Мой мир - Маяков Александр Викторович "Alex Shostatsky". Страница 31

Я немного осмелел и все-таки произнес:

- Кто ты? Зачем преследуешь меня? – Мой голос звучал срывающиеся, больше походил на крик истерички. Хотя, сейчас я и был истеричкой. Мелкой истеричкой, не понимающей происходящего. Да и честно говоря, не особо стремящейся к пониманию. Маленькой истерички внутри меня нужен был покой. Чтобы этот человек просто исчез. Исчез навсегда и больше не появлялся. Можно и без объяснений. Моя истеричка не привередливая.

- Ничего не изменится. – Тихо произнес он. – Все вернется на круги своя. – Произнеся эту фразу, он шагнул назад и растворился во тьме.

- Чего? – Только и смог спросить у тьмы я. Что ЭТО значит? То он преследует меня, то говорит хрен знает что! Бред, какой-то. Я ничего менять не собираюсь, нечему не придется возвращаться на круги своя.

Как не странно, но его слова повлияли положительно. Я успокоился и даже перестал бояться окружающей тьмы. Я с таким умиротвореньем посмотрел на лампу фонаря. Свет проходил сквозь веки закрытых глаз, лаская сетчатку теплом, и это тепло растекалось по всему телу. Тишина наваливалась на уши. Я был счастлив. Конечно, я выглядел как полный идиот, но я был счастлив.

- Держи её! Держи крепко! – Донеслось до моих ушей. Я резко открыл глаза, перед взором все плыло кругами. Черт, переиграл в гляделки с лампочкой.

- Не надо, отпусти! – Девичий крик срывался. Это не стоны моей истерички.

Крики доносились из-за трансформаторной будки. Я бросился туда. Опыт спасения у меня уже имеется. Однажды на моих глазах молодой пацан вырвал деньги у бабушки, которая снимала пенсию у банкомата. Бедная старушка так зашлась криком на улепетывающего молодчика. А этот дурак бежал в мою сторону. Конечно, сейчас мало кто заступиться за другого на улице. Что не говори, а беззаконье сейчас в чести. Так вот, этот малолетний идиот бежал на меня. Я ему в глазки наглые пострел и сказал: «Разворот на сто восемьдесят и вернул старушке все до копейки!» Сказал я это очень громко, так что пол улицы на меня уставились. Точнее, они и так смотрели на этого клоуна с пачкой денег в руках, но после моих слов их удивлению не было предела. Представьте себе картину, вор бежит с деньгами, а тут ему кто-то сказал, что бы он вернул деньги и, о чудо, он разворачивается, подходит к жертве и вежливо возвращает деньги, после чего просто уходит. Ну, мой клиент просто уйти не смог, бабулька его пару раз огрела увесистой сумкой. Что у неё там было, я не знаю, так как сам так же быстро как и воришка, ретировался с места приключений.

Но сегодня мне предстояло отстаивать честь девушки против… четверых насильников? Мне вот интересно, а в какие еще дырки они собираются ей свои причиндалы пихать? Ну, логически помыслить, одновременно в этом могут принимать участие только три причиндала, четвертому придется покурить в сторонке. Если они, конечно, не планирует оприходовать её по очереди.

- Господа! – Произнес я громко, когда они столпились над лежащей на земле и плачущей девушкой. – Позволю себе заметить, что дама против вашей идеи коллективного совокупления!

- Чо? – Произнес ближайший ко мне рослый ублюдок. Кстати, вы знаете значение слова «ублюдок»? Ранее, это оскорбительное нынче слово употребляли к непородистым отпрыскам породистых родителей у животных. Ну, как бы попроще объяснить, если породистая сучка перепихнулась с каким-то дворовым кобелем и родила от него щенят, то этих щенят и называли ублюдками. От слова блуд. Ладно, это было лирическое отступление.

Вот этот ближайший ко мне ублюдок, показался мне чертовски знакомым. Где-то я его морду уже видел. Вот только где?

- Половой орган через плечо! – Ответил я.

- Слышь, козел, тебе жить надоело? – Начал один из них. Трое уже медленно подходили ко мне. Четвертый пару раз пихнул плачущую девушку ногой и стал стягивать с себя штаны. Таки они решили по очереди.

- Значит так, - я посмотрел им в глаза. – Вы оба, бьете друг друга, пока не свалитесь, а ты, - посмотрел я на третьего, - кастрируешь того, - ткнул я пальцем в четвертого, - и лупишь его, пока он не заорет.

