Душитель из Пентекост-элли - Перри Энн. Страница 64

Закончив осматривать постель, Питт принялся обшаривать пол вокруг. Взяв со стола свечу, он зажег ее и, поставив на пол, встал на колени, чтобы заглянуть под кровать. Пыли там было немного, поэтому полицейский сразу заметил несколько кусочков ваты, а потом, проведя рукой по доскам пола и проверяя, есть ли в нем щели, обнаружил пуговицу от ботинка. Таким же образом он нашел еще две шпильки для волос и простую портновскую булавку. У изножия кровати ему попались кусок шнурка от ботинка, пуговица от мужской рубахи и еще одна кожаная, плетеная, ручной работы пуговица от мужского пальто, какие не встретишь в Уайтчепеле, разве что кто-то передал его сюда в качестве благотворительного дара.

Подобрав все это, Томас выпрямился и встал с колен.

Юарт тоже закончил осмотр сундука и теперь занялся содержимым небольшого комода. Его руки быстро и ловко перебирали вещи.

Питт принялся за стулья, поднимая подушки сидений и тщательно ощупывая их со всех сторон, а затем переворачивая и проверяя днища стульев. Но эти поиски тоже ничего не дали.

– Нашли что-нибудь? – поинтересовался его помощник.

Суперинтендант показал ему пуговицы.

– От сорочки, – констатировал Юарт, взглянув на маленькую белую пуговицу. – Может быть чьей угодно. Да и валялась она, должно быть, под кроватью невесть сколько времени. – Вторую пуговицу он взял в руки, вопросительно посмотрел на Томаса и заметил: – Отличное качество работы. Но она тоже может принадлежать кому угодно. Например, молодому бродяге, получившему одежду на благотворительной раздаче вещей. – В его голосе был вызов – на тот случай, если Питту вздумается снова указать на Фитцджеймса. – Вы собираетесь поговорить со здешними жиличками? Кажется, они уже пришли в себя.

В коридоре было тихо. Солнце село, умолк шум бутылочной фабрики через улицу. Проехала повозка. С улицы донесся чей-то окрик…

– Да, – ответил Томас. – Нам необходимо проверить, что им известно.

Он первым вышел в коридор и направился в кухню в конце дома. К его удивлению, она оказалась просторной, с большой чугунной плитой у задней стены и с давно не мытыми окнами, выходящими на фасады соседних домов в боковой улочке. В центре кухни стоял колченогий стол, составленный из половинок двух разных столов, а вокруг него разместились с полдюжины разномастных стульев. На четырех из них уже сидели ждущие полицейского женщины. Они были разного возраста, примерно от двадцати до пятидесяти лет. Впрочем, Питт хорошо знал, как пристрастие к спиртному, белила и румяна практически не позволяют точно определить возраст проститутки.

В каждой из четырех сидевших перед ним женщин суперинтендант уловил что-то трагическое и в то же время абсурдное, особенно теперь, когда их слезы смыли румяна и пудру, из волос у них выпали шпильки, а глаза у каждой из них опухли от плача. И все же они показались ему моложе и человечней именно теперь, когда потеряли свой профессиональный вид.

Леннокс стоял за стулом одной из них, положив ладонь ей на плечо. В другой руке он держал кружку с приготовленным для нее чаем. Доктор был бледен и выглядел усталым, у рта его залегли глубокие морщины. Глаза медика предупреждающе смотрели на Питта, а когда он заговорил, его голос был хриплым:

– Добрый вечер, суперинтендант. Если вам надо задать вопросы, эти женщины готовы ответить. Но не следует требовать от них деталей, которые им неизвестны. И постарайтесь быть терпеливым. В состоянии шока не так просто все запомнить или сразу найти нужные слова.

Томас понимающе кивнул и обратился к Юарту:

– Порасспросите людей в округе, не заметил ли кто чего-нибудь необычного. Может, кто-то запомнил лицо случайного посетителя, который входил в дом или же вышел из него примерно в… – Питт вопросительно посмотрел на Леннокса.

