Опасная игра - Брэнд Макс. Страница 24

— Кажется, понимаю, — ответил Грегори. — Стало быть, хотите вышвырнуть вон старых владельцев?

— Можно сказать и так! — легко согласился Чэмп. — Вот Милманы расселись тут и жиреют, хотя на эту землицу прав у них никаких нет. Что, разве не так?

— Ну… не знаю, — протянул Грегори. — Сдается мне, что об этом никто никогда и не спрашивал-то. Всем тут в округе известно, что это земля Милманов, а стало быть, и принадлежит им.

— Да, — кивнул Диксон, — таких нелюбопытных, похоже, у вас тут пруд пруди. Ну а вот если я спрошу, откуда у них эта земля? Кто мне ответит?

— Ну как же! Они купили ее у краснокожих.

— А кто им ее продал?

— Черт побери, этого я не знаю.

— Так я вам скажу. Это был Маленький Ворон — настоящий великан да еще и хороший вояка. А еще он коллекционировал скальпы. Был у него и воинский наряд, так вот, не поверите — весь был увешан скальпами! Если он вел своих воинов против команчей, то на поясе у него болтались скальпы воинов-команчей. Когда воевал с белыми, то выбирал наряд, украшенный скальпами бледнолицых. Можете себе такое представить?! Пояс, с которого свисают длинные, рыжие или золотистые волосы белых людей! Словом, он был великий воин и великий вождь, этот Маленький Ворон. Только напоив его, удалось с ним справиться, да и то потребовалось еще трое, чтобы уложить этого парня. Вот ведь как бывает!

Да, так о чем это я, сэр? Ах, вспомнил! Вот в это самое время на сцене и появился старый папаша Милман, это было еще лет за десять до того, как родился нынешний Джон Милман. Вот он, значит, и решил, что все здешние земли должны принадлежать ему, и баста! Выбрал те, что ему подходили. А потом вдруг выяснилось, что земелька-то принадлежит краснокожим. Тогда Милман объявил, что он поступит порядочно и благородно — купит у них эту землю. И выбрал для этой цели не кого-то там, а великого вождя и любителя скальпов Маленького Ворона. А тот к этому времени был уже не дурак опрокинуть стаканчик, и не один. Так что если его племя устраивало большой пир или какое-то празднество, то он только и делал, что каждую минуту прополаскивал себе глотку, а наутро едва мог глаза разодрать.

Папаша Милман пришел к Маленькому Ворону и говорит: «Чего ты хочешь за эту землю?» И как вы думаете, что ему ответил Ворон? Какую назвал цену?

— Понятия не имею, — отозвался Грегори. — Даже не слышал никогда об этом.

— И не вы один. В здешних краях уже почти никто не помнит, как было дело. Но мы постарались все разузнать. Так вот, Ворон пожелал за нее шесть ружей, и все чтобы были в прекрасном состоянии, еще по сотне патронов к каждому из них и две дюжины лошадей — дальше дюжины он считать не умел. А кроме этого, попросил целый бочонок огненной воды, а в бочонке ни много ни мало тридцать шесть галлонов.

— И все это он хотел за землю, на которой сейчас ранчо?!

— Да, — подтвердил Чэмп Диксон. — И при этом пыжился от гордости, уверенный, что ловко обвел покупателя вокруг пальца! Ну как же? Он получил отличные ружья, с которыми, стоит только захотеть, ему будет проще простого вышвырнуть вон всех этих бледнолицых! И это богатство — в обмен на никчемный кусок земли! В общем, они ударили по рукам, и старик Милман, в восторге от удачной сделки, великодушно объявил, что готов дать вождю краснокожих даже больше, чем обещал. Он принес ему ружья, самые лучшие, какие только смог достать, и лишнюю сотню патронов к ним, а потом привел лошадей, да не две дюжины, а тридцать голов — самых прекрасных из тех, что паслись в округе. А что до огненной воды, это вообще отдельный разговор. Не знаю, чего уж он там ему намешал, но только в ту самую ночь, когда они ударили по рукам и решили отпраздновать хорошенько это дело, к утру трое воинов померли от этого веселья, да еще вдобавок парочка скво сменила прежних мужей на новых, а в нарядах Маленького Ворона появились новые скальпы, поскольку после пирушки вся эта шайка вышла на тропу войны. Но как бы там ни было, а краснокожие были счастливы, был счастлив и старый Милман. Еще бы! Отхватил кусок земли стоимостью никак не меньше пары миллионов зеленых! А индейцы? Те, надо признать, изрядно нагрузились. И только спустя какое-то время, прочухавшись, завели разговор, что неплохо было бы доплатить за землю, причем доплатить немало.