Четвертый, который уже был в полной боевой готовности и с удивлением уставился на меня. Его товарищи уже избивали друг друга, а третий направлялся к нему с садистской улыбкой.

- А ты, - сказал я четвертому, - молчи и не сопротивляйся.

Я не был уверен, что он меня услышал, так как третий уже приступил к исполнению приказа, но четвертый все-таки меня услышал, так после очереди довольно сильных ударов ногой в область паха, он не издал, ни звука. Даже страшно было на это смотреть. Парню отбивают его достоинство, а он с каменным лицом взирает на все это. Но я по-быстрому схватил девчонку и бросился прочь.

* * *

Это была Лена. А те ублюдки, что хотели её изнасиловать – бывший парень с дружками. Тогда, после моей выходки он бросил её, наставив фингал. А сейчас, по пьяни, решил пустить её по кругу. Два месяца она пыталась ему объяснить, что ни в чем не виновата и вообще ничего не понимает, но тот и слушать не хотел. Все это она рассказала мне, когда мы были уже у меня дома. Она плакала, говорила, что ничего не помнит с того дня. В мою легенду про то, что она напилась, Лена с трудом поверила, но вот в свою ссору с любимым – нет. Я притворился, что я не причем, и тогда исполнил роль простой жилетки для слез. Сейчас я напоил её успокоительным в виде трех стаканов виски и уложил спать на диване. Блин, жрать то, как хочется! Порывшись в её сумочке (знаю, наглая сволочь), я нашел один маленький батончик, но волчий голод он не утолили. Да и после такого стресса Лене надо будет хорошо поесть. Так что, в магазин все равно придется идти.

На улице была милиция и скорая. Третьего уже упаковали в бобик, хотя он все еще вырывался на волю. Первого, второго и четвертого грузили в скорую.

- Ну как он? – Кивнув на находящегося в отключке четвертого, спросил у врача мент.

- Никак, уже не мужик. – Указав на почерневшие причиндалы четвертого, констатировал врач.

Мент махнул рукой и пошел к бобику.

- А что тут случилось? – Спросил я у мента. Тот сидел в машине с открытой дверью и что-то писал в протоколе.

- Пьяная драка, - неохотно ответил он. – Трое избили четвертого, да как, что яйца ему начисто отбили.

- Какой ужас. – Произнес я и пошел дальше. Менту сейчас не до меня, а мне надо в магазин.

В конце концов, они получили по заслугам. Конечно, моя вина в случившимся была, но я предпочитал об этом не вспоминать. Я проверял дар, вот и все. Но Лену было жалко. Как не крути, а она не проститутка, что бы её просто так использовать в целях удовлетворения собственной похоти. Но, время не обернешь вспять и… я бы ничего не изменил. Вообще не понимаю людей, которые говорят, что хотят вернуться в прошлое и что-то там изменить. Зачем? Исправить старые ошибки, что бы наделать новых в будущем? Нет уж, увольте! Я лучше поучусь на старых ошибках, что бы ни наделать новых! Блин, вот это я загнул! Ну, полнейший же бред! Никто и никогда не учиться не на своих, не на чужих ошибках. Мы можем громко и пафосно говорить о чужих ошибках, о своих граблях, но завтра же или в следующую минуту наступим на эти же грабли. Наступим и даже не заметим этого. Просто наступим, чертыхнемся, потрем место удара на лбу и пойдем дальше, к следующим граблям, на которые уже наступали. Потому что все идет по кругу.

«Ничего не изменится. Все вернется на круги своя»

Помотав головой, я отогнал дурные мысли и пошел дальше.

* * *

Наступило утро. Да, блин, наступило утро нового дня! В мою холостяцкую берлогу наконец-то проник солнечный свет. Лучше бы не проникал. Квартира представляла из себя какую-то свалку мусора вперемешку с полезными вещами. Полезных вещей было мало. Стараясь не разбудить Лену (алкоголь и стресс – убийственная смесь), я начал уборку. Справился за пятнадцать минут. Я вообще убираю редко. Не люблю, знаете ли, приводить порядок в свой творческий хаос. Но иногда приходится. Сейчас, как раз, такой случай.

Лена проспала до обеда. За это время я уже успел пару раз пожрать и немного притомился от безделья.