По светлому следу (сборник) - Томан Николай Владимирович. Страница 49

Подождав еще минут десять, он не выдержал наконец и, высунувшись из окна будки, крикнул кочегару Телегину:

— Сбегай-ка к дежурному, Никифор. Узнай, когда же будем подавать к составу. Пора ведь.

Пока Телегин ходил к дежурному, Сергей спустился с паровоза и медленно обошел вокруг машины, придирчиво осматривая тускло поблескивающие свежей смазкой механизмы. Остановившись возле Брежнева, регулировавшего автоматическую масленку, сказал с тревогой в голосе:

— Беспокоит меня эта задержка, Алексей. Не повредили ли самолеты путь при бомбежке станции?

— Налет был часа два назад, — ответил Брежнев, вытирая руки концами текстильных отходов, — успели бы отремонтировать. Видно, другое что-то произошло.

— Выходим в первый рейс по уплотненному графику, и вдруг такая задержка!… — Сергей вздохнул и снова поглядел в сторону депо, откуда должен был показаться Телегин.

— Вон Никифор идет! — воскликнул Брежнев, первым заметив кочегара. — Узнаем сейчас, в чем дело.

Рослый, длинноногий Телегин торопливо шагал по шпалам, неуклюже размахивая на ходу руками.

— Что-то уж очень спешит… — с тревогой проговорил Сергей, высовываясь из окна паровозной будки. — Ну, что там такое, Никифор? — нетерпеливо крикнул он, когда Телегин подошел ближе.

— Состав, который мы должны вести, оказывается, сильно поврежден бомбежкой, — запыхавшись, скороговоркой ответил Телегин. — Говорят, часа три-четыре потребуется вагонникам на ремонт. Я только заикнулся было насчет другого состава, так на меня дежурный даже руками замахал.

Брежнев плюнул и с досады сбил фуражку на затылок.

— Вот тебе и на! — раздраженно воскликнул он. — Безвыходное положение получается. Тут уже, видно, никакая наша идеальная работа не поможет. Даже если вместо четырех два часа будут ремонтировать вагоны, все равно не выехать нам по графику.

— Хватит тебе причитать, Алексей! — с досадой махнул рукой на своего помощника Доронин. — Оставайся тут за меня, я сам к дежурному схожу.

Но едва Сергей отошел метров двести от своего паровоза, как навстречу ему из-за снятого с осей и поставленного на землю пассажирского вагона, служившего дежурным помещением для вагонных осмотрщиков, показался главный кондуктор Никандр Филимонович Сотников. Длинная форменная шинель его была распахнута, неизменная старая дорожная сумка неуклюже болталась на боку, массивная цепочка от часов, отстегнувшись от пуговицы кителя, серебристой змейкой свисала из нагрудного кармана. По всему было видно, что Никандр Филимонович чем-то сильно взволнован.

— Задержка получается, Сергей Иванович, — торопливо заговорил он. — Состав наш эти мерзавцы изрешетили. Вагонники, правда, обещали принять все меры, но ведь там ремонт нешуточный… Надо же, чтобы случилось такое в первую нашу поездку по новому графику! — Поймав болтавшийся конец часовой цепочки, старик нервным движением вытащил часы из кармана кителя. — На целых пятнадцать минут опаздываем! — произнес он, сокрушенно покачав головой.

Но тут позади собеседников раздались чьи-то торопливые шаги. Обернувшись, Сергей увидел раскрасневшегося кочегара Телегина, спешившего к нему, видимо, с важной вестью.

— Сергей Иванович! — еле переводя дух, выкрикнул он. — Дежурный приходил… Велел срочно к составу подавать!

— К какому составу? — удивленно переспросил Сергей. — Не готов ведь он… Другой, что ли, поведем?

— Да нет, тот самый — семнадцать девяносто девять, — ответил Телегин, огромным красным платком вытирая потный лоб. — Может быть, путаница какая-нибудь? Состав-то в самом деле, говорят, крепко искрошили…

Сергей недоумевающе повернулся к Сотникову:

— Как же так, Никандр Филимонович? Что же мы, разбитый состав, значит, потащим?

— Не знаю, Сергей Иванович, — развел руками Сотников, торопливо застегивая шинель. — Подавайте пока паровоз на седьмой путь, а я побегу к дежурному, разберусь, в чем там дело.

