Молчание ягнят (др. перевод) - Харрис Томас. Страница 4
Дежурный дал ей два журнала — их ничем не скрепленные страницы вываливались из обложек, — три газеты и несколько вскрытых писем.
Коридор тянулся вперед метров на двадцать пять — тридцать, камеры шли по обеим сторонам. Стены некоторых были обиты войлоком, в дверях — смотровые окна, узкие и длинные, словно бойницы. Были и обычные тюремные камеры, отделенные от коридора прочной решеткой, заменяющей переднюю стену. Клэрис Старлинг краем глаза замечала темные фигуры заключенных в камеры людей, но старалась не смотреть в их сторону. Она прошла почти половину пути, когда мужской голос просипел ей вслед:
— Я чувствую, как воняет твоя п…да.
Она и виду не подала что слышит, шла вперед, не оборачиваясь.
В последней камере горел свет. Клэрис пошла ближе к левой стороне коридора, чтобы иметь возможность заглянуть в камеру издали, понимая, что стук каблуков заранее возвещает о ее приближении.
3
Камера доктора Лектера расположена на значительном расстоянии от остальных; напротив нее — только стенной шкаф, да и в других отношениях она совершенно уникальна. Вместо передней стены, как и в других камерах, — решетка из мощных прутьев, но внутри, за этой решеткой на таком расстоянии, чтобы человек не мог дотянуться, еще одна преграда — прочная нейлоновая сеть, от стены до стены и от пола до потолка. За этой сетью Старлинг разглядела привинченный к полу стол, заваленный бумагами и книгами в мягких обложках, и стул с прямой спинкой, тоже прочно закрепленный на месте.
Сам доктор Ганнибал Лектер полулежал на койке, с головой уйдя в изучение итальянского издания журнала «Вог». [7] Он держал нескрепленные страницы журнала в правой руке, а левой откладывал прочитанные в сторону. У доктора Лектера на левой руке — шесть пальцев.
Клэрис Старлинг остановилась на некотором расстоянии от решетки, точно посередине небольшого холла.
— Доктор Лектер. — Голос вроде бы звучит нормально.
Он поднял голову, оторвавшись от журнала.
На какое-то головокружительное мгновение ей показалось: от его пристального взгляда исходит странное жужжание. Но это от волнения шумело у нее в ушах.
— Я Клэрис Старлинг. Могу ли я поговорить с вами? — Ее тон, расстояние, на котором она остановилась, — все было воплощенная учтивость.
Доктор Лектер размышлял, прижав палец к плотно сжатым губам. Затем не торопясь поднялся на ноги и легко прошел вперед по своей клетке, встав у самой сети, но не замечая ее, будто это он сам, по своей воле, выбрал расстояние, на котором следовало остановиться.
Он был невысок ростом, пластичен; в его руках, в движении плеч чувствовалась гибкая сила. Как и у нее самой.
— Доброе утро, — произнес он, словно только что отворил ей дверь собственной квартиры.
В хорошо поставленном голосе — чуть слышный скрип, похожий на скрежет ржавого металла, возможно, результат долгого молчания. Глаза доктора Лектера — карие, с красноватым оттенком, почти вишневого цвета, и, когда отражают свет, в них загораются красные огоньки. Создается впечатление, что эти огоньки искрами слетаются к самым зрачкам.
Эти глаза вобрали в себя Старлинг всю целиком.
Она сделала точно выверенный шаг к решетке и почувствовала, как у нее поднялись волосы на руках и уткнулись в ткань рукавов.
— Доктор, у нас возникли проблемы с психологическим профилированием. Я пришла просить у вас помощи.
— «Мы» — это Отдел криминальной психологии в Квонтико. Значит, вы из тех, кто работает на Джека Крофорда.
— Да.
— Могу я посмотреть ваши документы? Клэрис этого совершенно не ожидала:
— Я уже показывала… В кабинете…
— Вы имеете в виду в кабинете Фредерика Чилтона, доктора медицины?
— Да.
— А его документы вы видели? Уверяю вас, вы там ничего не найдете. А с Аланом вы познакомились? Очаровательное существо, правда? С которым из них вы предпочли бы побеседовать?
— Пожалуй, с Аланом.
— Вы вполне можете оказаться репортером, пропущенным ко мне Чилтоном за взятку. Я имею право посмотреть ваши документы.
— Хорошо. — Она подняла запаянное в пластик служебное удостоверение.
— Будьте добры, перешлите его ко мне на подносе. Мне отсюда не видно.
