Мани или азбука денег - Шефер Бодо. Страница 32

С Мани нам давно уже не приходилось поговорить. Но теперь мне

это уже не было так необходимо. Достаточно было играть с ним и гулять

вместе. Я очень любила, когда он был рядом со мной. Даже когда я делала

домашние задания, он ложился у моих ног и подолгу, не отрываясь, смотрел на меня. Потом он засыпал, и тогда от него исходило ощущение

покоя.

Бабушка и дедушка опасаются риска

Мы, конечно, регулярно продолжали встречаться, и всегда нам было

чему поучиться и о чем поговорить. Раз в месяц мы записывали, какой

курс у нашего фонда. Поэтому мы всегда точно знали, что получим при

продаже своих сертификатов.

Госпожа Трумпф считала, что в будущем это не понадобится, но

сейчас поможет нам многому научиться. Она говорила:

* Лучше всего инвестировать деньги в большой фонд и лет пять

вообще не интересоваться тем, что там происходит. А через пять лет мы

увидим, каков его курс, и получим солидную прибыль.

Долгое время курс почти не менялся. Мы не несли потерь и не

получали прибылей. Но в октябре курс нашего фонда внезапно сильно

упал. Наши сертификаты подешевели с 10000 до 7 064 евро. Мы потеряли

около двадцати пяти процентов.

Растерянные, с опущенными головами, сидели мы за столом.

Денежные чародеи сильно смахивали на умирающих лебедей. Мы были

застигнуты врасплох. Ведь наша троица надеялась, что сертификаты будут

дорожать постоянно и непрерывно.

* Нужно задуть свечи, — предложила я. Настроение было совсем

не праздничное.

Даже Марсель был тихий, непохожий на себя. Лишь Моника владела

собой:* Папа сегодня говорил что-то об этом за завтраком. Я не помню

уже, что именно, но он казался абсолютно спокойным. Он считает, что

теперь у него есть возможность покупать по хорошей цене. Он назвал это

"ниже стоимости".

* Он совершенно прав! — заговорила госпожа Трумпф. Мы

посмотрели на нее и только теперь заметили, что она выглядела

спокойной и уверенной. Ни капельки не волнуется.

* Похоже, что вас совсем не пугают наши потери, — заметил

Марсель.

* Да у нас и нет никаких потерь.

* Есть. Более двух с половиной тысяч евро. И мне это вовсе не по

вкусу, — упрямо возразил он.

* Потеряем мы только в том случае, если станем сейчас продавать.

Но мы-то этого делать не будем.

* Все равно я чувствую себя, как собака.

* При чем здесь собаки, — недовольно бросила я. Атмосфера в

комнате сгущалась. Госпожа Трумпф весело засмеялась:

* Я точно так же реагировала в первый раз на падение курса. Я

проклинала день, когда купила сертификат, и ужасно боялась, что курс

будет снижаться и дальше. Обычно при падении курсов газеты полны

мрачных прогнозов. Начинаются разговоры об экономическом кризисе и о

биржевой зиме.

Мы с Марселем смущенно переглянулись. Об этом мы не подумали.

Курс может падать и дальше?!

Старушка весело прыснула. Увидев, что она так беспечно смеется, мы тоже не смогли сохранять серьезность. А она сказала:

* Я пережила несколько из этих так называемых кризисов. Но

через один-два года курсы поднимались вновь. Так было каждый раз.

Поэтому, если курсы падают, я теперь остаюсь спокойной.

Меня ее слова не убедили:

* А что, если действительно начнется вечная биржевая зима, как

пишут в газетах?

* Само слово говорит за себя, — невозмутимо ответила госпожа

Трумпф. — Зима — это просто время года, причем одно из четырех.

Сколько я живу, всегда за зимой приходила весна, потом лето, за летом

осень, а потом снова зима. Как в природе, эти времена года сменяют друг

друга и на бирже. Всегда так было, и всегда так будет.

* Но тогда нам следовало выждать и вступать в игру зимой, —

сделал вывод Марсель.

