Чаровница - Брук Кристина. Страница 26
Розамунда слегка покраснела – лгать она не умела.
– Не-у-жели? – намеренно растягивая слово, проговорила Сесили. – Дорогая, мне кажется, ты совершенно случайно захотела совершить романтическую прогулку под луной, или я ошибаюсь?
– Да, это своего рода традиция у меня и у Гриффина. – В глазах Розамунды вспыхнул лукавый огонек, и она мечтательно улыбнулась. От улыбки, такой искренней и счастливой, лицо ее преобразилось. Невероятно, но она стала еще красивее, чем была. Зависть шевельнулась в сердце Сесили. Нет, не из-за красоты кузины – Сесили завидовала глубине чувств, искренней радости, согласию, царившему между Розамундой и ее мужем.
– Ну что ж, если я не помешаю вам, – как можно веселее и равнодушнее сказала Сесили.
– Конечно, нет, дорогая, – воскликнула Розамунда, доставая ключ из ридикюля. Сесили бесцеремонно выхватила его.
– Мне пойти вместе с тобой?
Сесили мотнула головой:
– Не стоит. Мне хочется побыть немного одной. Зачем мне компаньонка в родном доме, где со мной ничего не может случиться?
Опрометчивое суждение, ведь Сесили знала, что может случиться, если Ашборн обнаружит ее одну в саду. В конце концов, следует положить конец его приставаниям. Если сегодняшняя помолвка не выбила всю дурь или блажь из ее головы, то необходимо поставить точку в их отношениях.
Ах, если бы не это письмо!
– Хорошо, – Розамунда поцеловала кузину в щеку. – Только запомни: если через полчаса ты не вернешься, я пошлю Гриффина на поиски.
Сесили благоразумно вышла из залы не прямо на глазах у всех, а тихо, окружным путем, через библиотеку и боковую лестницу. Тропинку в саду не было видно из окон дома, так как ту прикрывала высокая тисовая изгородь. Сесили торопливо направилась к беседке.
Ее уверенность в ловкости и наблюдательности Ашборна оправдалась полностью. Не прошло и нескольких минут, как он вошел в беседку.
Лунные тени скользили по его лицу, отчего оно прибрело загадочный вид.
– Почему?
Несмотря на всю внешнюю невозмутимость, Ашборн был явно сердит, его выдал голос – резкий и хриплый.
– Помолвка – дело давно решенное, о ней договорились еще наши родители.
– Но вы даже не удосужились сообщить мне об этом накануне! Почему?
– Ради чего? Какое вам дело до того, за кого я собираюсь выйти замуж?
Это была суровая твердая отповедь, тем не менее Сесили для большей уверенности прибавила:
– Больше я никогда не приду в ваш дом, не хочу потворствовать вашим заигрываниям.
– Да-да, на словах все так, все верно. Однако ваш поцелуй свидетельствует об обратном. – Ашборн намеренно понизил голос. – Он говорит об очень многом, леди Сесили.
От его слов, от его фигуры веяло жаром страсти.
– Что бы вы тут ни говорили, на что бы вы ни намекали – все это не имеет никакого значения. Я помолвлена с Норландом, и точка.
От одного упоминания имени Норланда Ашборна передернуло, словно от зубной боли.
Он обнял ее за плечи и заглянул в глаза, и сразу все вокруг Сесили закачалось и закружилось.
– Вы не можете выйти за него замуж.
Что за чушь: она должна и выйдет. Сесили высвободилась из его объятий, но тепло его рук продолжало пронизывать ее тело, возбуждая, волнуя, проникая в глубь сердца.
Нет, ну что за нелепость! Как можно влюбиться после первого же знакомства, чуть ли не с первого взгляда? Что говорить: Ашборн видный мужчина, красивый, статный, умный, он не может не вызывать восхищения у женщин.
И тем не менее… Но перед собой лукавить не стоило. Тут скрывалось нечто большее. Между ними протянулась невидимая, но прочная, крепко связывающая их нить. Их тянуло друг к другу, как две родственные половинки.
Однако углубляться в свои чувства, ощущения Сесили боялась. Не зря говорится: не буди лиха, пусть лихо спит тихо.
Собравшись с духом, напомнив себе заодно о семейной гордости Уэструдеров, Сесили решительно проговорила:
– Ваш бесцеремонный поцелуй не дает вам никакого права указывать мне, за кого мне следует выходить замуж.
