Курсистки - Болдова Марина Владимировна. Страница 38
– Заходи, только тихо, – приложила она палец к губам.
– Что случилось, почему ты здесь? А где Сонька с Гурским? – удивление Ксюши было понятным: Вика по телефону ей ничего не объяснила.
– Пошли на кухню. Соня спит, еле уложили.
Только, когда она разлила чай в бокалы и села на стул напротив устроившейся на диванчике Ксюши, Вика сказала:
– Антошку похитили. А Софу убили. Гурский с Луневым до сих пор из милиции не возвращались.
– Когда?
– Сегодня днем. Можно сказать, у меня на глазах, – рассказывая Ксюше, как она нашла Софу, Вика в который раз переживала все заново.
– Господи, но кто? Ты смотрела?
– Ничего не вижу. Мне нужно успокоиться. Ядвига в Польше, как назло. Представляешь, выйди мы из дома буквально на десять минут раньше… А Сонька с утра что – то предчувствовала. Позвонила мне, во сне ей Агнесса приснилась. Слышу – в голосе нотки панические, знаешь, какая она мнительная! Я приехала, вроде бы все в порядке. Гурский на работе. Тошка с Софой на пляж ушли. Мы решили сходить к ним. А по дороге…Я Софу нашла. Хорошо еще, что Сонька вперед ушла, ее не заметила. Дошла до пляжа и вернулась. Вот тогда и увидела, чуть с ума не сошла. Пока милиция не приехала, она все по лесу бегала, Тошку звала.
– Ужас какой! Так. Что делать будем? Я так понимаю, с расследованием все в порядке?
– Да, Гурский, естественно, всех на уши поставил. Но, Ксюш! Что – то неспокойно мне, не найдут они Тошку.
– Почему так думаешь?
– Не простое это похищение ради выкупа. Тут что – то другое. Гурский не так богат, чтобы у него денег можно было много взять. Это известно в наших кругах. Тем более, что основной капитал весь в работе. Изъять его без согласия со своими партнерами он не сможет. Да и быстро ничего не выйдет, так? А похищение Тошки было явно спланировано. Следили за Гурскими, знали, куда, какими тропами ходят. Знали, что мальчик на даче в основном с бабушкой Софой гуляет. А со старухой легче справиться! Момент выбрали очень удачный: день так себе для купания, да еще будни. Народу на пляже минимум. В лесу – тем более. И что их понесло на берег! Не могли в саду в мячик поиграть! – добавила она с досадой.
– Тогда почему его украли? Причина? Если не выкуп?
– Не знаю, не спрашивай. Может быть дело в Гурском, в его бизнесе. Может быть, таким образом, хотят его подтолкнуть на сделку, хотя глупость, конечно! Может, мы что – то не знаем? Сонька дома сидит, тряпочками забавляется. В бизнес его совсем не лезет. Хотя, помнишь, Агнесса говорила: «Нужно быть в курсе дел мужа. Даже, если ничего в этом не понимаете. Выслушать, похвалить. Зачем давать ему повод искать слушательницу на стороне?»
– А женщина? – вдруг спросила Ксюша.
– Какая женщина?
– Любовница. Возможно, у Гурского есть кто – то. Отчаявшаяся его заполучить, женщина пошла на такое. Хотя – нет, глупо.
– Возможно. Но! Во – первых и в последних: Гурский никогда не выберет бабу, которая хотя бы намеком может разрушить его брак с Сонькой. Если у него и есть связь, то с той, кто так же боится за свою устоявшуюся жизнь. Образовался за ним один грешок лет пять назад, знаю. Случайно мой Лунев их накрыл. Пришел домой в шоке и шипит прямо в прихожей: «Знаешь, кто у Гурского в любовницах? Пиманская. Да, жена того самого. Ох, рискует!» А я ему: «Она рискует больше. Что для нее Гурский со своей фирмой против капиталов ее мужа? Она потеряет все». Он сказала, что об этом как – то не подумал. А Гурский подумал. Потому, что Пиманская сверх осторожно себя держала. Просто у моего Лунева нюх на адюльтер, вот он и догадался, – Вика прислушалась и вдруг быстро подбежала к приоткрытому окну, – Нет, не они! Кстати, а тебя-то я откуда сорвала?
– Я с Климом встречалась, – стараясь говорить ровно, ответила Ксюша.
– Ну, наконец – то! Свершилось! Мне больше всего в этой ситуации нравится, что ты теперь Буклеева, эту бабу визгливую, пнешь! Или уже?
