Наследие Глории (ЛП) - Александер Робин. Страница 9
Мы отправились по тропинке дальше и вышли на утес с видом на пляж. За пляжем лежала прозрачная голубая вода. Кристен глубоко вздохнула.
«Это впечатляет. Я никогда не видела ничего подобного. Опять же, я не так много путешествовала, — она посмотрела на меня. — Это должно быть обычно для вас, и теперь из-за того, что я опешила от такой красоты, вы подумаете, что я глупая».
Я отрицательно покачала головой.
«Нет, это не обыденно для меня. Я бываю очарована каждый раз, когда этот вид попадает в поле моего зрения. Песок здесь почти розовый, и когда он встречается с голубой водой, у меня дух захватывает. Иногда я не могу поверить в то, что это место я называю своим домом».
«Как долго вы живете здесь?» — спросила Кристен, когда мы направились вниз по тропинке к пляжу.
«Несколько лет, а вообще я из Нового Орлеана. Я скучаю по Мак-драйв, по нездоровой пище, по кинотеатрам и — верите или нет — по осени и зиме. Если мне начинает не хватать слишком многого, а возвращаюсь домой на недельку или около того, и уже там начинаю кричать о том, что я хочу вернуться сюда».
Мы спустились по ступенькам на пляж и скинули сандалии сразу, как только дошли до песка. Я смотрела на Кристен, которая прятала свой альбом под руками.
«Я где вы живете?»
«Техас».
«У вас нет акцента».
«Я не техасец, я переехала туда, чтобы работать в школе», — она не уточнила, и было бы невежливо настаивать…, а я сделала это.
«А где в Техасе?»
«Сан-Антонио. А здесь есть государственные школы?»
«Школы есть, но наш ребенок будет домашним. У Ирис — нашего бизнес-партнера — есть сын на домашнем обучении. Ему шесть, а он уже читает и пишет. Если у вас есть время, чтобы заниматься с ними, вы можете получить удивительные результаты. Что вы преподаете?»
«Ничего, что сделало бы меня богатой».
Я остановилась и посмотрела на Кристен.
«Вам не очень комфортно говорить о себе?»
«Поверьте мне, — ответила Кристен с легкой улыбкой, — в моей жизни нет ничего интересного. Честно говоря, я предпочла бы услышать о вашей».
Я улыбнулась в ответ: «Принято».
Проверив переносные холодильники, я убедилась в том, что в них достаточно воды и колы. Некоторые из наших гостей уже заняли шезлонги на пляже, и им понадобится содержимое этих холодильников.
Обычно с пляжа я отправлялась в бар, чтобы узнать — нужна ли помощь Ирис, но сегодня я решила пройтись по пляжу до нашего нового дома.
Я угощала Кристен историями о Луске — мистическом чудовище, наполовину — акула, наполовину — осьминог, которого местные жители считали обитателем Голубых дыр, найденных на Багамских островах. Луски были виноваты в том, что на острове исчезали лошади и коровы, а иногда и люди. Как островитянка, я пришла к выводу, что действительно в этих дырах жил кто-то. Возможно, что акула или две через систему пещер нашли туда дорогу из моря. Сказки это или нет, но если кто-то из людей нырял туда, то их больше никто никогда не видел. Когда Ирис была в дурном настроении, она часто предлагала мне поплавать там, чтобы отгадать их тайну… Боже, я люблю эту женщину!
«Суеверия в изобилии существуют на этом острове. Их бессчетное количество рассказывается ночью на пляже у костра. И когда Ирис в настроении, она тоже может сочинять их».
«А ты суеверна, Хайден?»
Я остановилась на травке, росшей возле кромки воды.
«Раньше не была… на самом деле это больше, чем суеверие. Этот остров меняет людей. Он изменил меня. Теперь у меня больше уважения к убеждениям других. Их вера обладает собственной энергией, — я почесала подбородок, внезапно почувствовав себя глупо. — Я думаю, что пытаюсь сказать, что здесь я стала более открытой».
