Драконы Повелительницы Небес - Уэйс Маргарет. Страница 22

Китиара решила поговорить с командиром Грэгом. Но нужно найти благовидный предлог, чтобы расспросить драконида о ее друзьях. Он не должен ничего заподозрить. Никто не должен ничего заподозрить. Ариакас уже насторожился. И если он узнает, что Танис был ее любовником…

Китиара рухнула на койку. Хмурясь, смотрела она на матерчатый потолок и кляла себя на чем свет стоит.

— Что я делаю? О чем думаю? Танис такой же мужчина, как и все прочие из тех, кого я знала… Или нет, — тихо добавила Китиара.

Теперь она поняла, что обнимала других и ложилась с ними в постель в надежде, что новые любовники помогут ей забыть старого. Единственного, кто оттолкнул ее, отверг, повернулся к ней спиной и ушел из ее жизни.

Засыпая, Кит видела лицо Таниса, как всякий раз, когда она занималась любовью с другими мужчинами.

А в далекой Нераке в жаровне ярко горел огонь. Пламя отражалось в зрачках Ариакаса, но видел он образы. Император наблюдал и слушал с растущим неудовольствием.

Наконец магический огонь поглотил несколько черных локонов, которые Иоланта осторожно подбросила в жаровню. Фигуры Тоэда и Китиары рассеялись как раз в ту секунду, когда она выбежала из шатра.

Это было в третий раз, когда Иоланта и Ариакас воспользовались заклинанием, чтобы шпионить за Китиарой, и в первый раз, когда им удалось обнаружить кое-что интересное. Вначале Ариакас наблюдал, как она разговаривала с Дереком Хранителем Венца, затем — как летела на спине своего дракона. Император был рад удостовериться, что Кит его не обманывает. Возможно, она была единственной из Повелителей, кому он мог по-настоящему доверять.

— Ты заметил, мой господин, что она все время поворачивает разговор к людям из Утехи? Среди тех, кого назвал хобгоблин, были ее братья, не так ли, мой господин? Рейстлин и Карамон Маджере?

— Да, были, — мрачно отозвался Ариакас. Он злобно посмотрел на жаровню, от которой к Иоланте поднимались колечки черного дыма. — Китиара рассказывала мне о них. Думаю, когда-то она надеялась, что они к ней присоединятся, но из этого ничего не вышло. Если Кит сама наняла этих людей, то стала бы она расспрашивать о них всех и каждого? Скорее всего, она избегала бы любого упоминания, чтобы не навлечь подозрения на себя.

— Если только не боялась бы изобличения, мой господин. Может, она старается выяснить, не проговорился ли кто-то и не указал ли на нее.

Ариакас промычал что-то невнятное и откинул назад волосы. Он поднялся и, запахнув плащ, вышел, не говоря ни слова. Он был сердит на Иоланту, ведь она показала ему то, чего видеть ему не хотелось. Ведьме следовало бы утешить своего повелителя, но магия совершенно лишила ее сил, и идти за ним она не могла. Заклинание, позволявшее видеть на расстоянии, требовало огромного напряжения и концентрации. У Иоланты кружилась голова, ее тошнило, да и запах паленых волос не улучшал самочувствия.

Ариакас остановился у двери в ее покои.

— Меня это не убедило, — сказал он. — Мы должны повторить сеанс.

— Я всегда к твоим услугам, господин, — ответила Иоланта слабым голосом и все же сумела найти силы встать и поклониться.

Когда император ушел, ведьма вновь опустилась в кресло, глядя на догоравшую жаровню. Она задумалась над тем, что сделала. Предавая Китиару, она заслужит милость Ариакаса, но что случится, если об этом догадается Темная Госпожа? Наблюдая за Повелительницей Драконов, Иоланта все больше и больше восхищалась этой женщиной. Она была сильна, решительна, умна. Правда, вела опасную игру, но вот какую именно — Иоланта сказать не могла.

Народ Кхура любит лошадей. Они лучшие наездники в мире, и за это звание состязаются разные племена, устраивая скачки и принимая ставки. Иоланта начинала думать, что поставила свои деньги не на ту лошадку.

