Эльфы, волшебники и биолухи (СИ) - Гончарова Галина Дмитриевна. Страница 83

— Ничего себе — неумеха!? — Рон невольно дернулся — и тут же закусил губы от боли. — Всем бы такими неумехами быть!

— Ничего вы не понимаете, — женщина отвернулась и чем-то зашуршала в углу. — Я действительно новичок в магии. А вот своим инстинктам привыкла доверяться с детства. Потому и смогла все это совершить. В магии же многое построено не только на математике, но еще и на доверии к самому себе… Я, может, непонятно объясняю, но лучше я не умею!

— Все понятно, — успокоил девушку Рон.

— Очень рада, что хоть кому-то что-то понятно. Думаю, что ты голоден.

Голоден!? Да Рон готов был сожрать целую планету! И не потому что проголодался. А просто так — чтобы ощутить вкус еды.

— У нас на обед уха и эльфийские хлебцы. Не возражаешь?

Возражать!? Наверное, что-то такое отразилось у Рона в глазах, потому что женщина подмигнула ему.

— Держи, а то я уже за себя боюсь. Каннибализм — страшная сила.

И вложила в протянутую руку Рона большую миску с восхитительно пахнущим супом.

Рон втянул ноздрями запахи. Боги, как же давно он был этого лишен. Миска невольно задрожала в руках, и женщина поспешно перехватила ее на полпути к полу.

— Спокойно, Рон. У меня не так много посуды, чтобы дать тебе ее переколотить. Давай-ка я тебя сама покормлю. Будь умным мальчиком, открой рот и скажи «А».

— Бэ — чисто из вредности отозвался Рон. И обнаружил, что сидит с ложкой во рту.

— Прожуй. А потом проглоти. Не забыл, как это делается?

Не забыл. И вкус у супа оказался еще прекраснее запаха. Рон готов был слопать целое ведро, но пришлось ограничиться одной миской.

— Если все будет хорошо, завтра перейдем на твердую пищу, — обрадовала его женщина. — Кстати, как ты относишься к эльфам?

К эльфам? Рон пожал плечами. Он неплохо относился к эльфам. А с их королем даже дружил. И не обижался, что они не стали помогать ему или заступаться. Он и сам не попросил бы эльфов встревать в свои дрязги с волшебниками. Дружба это одно. А ответственность за свой народ — немного другое. И если его друг, как простой эльф, еще мог ему помочь, то, как король… Рон был искренне удивлен, когда увидел эльфа на совете, где он просил помилования для друга. Этого он никак не ожидал.

— Нормально. А что?

— Ну, может, у тебя аллергия на эльфийскую пищу. Или просто ты их не любишь.

— И что тогда?

Рона начинала забавлять эта ситуация. Эта женщина имеет что-то против эльфов — или наоборот?

— Тогда я попросила бы тебя держать свое мнение при себе, чтобы мы не поссорились. Я хорошо отношусь к эльфам, а Лирин — их королева — мой друг.

— Лирин?

— Ее настоящее имя просто невозможно произнести. Поэтому…

— Лиреанделон рэ-Аллиерэн кавэрэ Меарилэннон. Да?

И невольно покачал головой, когда глаза женщины раскрылись на пол-лица.

— Хорошая память — это самое главное для волшебника. Вам придется долго над собой работать, Тина. Просто чтобы оправдать ваше звание.

— Если мы вообще выживем, — оставила за собой последнее слово женщина. — Откуда вы знаете Лирин?

— Она меня тоже хорошо знает. Я дружил с ее отцом. Что сейчас с Лэнном?

— Если Лэнн — это ее отец, то…

— Да, — огрызнулся Рон, уже догадываясь об ответе. — Меарилэннон рэ-Аллиерэн кавэрэ Ристалоэннон. Его величество.

— Бывшее. Его убили люди. Подробности — у Лирин, — лицо женщины стало просто ледяным. — Я ей друг, а не исповедник.

— Хороший подход.

— Ага. Не лезь мне в душу — и я не наплюю в твою.

— Так-то вы к людям относитесь.

— Именно так.

За разговором Рон и не заметил, как очистил тарелку и теперь умоляюще взглянул на женщину. Вместо ответа та сунула ему в руку эльфийский хлебец.

— Изволь съесть — и на боковую. У тебя сейчас главные задачи — есть и спать. И побольше, побольше…

— Как прикажете, моя вэари.

— Ага, вот так я тебе и приказала.

