли слюнки, и я мечтала, что когда-нибудь заработаю себе на подобную. Не такую, конечно. О такой я мечтала лишь изредка, имея в папочке «любимки» на рабочем столе ноута модели попроще и подешевле.

— Корветик… — Я даже зажмурилась от удовольствия. — Такой красавице никакие пробки не страшны. Я видела ее у университета, но никогда не обращала внимания, кто на ней ездит. Только выкиньте меня за пару кварталов, все же очень не хочется, чтобы меня заметил кто-нибудь из наших. Не отстанут.

— Хорошо. Мне тоже хотелось бы избежать неприятных слухов. — Ком Хен кивнул, усаживаясь за руль. — Никогда не позволял себе вольностей в отношении студентов. Это недостойно. Табу. А тут на ровном месте! — В его голосе послышалась досада.

— Безгрешность не делает вас менее интересным, — не удержалась я, устраиваясь поудобнее на холодном кожаном сиденье, которое, впрочем, довольно быстро теплело от электрического подогрева. Из-за в общем-то невинной и правдивой реплики я заработала такой взгляд, что поспешила уточнить:

— Не для меня! Я не охоча до экзотики и взрослых мужчин… ой!

Я снова прикусила язык и посмотрела на преподавателя виноватым взглядом. Его глаза потемнели, и вновь стало страшно, только вот машина не аудитория, сбежать не получится.

— Значит, вы воспринимаете меня как экзотику в возрасте? Я правильно вас понимаю, Анжелика?