— Шантаж? — коротко уточнил Грегори.

— Можно сказать и так, — согласился Диксон. — Во всяком случае, они явились сюда в надежде получить еще раз в десять больше той чудесной огненной воды, которую так полюбили. И что же? Выяснилось, что за спиной у Милмана есть другой человек — старый добрый Дядюшка Сэм! Он-то и щелкнул их по носу, велел убираться назад, откуда пришли. Вы слушаете меня?

— Слушаю, а то как же? — буркнул Грегори, тревожно уголком глаза наблюдая за коровами. Их было около пятидесяти голов. Сбившись в кучу, они попытались прорваться к воде, но все напрасно.

— И вот теперь на сцену выходим мы с Билли Шеем, — продолжил Диксон. — Мы ездим по округе и что же видим? Кругом лежит прекрасная земля, на которой все так привыкли чтить его величество Закон, по ней бродят тучные стада, но все эти так называемые короли скота, как выясняется, не имеют на эту землю ни малейших прав! И Милман тоже. Когда-то давно он сделал огромную ошибку, непоправимую ошибку, я сейчас расскажу какую.

Маленький Ворон был великий вождь, и все такое. За свою жизнь он снял достаточно скальпов, чтобы этими волосами можно было засеять целое поле в сорок акров, но вот верховным вождем племени Ворон, к сожалению, не был. Поэтому продать кому-либо эту землю у него было не больше прав, чем у меня торгануть Бродвеем или, скажем, Бикман-стрит. Да, сэр, именно так, он не имел ни малейшего права делать это. Прежде чем заключить подобную сделку, необходимо было созвать большой совет, на который должны были собраться все вожди, и в первую очередь Новый Понедельник — тогда верховный вождь племени, хотя он за всю свою жизнь не снял ни единого скальпа!

Так вот, выяснив все это, мы поехали прямиком к краснокожим, которые по-прежнему владеют правом на эту землю, потому что сделка между старым Милманом и Маленьким Вороном была незаконной. Спросили там, кто теперь правит племенем. Оказалось, сейчас У них верховным вождем Счастливый Понедельник — потомок Нового Понедельника, хоть он болен, уже ослеп на один глаз да и другим видит неважно. Мы пошли прямо к нему и спросили, не продаст ли он нам эту землю за трех лошадей и три бочонка вина, что, сдается мне, чертовски дешево. Сами знаете, краснокожие ведь так и не привыкли к большим суммам. Да и не в наших интересах их приучать, верно? Он согласился. Мы ударили по рукам и вот приехали сюда, на землю, которая теперь принадлежит нам с Билли. А Милман пусть лучше поверит на слово, что у нас есть на нее все права. Ведь закон на то и существует, чтобы вышвырнуть его вон. И винтовки, кстати, тоже!

Конопатый Грегори стиснул зубы.

— Какая трогательная история! — саркастически хмыкнул он, — Может, вы заодно объясните, на черта вам понадобилась эта земля?

Чэмп окинул его с ног до головы презрительным взглядом.

— Конечно, вы имеете право знать, — осклабился он. — Дело в том, что права на всю воду, что имеется в здешних местах, можно сказать, у нас в кармане.

— Но пока что я знаю только одно, — прогремел Грегори, — что наши коровы уже готовы от жажды лизать камни.

— Что ж, сэр. — Диксон прикусил губу. — Нам с Вилли не раз приходило в голову, знаете ли, что торговать водой было бы с нашей стороны чертовски непорядочно… Ведь ее не надо ни сажать, ни растить… А воды тут сотни, тысячи галлонов… В общем, не стоит ее продавать меньше, чем, скажем, за пару сотен тысяч!

Грегори невидящим взглядом уставился на бурлящий поток, который весело нес свои воды почти у его ног.

— Вы хотите двести тысяч?! — беззвучно выдохнул он.

— Да, такова наша цена, старина.

— А солнечный свет или воздух, которым дышат наши коровы, во сколько вы оцениваете их?

— Билли и я — мы приличные люди, — усмехнулся Чэмп. — Поэтому решили швырнуть вам эту кость в качестве подачки, чтобы, так сказать, подсластить пилюлю.