К удивлению Рона, женщина никак не отозвалась на его обращение. А ведь на такие слова имел право только один человек — тот, с которым она должна была зачать ребенка. Пропустила мимо ушей? Одобряет его попытку сблизиться? Или просто не знает об этом нюансе?

Рон впился зубами в галету и вздохнул. Зная Тину (а он уже немного знал эту девушку) — можно было всерьез рассматривать только третий вариант.

— Тина, а вы вообще что-нибудь знаете о сообществе волшебников?

— Только то, что оно существует и временами отдельные его представители доводят меня до головной боли. А что?

— Ничего. Но вы собираетесь стать полноправной вэари?

— А куда я денусь с подводной лодки?

— А что такое подводная лодка?

— Железный пузырь, в котором можно погружаться в глубины океана.

— Зачем?

Изумление Рона было неподдельным.

— Ради интереса, чтобы узнать что-то новое, чтобы напакостить своему противнику…

— Да нет! Я понимаю, зачем нужно плавать под водой! Но зачем для этого пузырь, да еще железный? Проще же магией!

— Как видите — не проще, — огрызнулась Тина.

— Откуда вы, говорите, родом?

— С земли. Лирин обозначила мой мир, как Землю Иисуса — 13.

— Иисус, Иисус.… А! Вспомнил! Библия, бог един, и мучительная смерть в конце, чтобы все точно уверовали! Да!?

— Если вкратце — то да.

— Тогда понятно. Вообще-то я попал в лапки совета, когда он был еще на шестой Земле. Но, кстати, уговаривал его отказаться от глупой затеи. Ежу понятно, что Иисус, с самыми благими намерениями, втягивал свои миры в долгую братоубийственную войну.

Тина вспомнила, сколько народа в ее мире поубивали из-за дурацких расхождений в вере — и покривилась.

— Благими намерениями выстелена дорога в очень плохое будущее.

— Именно.

Тина внимательно посмотрела на собеседника. И решительно отобрала у него остатки галеты.

— Спать. И никаких возражений.

Щелкнул фонарик, погружая палатку в темноту. Маленькие руки легли на плечи Рону, чуть надавили — и волшебник обнаружил, что уже лежит навзничь, а Тина укрывает его удивительно теплым одеялом.

— Мы обо всем поговорим, когда вы проснетесь в следующий раз. А теперь — спать.

Рон проспал всего шесть часов. И когда он открыл глаза, наступало утро. Дальше все развивалось очень спонтанно.

— Тина, — позвал он.

Я в этот момент делала зарядку. Пришлось прервать и подойти к Рону.

— Доброе утро?

— А оно доброе?

Я протянула ему руку, помогая встать и выбраться из палатки. Рон послушно принял мою помощь и с удобством устроился на траве.

— А почему нет? Мы живы, здоровы и свободны.

— И надолго?

— А это уже как получится.

Пессимизм Рона начинал действовать мне на нервы. И я решила больше не откладывать разговора.

— Ты себя хорошо чувствуешь?

— Более чем.

— Это тебе понадобится. А теперь садись и слушай.

Я спокойно, не меняя ни тона, ни выражения, рассказала, как познакомилась с Орландой. Рассказала о своих встречах с очистителями, с эльфами, с драконом и разумной яблоней. И перешла к миру Двенадцати дев. Рассказала про Эмрипея, про амазонок, про Керат и про медальон, попавший мне в руки. И про свое решение. Точно так же я рассказала о своей беседе с верховным волшебником и про убитый город. А потом — про постамент и найденное на нем тело.

До этой минуты Рон слушал спокойно, но тут его проняло.

— Тина, а как вы воссоздали мое тело?

Он уже начинал догадываться об ответе, и я опустила глаза.

— Вы не слишком хорошо обо мне думаете, Рон. И — вы правы в своих подозрениях. Я не воссоздавала ваше тело. Я не могла этого сделать. Я просто увидела тело без жизни и без души. Тело, которым я могла воспользоваться. Тело, обладающее огромными магическими способностями. Идеального донора даже для своей души, если бы я решила сменить пол. Вы имеете право быть недовольным за такое мое решение, но любое тело лучше, чем заточение в медальоне.

В этот миг я зауважала Рона. Зауважала?! Нет! Гораздо больше! Я начала им восхищаться. А именно — его реакцией. Я бы в такой ситуации закатила истерику. Рон же просто замолчал. Руки его сжались в кулаки — и зубы он стиснул так, что чуть челюсти не треснули, но промолчал. Я молчала тоже, исподтишка разглядывая его при свете дня.