Она заметила кое-что из того, что упустил Ариакас и на что могла обратить внимание только женщина. Китиара была в прекрасном настроении, забавляясь с глупым хобгоблином, даже когда она вытягивала нужные ей сведения. Ее развлекало то, что он ей рассказывал, до тех пор пока он не упомянул имени эльфийской принцессы. И тут настроение Китиары резко изменилось. Только что она подшучивала над Тоэдом и уже в следующую секунду впала в ярость, почувствовав болезненный укол ревности. Китиара ревновала к эльфийке. Это означало, что одному из убийц она платила не только деньгами, но и постелью.

Иоланта могла указать на это Ариакасу. У нее не было доказательств, зато еще оставались черные локоны. Она решила вначале присмотреться к лошадям и к тому, как будут они держаться во время скачек, прежде чем делать окончательную ставку.

8. СОПЕРНИЦА. Открытие

Китиара плохо спала. Полночи она пролежала с открытыми глазами, думая о Танисе то с нежностью, то кляня его на чем свет стоит. Когда, наконец, Кит удалось заснуть, ее посетила Королева Такхизис, убеждая немедленно оставить Гавань и отправиться в Даргаард, чтобы принять вызов Лорда Сота. Китиара кое-как избавилась от Королевы и проснулась со страшной головной болью. Опасаясь вновь увидеть непрошеную гостью, она поднялась спозаранку и отправилась разыскивать командира Грэга.

Рассвет был серым, сырым и холодным. Шедший всю ночь моросящий дождь прекратился, но вода капала с деревьев, стекала с боковых стенок шатров, стояла в ямах, превратив дороги в сплошное грязное месиво. Люди ворчали и роптали. Дракониды тоже были недовольны, но не погодой, а вынужденным бездействием. Они истосковались по битвам. Кит застала Грэга в тот момент, когда он обходил центральные посты.

— Командир, — обратилась к нему женщина, зашагав рядом, — император поручил мне расследовать убийство Повелителя Верминаарда…

Драконид скорчил гримасу.

— Мне тоже не очень-то по душе это задание, — сказала Китиара. — По моему мнению, Верминаард сам навлек на себя гибель. И все же приказ есть приказ.

Грэг понимающе кивнул.

— Вчера вечером я говорила с Тоэдом. А что ты можешь рассказать мне об убийцах? — спросила она.

Базак посмотрел на нее долгим испытующим взглядом. Почему ее так интересуют эти наемники? Может, она пытается замести следы? Грэг раздумывал над этим вопросом. Китиара ему нравилась, а Верминаарда он считал неотесанным болваном. Если Темная Госпожа и была причастна к преступлению, то это ее дело. Драконид пожал чешуйчатыми плечами:

— Боюсь, совсем немного. Они были из рабов, и потому я практически не имел с ними дела. Я вообще их почти не замечал, пока они на нас не напали. А потом все произошло молниеносно, началась такая суматоха — драконы сражались в небе, пол-горы обрушилось на нас, — что было не до рабов, хотя я, разумеется, приказал своим солдатам убить их.

Китиара уже хотела уйти, поискать себе что-нибудь на завтрак, когда Грэг неожиданно добавил:

— Есть тут один человек, который может сообщить больше. Он был одним из шпионов Верминаарда. Ему удалось втереться в доверие к этим людям, и он предупреждал Повелителя, что на его жизнь готовится покушение. Во всяком случае, этот шпион так говорил.

— Эти сведения могут быть полезны, — сказала Кит. — Где его найти?

— Ступай в Гавань. То, что от него осталось, ты найдешь на обочине.

— Ты говоришь так, словно он умер и валяется там в грязи.

— Полагаю, он сожалеет, что еще жив. Его засыпало камнепадом, обрушившимся на Пакс Таркас. Мы уже думали, что это труп, когда вытащили его, но он продолжал дышать. Лекари спасли ему жизнь, но не ноги. Если этого попрошайки нет на месте, идите в Гавань и расспросите о нем. Его зовут Эбен Расколотый Камень.

Описание Грэга было точным.

Множество нищих сидели за стенами города, в надежде выпросить что-нибудь у прохожих, прежде чем они потратят все свои деньги на рынке. В основном это были калеки, жертвы войны. При взгляде на этих людей, одетых в лохмотья, оставшиеся от их формы, Кит почувствовала боль в животе, словно ее ударили. Она увидела у обочины себя с протянутой за милостыней рукой.