Само собой разумеется, все так и было: указывать он не мог, но в его взгляде было столько немой укоризны, что Сесили не могла не почувствовать всей ее справедливости. Ей стало стыдно и неловко за свое поведение той ночью.
Явное разочарование было написано у него на лице. Тяжело вздохнув, он взлохматил волосы на голове.
– При чем тут право? Неужели вы не видите, что нас что-то связывает? Вместо того чтобы взглянуть правде в глаза, вы испуганно отворачиваетесь и спешите спрятаться, как вам кажется, за стеной спокойного и крайне скучного брака. Но потом вы разочаруетесь и будете страдать. Норланд – избави боже!
– Не смейте говорить о нем в таком тоне! Он добрый, хороший человек, он будет прекрасным мужем.
– Да, будет, но только не в том смысле, о котором принято думать.
– Вот и не думайте.
Сесили нахмурилась. Он явно намекал на супружеские отношения. И опять она смутилась: об этом ей почти ничего не было известно. Если бы она знала, что теряет, тогда, быть может, ей было бы легче отделаться от его приставаний.
А может быть, он хотел ей предложить нечто большее, чем плотское удовольствие? «Не будь наивной», – поспешила одернуть себя Сесили. Смешно было бы ожидать от Ашборна чего-то возвышенного.
Любовь, как ее понимала Сесили, требовала времени, большей близости, созревания. Она встречалась с Ашборном всего три раза – ни больше ни меньше. Как ей было хорошо известно, Ашборн был опытным сердцеедом. Невероятно, чтобы он был способен влюбиться с первого взгляда!
К чему клонилось дело и каким будет конец, Сесили почти не сомневалась. Его светлость герцог Ашборн привык удовлетворять все свои прихоти. Его гордость, упрямство увлекли его на очень опасную дорожку – нет, не для него самого, а для нее, Сесили. Он ухаживал за ней, флиртовал, а если бы она влюбилась в него, то забавлялся бы с ней на протяжении всего сезона. Игрушка на несколько месяцев. А что будет потом, уже разгадав его характер, Сесили прекрасно понимала. Что касается помолвки, то и тут все было яснее ясного. Помолвку Ашборн воспринял как оскорбление, а с другой стороны, как своего рода вызов.
Если она уступит ему и разорвет помолвку, что будет тогда? Ничего хорошего! Потешив свое самолюбие, он в конце концов бросил бы ее, а она осталась бы ни с чем, да еще с чувством вины перед Норландом: ни за что ни про что обидела хорошего, доброго человека.
– Я хочу жениться на вас, Сесили, – спокойно и твердо произнес Рэнд.
Все поплыло перед ее глазами, закачалось, завертелось, но голос холодного разума все-таки возобладал.
– В самом деле? Вы готовы и на это ради того, чтобы все вышло по-вашему. Как вы можете жениться на мне?
– Я не знаю как! – Он нервно взмахнул руками. – Но я знаю, что так и будет. По-моему, как вы совершенно справедливо изволили заметить.
Сесили смутилась, прижав руки к щекам. Нет, это опять его проклятая гордость. Может ли здравомыслящий человек жениться на девушке, которую он почти не знает?
А что, если…
От этой мысли в груди Сесили больно кольнуло.
– Вы случайно не разорились?
Ее богатое приданое делало ее лакомым кусочком для безденежных джентльменов.
Его брови от изумления едва не полезли на лоб. Растерявшись, Ашборн промолвил первое, что с трудом сформулировало его потрясенное сознание.
– Конечно, нет.
– В таком случае я не… – Сесили запнулась. В душе взметнулся вихрь самых противоречивых мыслей и чувств, ей стало грустно и тяжело.
Внезапно что-то теплое, утешительное коснулось ее щеки. Его ладонь. На мгновение покой снизошел на сердце Сесили, но тут же опять ее охватила грусть.
– Посмотри мне в глаза. – Его голос звучал почти умоляюще. – Скажи, но только честно, что ты чувствуешь, когда я вот так нежно касаюсь твоего лица? Что касается меня, то когда ты рядом, я забываю обо всем. А когда тебя нет со мной, я все время думаю о тебе.
Он нагнул голову ниже, и его теплое дыхание коснулось ее губ. Сесили вздрогнула: она слишком хорошо знала, каким магическим воздействием обладают эти губы. Как же он говорил, да, «вишня, крем, шоколад…».