Когда Кристен стояла на ветру и ветер гонял ее волосы вокруг лица, она напомнила мне Тедди. Если у Тедди появлялись вопросы, он часто делился ими со мной. Иногда я замечала, как его лоб хмурился, а глаза не видя смотрели вдаль. Это обозначало, что он хотел в чем-то признаться. Последний раз он поделился, что боится белого кота Ирис, который похож на лепрекона. Кристен выглядела точно так же, как Тедди, но я была уверена, что ее признания будут более серьезными, чем кот, похожий на гнома.
«Хайден… У меня болит голова. Ты не возражаешь, если я закончу эту экскурсию?»
«Нет, я не против. У нас в баре есть несколько типов болеутоляющих таблеток. Я могу сбегать и принести вам что-нибудь».
«Нет, не надо, — Кристен покачала головой и слабо улыбнулась. — Я наслаждалась нашим разговором. Увидимся позже».
Я наблюдала, как она повернулась и пошла через пляж. За последние годы я узнала, как развлечь наших гостей, не особо заботясь о их личности. В отличии от Адриан и даже Ирис, я всегда держала дистанцию между ними, не позволяя сближаться. С Кристен, однако, я чувствовала что-то другое. Я хотела, чтобы она доверилась мне, я хотела, чтобы она рассказала мне тайну, которая, казалось, так мучала ее.
«Ирис, я голодна».
Не говоря ни слова, она молча поставила передо мной тарелку открытых устриц.
«Я не до такой степени голодна. Ад замерзнет прежде, чем я буду есть этих гигантских слизняков», — я обошла вокруг барной стойки с намерением сделать набег на один из больших холодильников, но была остановлена рукой, упершейся мне в центр груди.
«Остался час до обеда, девчушка. Разве ты не съела завтрак, который я послала тебе сегодня утром?»
«Ирис, — скулила я, — в нем совсем не было соли. Мне нужен перерыв от диеты беременной женщины».
Она схватила банан с барной стойки и сунула мне его в руку.
«Я для начала могла бы съесть медвежью задницу, банан не утолит мой голод».
Она поморщилась.
«Где ты находишь эти выражения?»
«Это подарок. А теперь дай мне коробку с имбирными хлопьями, которую ты прячешь в кладовой. И еще я хочу молока».
«Обслужи себя сама, властная девчушка».
Да! Победа! Я знала, что, если у Ирис правильно нажать на нужную кнопку, то она впустит меня на священную землю, известную под именем — кухня.
«Мои кости болят, Хайден».
Залезая в кладовку, я оглянулась через плечо.
«Я знаю, что ты никогда не говоришь, о каких костях идет речь. Это — ребра, лопатки, кости задницы?»
«Я не шучу, девчушка», — Ирис последовала за мной к холодильнику, где я налила себе гигантский стакан молока. Потом она пошла за мной в столовую, где мы заняли места за большим столом.
«Да, кости говорят мне — на остров идет буря».
У нее проскочил островной акцент. Я знала, что это уже серьезно.
«Это ты образно говоришь, или мы говорим об урагане, потому что канал погоды ни о чем таком не предупреждал».
Ирис нахмурилась. Если и было что-то, что я особенно любила, так это дразнить Ирис, и она всегда легко отзывалась на мои поддразнивания. Когда я впервые приехала на остров, она пугала меня тем, что начинала говорить с акцентом. У меня не заняло много времени, чтобы понять, — Ирис любила меня, как родную еще до того, как я приехала на остров Кэт. Она наблюдала за моим взрослением по фотографиям, которые я посылала тете Глории. А еще тетя развлекала Ирис и Адриан рассказами о моих подвигах.
Ее кожа была светлее, чем у Коула, она была скорее насыщенного коричневого цвета, черные волосы были длинными и кудрявыми, и последнее время она скручивала их и пристегивала к затылку заколкой. Она любила носить яркие рубашки, и сейчас на ней была спортивная рубашка на пуговицах.
«Эта буря — человеческих рук дело. Радость, страх и опасность закрутятся в ее глубинах».
Мне очень хотелось прокомментировать ее поэтические высказывания, но вместо этого я прикусила свой язык. Она была по-детски серьезна, и что-то подсказывало мне, что я должна воспринимать ее всерьез.
«Я так хочу, чтобы твои кости высказывались поясней».
«Я говорю тебе, что беда идет! Сколько еще информации тебе нужно?»
Ледяные пальцы ужаса сжали мою шею.