– Уже! А он действительно визжал! Не поверишь – голосок тоненький, личико все красными пятнышками покрылось! Ну, зрелище! – улыбнулась Ксюша.
– Мы с Сонькой тебе давно говорили, – махнула рукой Вика, – Ты Клима сама нашла?
– Ага, нашла. Под колеса попал. Я его из лужи вытащила, – Ксюша рассказала о встрече с Климом.
– Ксюха, это – судьба! Только, жалко, десять лет – псу под хвост.
– Он женился, ребенок у него. Правда, как выяснилось, он ребенку не отец.
– Уже хорошо. Нагуляла женушка?
– Да, история с его женитьбой банальная. Вика, мы, как будто и не расставались. Как он ругался, что я его обманула с дедом!
– А зачем обманывала – то?
– Хотела точку поставить. И поставила. Он сегодня мне признался, что, как только до него дошло, что это тупик, он понял, как я ему нужна.
– Что имеем не храним, потерявши – плачем. Так?
– Что – то вроде.
– Что дальше?
– Дальше? Ничего. Климу работу в Штатах предложили. На днях вопрос решается. Так что, опять расстаемся. Только теперь из страны уезжает он…
– Бросай все, езжай с ним.
– Ты с ума сошла? У меня банк, работа! – Ксюша безнадежно махнула рукой.
– Вот – вот! Работа. Тогда – учеба, теперь – работа. Потом еще какой – нибудь предлог найдется. А там, глядишь, очередной Маратик для отвода глаз, чтобы отстали, так?
Ксюша промолчала. «Господи, ты всю жизнь меня ставишь перед выбором! Ладно, в семнадцать лет мне помогла Агнесса, сейчас – то как быть? Господи, помоги!» – взмолилась она мысленно.
– Ты на Бога – то не надейся. Сама головой думай, – сказала Вика рассеяно, – Что же их так долго нет?! – она устало опустилась на стул.
– Машина! – Ксюша метнулась к окну, – Это – твой муж!
– Один?
– Да. Это ведь ваша «Тойота»?
– Да. Странно, где Гурского он потерял? – Вика вдруг напряглась и закрыла глаза.
– Вика, что?!
– Авария. У него что – то с машиной. Она горит, – прошептала Вика, бледнея от «увиденной» картины.
Глава 15
Любила бы она детей, хотела бы она детей, такого бы мальчонку и родила. Для себя, как игрушку. Но, родить-то как раз и не придется. А все эта сука…
У нее, как всегда при воспоминании о Соньке Риттер и ее папаше, попытавшемся все решить деньгами, от злости заболела голова. «Слабое место», как ей сказали в больнице, из – за травм слабое. А какое место у нее не слабое? Живого места, можно сказать, нет на теле. Девки бьют жестоко, не щадя и не обращая на стоны жертвы никакого внимания. Так и ее били…
Она еще раз посмотрела на спящего мальчика. Что – то вроде жалости к ребенку проснулось в ее очерствевшей душе. Он, конечно, ни в чем не виноват. Но, как еще можно достать его мамашу, как сделать ей больно, да так, чтобы жила, мертвея с каждым днем? Чтобы подыхала медленно, от тоски по кровиночке? Чтобы вся ее сытая жизнь вытекала из нее по капле, а потом, когда она потеряет всех, кого любила, чтобы сама себя кончила. Как и ей когда – то хотелось. Уйти от боли, одиночества, ненужности.
…Не появись папик тогда в ее жизни, не было бы ее на этом свете. А раз уж задержалась… Двоим им с Сонькой в этом городе не жить! Она уедет, как только все закончится.
Она честно пыталась простить. В минуты, когда боль отступала под воздействием лекарств. И, когда беспомощно передвигалась по квартире в инвалидной коляске: просто потому, что не видела способа достать Соньку.
А, когда ей сказали, что Риттер умер, она вдруг поняла: началось возмездие. Помимо ее воли, по воле небесной…
Она пригляделась: у мальчика дрогнули ресницы. Она совсем маленькую дозу снотворного ему вколола, сразу, как в машину сели. А доверчивый он какой. Непуганый.
Старуху не жалко. Интересно, кто она Соньке? То ли мачеха, то ли свекровь. Как – то туманно ей старые подружки из двора про семью Риттеров рассказывали. Вроде, папаша перед смертью именно на этой женщине женился. А Сонька за ее сыночка, Гурского, замуж вышла. Сложно как – то у них, запутанно. Зато теперь все просто: нет старушки. И мужа нет…