— Не могу.
— Потому что он твердый.
— Да.
— Позовите Барни.
Надзиратель подошел, постоял, подумал.
— Доктор Лектер, я разрешу передать вам удостоверение. Но если вы его не вернете, как только я попрошу вас это сделать, если придется всех вокруг беспокоить, чтобы получить его обратно, я буду огорчен. А если вы меня огорчите, вас свяжут и вы будете лежать так до тех пор, пока у меня не улучшится настроение. Кормление через трубку, подгузники и резиновые штаны, которые меняют два раза в день, в общем, обычная процедура. И почту задержу на неделю. Ясно?
— Разумеется, Барни.
Пропуск поехал внутрь камеры, и Лектер поднес его к свету.
— Курсант? Здесь сказано — курсант. Джек Крофорд посылает курсанта интервьюировать меня? — Он постучал карточкой по мелким белоснежным зубам, потом медленно вдохнул его запах.
— Доктор Лектер, — напомнил Барни.
— Разумеется, Барни. — Он положил удостоверение на поднос, и Барни вытащил карточку наружу.
— Да, я сейчас прохожу курс обучения в Академии ФБР, — сказала Старлинг. — Но мы ведь обсуждаем не ФБР, мы говорим о психологии. Разве вы сами не сможете определить, разбираюсь я в предмете или нет, во время нашей беседы?
— М-м-м-м, — произнес доктор Лектер. — Что же… довольно ловко выскользнули… Барни, вам не кажется, что следовало бы предложить стул офицеру Старлинг?
— Доктор Чилтон ничего не говорил про стул.
— А что вам подсказывают ваши манеры, Барни?
— Принести вам стул? — спросил ее Барни. — Только ведь он никогда… ну, обычно тут никто надолго не задерживается.
— Спасибо. Если можно.
Барни достал складной стул из стенного шкафа, того, что прямо напротив камеры, поставил его перед ней и ушел.
— Ну-с, — произнес Лектер, усаживаясь у стола боком, чтобы быть лицом к ней, — так что же вам сказал Миггз?
— Кто?
— Вездесущий Миггз, в камере немного дальше по коридору. Он ведь на вас шипел. Что он сказал?
— Он сказал: «Я чувствую, как воняет твоя п…да».
— Понятно. А я не чувствую. Вы пользуетесь кремом для лица «Эвиан» и иногда духами «Л'эр дю Тан». Но сегодня вы умышленно этого не сделали. Как вы относитесь к тому, что сказал Миггз?
— Он настроен враждебно по неизвестной мне причине. Очень жаль. Он враждебен к людям, люди враждебны к нему. Замкнутый круг.
— А вы враждебны к нему?
— Мне жаль, что он ненормален. А помимо этого — он мало что значит. Как вы узнали про духи?
— Пахнуло из вашей сумочки, когда вы доставали пропуск. Прелестная сумочка.
— Спасибо.
— Вы взяли сюда самую лучшую, верно?
— Да.
Так оно и было. Она долго копила деньги, чтобы купить элегантную сумку для деловой женщины, и это была самая лучшая из всех ее вещей.
— Она гораздо лучше смотрится, чем ваши туфли.
— Может быть, со временем они ее догонят.
— Не сомневаюсь.
— Эти рисунки на стенах — вы сами их рисовали, доктор?
— Вы полагаете, я приглашал сюда дизайнера?
— Тот, что над раковиной, — это какой-то европейский город, правда?
— Это — Флоренция; вон там — Палаццо Веккио и Дуомо — вид с Бельведера.
— И все эти детали вы рисовали по памяти?
— Память, офицер Старлинг, — то самое, что заменяет мне вид из окна.
— А там, я вижу, распятие? Но средний крест пуст.
— Это Голгофа после снятия с креста. Страстная пятница. Карандаш и фломастер «Мэджик Маркер», оберточная бумага. Это на самом деле то, что получил разбойник, которому был обещан рай, когда убрали пасхального агнца.
— Что же именно?
— Ему переломали ноги так же, как и его сотоварищу, который издевался над Христом. А вы что, никогда не читали Евангелия от Иоанна? Тогда посмотрите на картины Дуччо: [8] он пишет очень точные распятия. Как поживает Уилл Грэм? Как он выглядит?
7
«Вог» — журнал для женщин; печатает моды, кулинарные рецепты, советы по домашнему хозяйству, косметике и т. п.
8
Дуччо ди Буонинсенья (1255–1319) — итальянский живописец, основатель сиенской школы живописи XIV в.