А когда спустя несколько минут локомотив Доронина стал задним ходом осторожно сближаться с составом, Никандр Филимонович был уже у головного вагона и делал Сергею какие-то знаки. Не снимая рук с крана машиниста, Доронин высунулся в окно будки, прислушиваясь к щелчку замков автосцепки тендера и головного вагона.

Затормозив паровоз и включив паровоздушный насос, чтобы пополнить запас воздуха в главном резервуаре локомотива, Сергей быстро спустился по крутой лесенке к главному кондуктору.

— Ну как, Никандр Филимонович, — озабоченно спросил он, — выяснили вы, в чем там дело?

— Все в порядке, Сергей Иванович, — довольно улыбаясь и подкручивая усы, ответил Сотников. — Молодцы вагонники, нашли выход: решили на ходу состав ремонтировать, чтобы не задерживать поезд. Плотники уже погрузили все необходимые им материалы и инструменты. Слесари тоже на своих местах, так что надо быстрее трогаться — и так уже на двадцать пять минут опаздываем.

— Ничего, Никандр Филимонович, наверстаем, — повеселел теперь и Сергей. Повернувшись к Брежневу, стоявшему на площадке паровоза, он крикнул: — Слыхал, Алеша? Вот тебе и выход из безвыходного положения! А ты уж и нос повесил!.,

«ТРИНАДЦАТЫЙ» ЗАПРАШИВАЕТ ГАЕВОГО

В течение последней недели Гаевой от имени Марии Марковны писал Глафире Добряковой особенно часто. То он поздравлял какую-нибудь из ее внучек с днем рождения, то справлялся о здоровье, то интересовался успехами племянниц, учившихся в местном техникуме и часто посещавших тетю Глашу.

Капитан Варгин тщательно исследовал письма Гаевого, но шифра на них пока не обнаруживал.

— Удивительного в этом ничего нет, — успокаивал его майор Булавин, так как капитана снова начали одолевать сомнения. — Гаевой выполняет указания своего хозяина или какого-нибудь посредника, скрывающегося под номером тринадцать, и пишет лишь для того, чтобы дать знать «Тринадцатому», что у него пока все в порядке. Но вы не ослабляйте внимания: не исключено, что вскоре в одном из писем Гаевой донесет ему что-нибудь.

— А пока он, значит, помалкивает, полагая, что ничего существенного на нашей станции не происходит? — спросил капитан, и в глубоко сидящих глазах его блеснули искорки усмешки.

— Похоже на то, — ответил майор. — Не старайтесь, однако, убедить себя, что мы уже окончательно перехитрили Гаевого.

Все эти дни майор Булавин уделял Гаевому много внимания, и Варгина это удивило.

— К чему столь тщательное изучение подобной персоны, товарищ майор? Разве и без того не ясно, что это за мерзавец? — спросил он.

Булавин рассеянно ответил:

— Не все мерзавцы одинаковы, Виктор Ильич. У каждого свой характер, свои повадки. Чтобы нейтрализовать Гаевого, нужно предвидеть возможные ходы его, а для этого следует обстоятельно изучить все свойства его натуры.

…В тот день, когда Сергей Доронин отправился в первый рейс по уплотненному графику, капитан взволнованно вбежал в кабинет Булавина. Майор знал уже, что Варгину утром доставили с почты письмо от Глафиры Добряковой. По возбужденному виду капитана заметно было, что письмо это оказалось необычным.

Булавин отложил в сторону папку с документами и вопросительно посмотрел на капитана. Ему показалось, что широкий, резко выступающий вперед лоб Варгина покрыт испариной.

Капитан порывисто протянул Булавину лист бумаги.

— Вот прочтите это, товарищ майор, — произнес он каким-то чужим, сдавленным голосом.

Булавин взял бумагу и отнес ее подальше от глаз, чтобы удобнее было читать, — начавшая развиваться дальнозоркость все сильнее давала себя знать.

Пока майор читал текст шифровки «Тринадцатого», держа его в вытянутой руке, капитан, все еще не садясь, напряженно следил за ним, пытаясь уловить следы волнения на его лице. Однако майор внешне. был совершенно спокоен, хотя шифровка действительно была неприятной.

«Срочно донесите, какое практическое значение может иметь лекторий машинистов, о котором вы нам сообщали в августе месяце. Тринадцатый».

— М-да, — только и произнес Булавин, прочитав эти строки.