* Если бы мы заранее знали, что зима совсем близко, — да. Но мы

этого не знали. Курсы могли начать подниматься. И тогда мы были бы

недовольны, что не вступили в игру, потому что получили бы меньшую

прибыль.

Теперь пришло время покупать еще. Так, как и сказал папа Моники.

Можно предположить, что в следующие три-пять лет курс не только

вернется к прежнему уровню, но вырастет еще на двадцать — тридцать

процентов.

Вложенные нами десять тысяч евро тогда превратятся в двенадцать

— тринадцать тысяч. Если бы мы смогли сейчас вложить еще десять

тысяч, то они за то же время принесли бы нам сорок — пятьдесят

процентов прибыли. Эти вторые десять тысяч евро выросли бы до

четырнадцати — пятнадцати тысяч евро.

* Ну да, потому что мы покупали бы ниже стоимости, — повторила

Моника слова своего папы.

* Что значит покупать ниже стоимости? — спросила я.

* Это значит, — ответила госпожа Трумпф, — что сейчас мы

можем купить акции или сертификаты фондов дешевле, чем они стоят в

действительности. И что пройдет не так уж много времени, как вновь

найдутся люди, готовые заплатить за них столько, сколько они на самом

деле стоят. Тогда мы получим большую прибыль.

Марсель, как всегда, хотел быстро принять решение и начать

действовать:

* Нам надо поторопиться с покупкой, пока курс находится ниже

стоимости. Давайте посмотрим, есть ли у каждого из нас по две с

половиной тысячи, чтобы инвестировать еще раз десять тысяч

евро.

У меня, например, есть достаточно денег, чтобы внести свою долю.

А как дела у вас?

Мы все хорошо зарабатывали. Моника, кроме того, недавно

получила деньги в подарок от родственников. И для госпожи Трумпф, конечно, не было проблемой найти такую сумму. У меня тоже лежало кое-

что на счету, но этого было недостаточно. Мне не хватало 1370 евро. А

брать деньги из копилок мечты я не хотела.

Но не хотелось мне и того, чтобы из-за меня расстроилось все дело.

Я лихорадочно перебирала возможности и вспомнила, что бабушка и

дедушка завели для меня сберегательную книжку, куда регулярно вносили

небольшие суммы мне на приданое. Там должно лежать не менее трех

или трех с половиной тысяч евро.

Я рассказала об этом остальным. И мы решили устроить завтра

внеочередную встречу. А до тех пор я поговорю с бабушкой и дедушкой.

Ведь сберегательная книжка, конечно, не лучший способ хранить деньги.

Господин Гольдштерн называет сберкнижки "машиной для уничтожения

денег".

Когда я уходила из "ведьминой избушки", меня уже ждали собаки, за которыми я ухаживала. Только после ужина я смогла отправиться к

бабушке с дедушкой. Бабушка приготовила замечательное печенье и какао

по своему особому рецепту. Никто в мире не умел делать такого вкусного

какао.Я была уверена, что и бабушка, и дедушка тут же согласятся, что

сейчас настал лучший момент для покупки сертификатов. Но меня ждало

глубокое разочарование.

Родители уже много рассказывали им о моих успехах, так что я

смогла сразу приступить к делу. Поедая печенье, я рассказывала им о

нашем инвестиционном клубе. Папка, подготовленная госпожой Трумпф, была у меня с собой. Поэтому я сумела все хорошо объяснить. А

поскольку мы записывали изменение курсов обоих наших фондов, то и об

этом я смогла рассказать.

* Кира, детка, — испугался дедушка, — это слишком опасно! Ты

потеряешь все свои деньги.

Я попыталась объяснить то, чему научилась: что я понесу убытки, только если во время биржевого краха стану продавать сертификаты. Что

курс обязательно поднимется вновь, что на бирже лето и зима всегда

сменяют друг друга и что в целом, если смотреть далеко вперед, курсы

всегда растут. Что и в прошлом было много кризисов, в том числе и по-