Вкус желания - Кендрик Шэрон. Страница 5

— «Вечернее платье» — это всего лишь оборот речи или у вас действительно имеется подходящий к подобному случаю наряд?

Джессика чуть было не ответила, что это «оборот речи», но что-то в выражении лица Сальваторе подсказало ей, что не стоит идти этим путем. Тот факт, что Джессика убирает его офис, еще не значит, что она нищенка, хотя ей и правда приходится нелегко.

— Может, мое платье и не является произведением искусства, но мне есть что надеть на вечер, — с достоинством произнесла она и уж совсем неожиданно для себя самой добавила: — Но я еще не знаю, приму ли я ваше приглашение, сэр.

Сальваторе лишь улыбнулся в ответ на такое заявление, однако его сердце забилось быстрее. Как он и предполагал, Джессика скрывала в себе актрису, что она только что и продемонстрировала. Она ошиблась лишь в одном: он любит играть, но лишь тогда, когда является ведущим в игре. Не стоит его дразнить.

Он подался вперед и тихим, намеренно хриплым голосом сказал:

— Однако что-то мне подсказывает, что ты согласишься сопровождать меня, Джессика, не так ли? И для начала оставь привычку называть меня «сэр», иначе ты сразу выдашь нас обоих.

Лицо Сальваторе находилось так близко от нее, что Джессика видела сияющие в лунном свете светлые глаза, могла чувствовать исходящее от него тепло и вдыхать дразнящий запах — запах мыла и природный, чуть горьковатый запах мужского тела.

С ее сердцем начало твориться что-то непонятное, а кожа стала гореть, как будто он ее коснулся.

У нее мелькнула смятенная мысль: «А не играю ли я с огнем?»

— Да, я буду сопровождать вас, — услышала она свой голос как будто издалека и, схватив сумочку, выскочила из машины, пока никто из них не передумал,

Глава 3

Уиллоу была не просто удивлена.

— С кем ты завтра идешь на ужин?! — изумленно переспросила она.

— С Сальваторе Кардини, — неуверенно повторила Джессика, стягивая с себя свободный джемпер.

Лимузин уехал, и то, что должно произойти завтра, казалось просто невероятным, поэтому Джессике было просто необходимо произнести эти слова вслух, чтобы убедиться, что ей ничего не приснилось.

— С тем самым Сальваторе Кардини? — Уиллоу смотрела на него ставшими вдруг огромными глазами. — Это тот итальянский миллиардер, владелец компании, чей офис ты убираешь по вечерам?

— Он самый. Правда, насколько я помню, он с Сицилии, — поправила ее Джессика.

— Вот что, — недоверчиво покачала головой Уиллоу, — давай-ка все же убедимся, что мы говорим об одном и том же мужчине, а то у меня в голове не угадывается. Темноволосый, голубоглазый, сексуальный, опасный...

— В общем, я согласна с твоей характеристикой.

Уиллоу убрала прядь светлых волос, упавшую ей

на лицо.

— Ты с ума сошла! — констатировала она. — Идти на вечеринку с таким мужчиной! У него репутация сердцееда и плейбоя...

— Да вроде не сошла, — пожала плечами Джессика. — Ты бы на моем месте отказалась?

— Конечно нет, — вздохнула Уиллоу и вдруг оживилась. — Ну и ну! Ты представляешь, какой ажиотаж вызовет эта новость? Глянцевые журналы готовы на все, чтобы взять у него эксклюзивное интервью, и тут вдруг — ба-бах! — объявляется никому не известная будущая офис-менеджер, по вечерам подрабатывающая уборщицей, и уводит его из-под носа многочисленных красоток!

— Я знаю, к чему ты клонишь, Уиллоу, но мой ответ — «нет», — твердо сказала Джессика. — И не надо на меня смотреть обиженным взглядом спаниеля. Как будто бы я не знаю, что твой журнал мечтает о таком интервью, но в этом деле на меня не рассчитывай! У Сальваторе строгие правила касательно прессы. Именно поэтому я работаю у него так долго и не намерена терять работу даже ради подруги.

— Ты называешь мытье унитазов работой?!

— Да, работой, которая позволяет мне оплачивать аренду одной крохотной комнатки в этом доме, — парировала Джессика.

Но Уиллоу, как и следовало ожидать, так просто никогда не сдавалась:

— Но может быть, ты однажды скажешь ему, что у тебя есть подруга, которая была бы безумна счастлива взять у него интервью, причем на его условиях? Моя бы благодарность тебе не знала границ! — Уиллоу снова покачала головой. — Невероятно... Сам Сальваторе Кардини пригласил тебя завтра на ужин. Нет, я не могу в это поверить!

Джессика полностью разделяла ее чувства.

— Да, в такое с трудом верится, — призналась она.

— Вообще не верится! — вторила ей Уиллоу. Ее лицо приняло задумчивое выражение. — Интересно, почему он заметил тебя только сегодня? Тебе не кажется это немножко подозрительным?

Джессика взяла чайный пакетик, опустила его в чашку с кипятком, чтобы хоть немного скрыться от внимательных глаз подруги, раздумывая: рассказать ли ей все или ограничиться недоуменным пожатием плеч? Сальваторе ведь не приказывал ей держать рот на замке, хотя знал, что она живет с двумя подругами. Впрочем, может, он не сказал именно потому, что считал как само собой разумеющимся, что она умолчит об остальном?

— Думаю, ему просто нужна компания.

— Это понятно, но все-таки...

Джессика резко вскинула голову. Ее рука дрогнула, так что несколько капель пролилось на стол.

— Но все-таки странно, что такой богатый мужчина — заветная мечта любой женщины — вдруг решил показаться с такой бедной серенькой мышкой, как я?

— Нет, что ты... — запротестовала было Уиллоу, но вышло это у нее как-то неубедительно.

— Нет, ты права, — мрачно сказала Джессика. — Потому что, как только Сальваторе пригласил меня на ужин, я подумала о том же. Просто я позволила себе немного помечтать. Разве не говорят, что мечтать не вредно? — Она сделала глоток чаю и все же решилась. — Дело в том, что люди, с которыми предстоит ужинать Сальваторе, хотят подобрать ему партию здесь, в Лондоне. А ему просто надоело, что все вмешиваются в его личную жизнь. Моя настоящая роль завтра заключается в том, чтобы отвадить от него всех женщин, желающих заарканить такого жениха. Я всего лишь средство, понимаешь? Ну вот, — вздохнула Джессика, — поэтому он выбрал меня. Он не говорил об этом открыто, но ведь и так все ясно. Кто он и кто я? Мистер Кардини совершенно правильно рассудил, что пропасть между нами слишком огромна, чтобы я позволила себе мечтать о чем-нибудь большем, чем просто ужин.

— И сколько он тебе заплатит? — цинично осведомилась Уиллоу.

Джессика чуть не поперхнулась:

— Я согласилась не ради денег! К тому же про оплату вообще не было сказано ни слова. За кого ты меня принимаешь?

— Успокойся, Джесси, — примирительно сказала Уиллоу, — я не имела в виду ничего обидного. Но разве ты не оказываешь ему огромную услугу? Пока же я не вижу в этом никакой выгоды для тебя.

— Но я ведь тебе уже сказала. Когда мне еще представится шанс взглянуть на другую жизнь, о которой я могу судить лишь по журналам и по телевидению? Это ведь такой соблазн! — Она сделала глоток чаю и неуверенно закончила: — У меня лишь одна проблема...

Уиллоу улыбнулась, догадываясь, в чем она заключается:

— Тебе нечего надеть.

— Совершенно верно. — Джессика с надеждой посмотрела на подругу. — Извини, не могу помочь тебе с интервью, но, может, ты не откажешь мне с платьем?

— О чем ты говоришь! — засмеялась Уиллоу и критическим взглядом оглядела Джессику. — В твоей обычной одежде ты выглядишь ужасно, — безжалостно сказала она, — но помяни мое слово, Джессика Мартин, как только мы с тобой как следует поработаем над твоей внешностью и подберем для тебя что-нибудь поэлегантнее, у синьора Кардини отвиснет челюсть.

На следующий день Джессика работала во время ленча, чтобы вернуться домой пораньше. Затем она долго отмокала в ванне, вымыла голову. Под критическим взглядом Уиллоу перемерила около двадцати платьев, категорически забраковав слишком облегающие или слишком открытые. После этого Уиллоу сделала ей искусный макияж.

Когда стрелки часов показывали без пяти минут восемь, позвонили в дверь, и Уиллоу крикнула: «Я открою». Дрожащей рукой Джессика прыснула на себя духами, бросила последний взгляд в зеркало, сделала глубокий вдох и вышла.