– Между четырьмя и пятью вечера, – добавил медик и иронично улыбнулся самому себе. – Не думайте, что это блистательная догадка врача. Так показали эти свидетельницы. Перл и Нора вышли в коридор в четыре пополудни. Нора только что проснулась, но поднялась, чтобы попросить у Эдди ее нижнюю юбку.

Томас посмотрел на молодую женщину по имени Перл, на которую кивнул Леннокс.

Она была белокожей блондинкой. Ее соломенные волосы поражали своим блеском и красотой. В них, казалось, отражалось все – свет свечей и последние отблески дня, проникавшие сквозь мутные стекла окна. Голова девушки казалась светящимся пятном в этой сумеречной комнате. А Эдди, у которой убитая попросила юбку, оказалась крупной и полной брюнеткой с оливкового цвета кожей и красивыми карими глазами с поволокой.

– Вы дали Норе свою юбку? – уточнил Питт.

Эдди кивнула:

– Ей пришлось сколоть ее булавками, ведь я вдвое толще ее, но она все равно взяла юбку. – Она всхлипнула, но удержалась от слез.

Леннокс повернулся к еще одной девушке, темноволосой, с узкими глазами и красивым ртом. Она была смертельно-бледной, и пятна румян неестественно горели на ее бескровных щеках, а прическа была в беспорядке, словно она хваталась за голову руками. Шпильки из ее волос выпали.

– Мэйбл вам все расскажет, – сказал медик.

– Мой первый клиент только что ушел, – начала Мэйбл почти шепотом. – Проходя мимо комнаты Норы, я заглянула в нее. Не знаю почему, но мне показалось, что она одна. – Свидетельница нахмурилась, словно до сих пор недоумевая, как могло случиться это ужасное преступление. – Я увидела, что она лежит, а ее рука привязана к столбику кровати. Мне подумалось, что, видно, ее клиенту так нравится, вот он и оставил ее лежать привязанной. Я даже что-то сказала ей… – Девушка всхлипнула и с трудом сглотнула слюну, словно ей перехватило горло. Она дрожала так сильно, что даже ее пальцы дробно стучали по столу.

Леннокс, подойдя к свидетельнице, встал за ее стулом и, положив руки ей на плечи, слегка привлек девушку к себе, словно хотел передать ей свою силу и выдержку. Это был великодушный жест, полный сострадания, словно она была ему давним другом, а не уличной девкой, которую он видит впервые в жизни.

Это успокоило Мэйбл, как нечто разумное и понятное в этой страшной неразберихе ее жизни.

– А потом я увидела ее лицо, – тихо продолжила она. – И поняла, что с ней случилось то же самое, что и с Адой Маккинли. Наверное, я закричала, потому что все сбежались, кричали и кого-то звали.

– Понимаю. Благодарю вас, – сказал Питт и повернулся к Юарту: – Разузнайте, кто входил в этот дом и кто покидал его между четырьмя и пятью пополудни. Добудьте описание каждого и получите подтверждение от всех женщин и их клиентов. Сверьте точное время прихода и ухода. Любого, кто мог здесь побывать в это время. Мне все равно, кто это будет – жильцы этого дома, проститутки или фонарщик с улицы. Проверьте всех! И тех, кто был в любое другое время, тоже, да? – переспросил суперинтендант у врача.

– Да, сэр.

Юарт ушел, а Томас сосредоточил все свое внимание на опросе четырех свидетельниц. Последняя из них, Кейт, не переставая рыдала, запихнув в рот носовой платок и почти задыхаясь от этого. Доктор Леннокс, отойдя к плите, приготовил еще одну кружку с чаем и почти насильно сунул ее в судорожно сжатые пальцы Кейт. Питт в это время уже беседовал с Перл, подсев к столу на шаткий стул.

– Расскажите все, что было до того, как вы увидели в коридоре Нору, – попросил он девушку.

Перл, посмотрев на него, послушно начала:

– Я слышала, как Нора вошла в свою комнату и как она потом попросила Эдди одолжить ей свою нижнюю юбку. Я причесывалась и готовилась к вечеру. Закончив, я вышла из дома. Клиент попался мне сразу, один из моих обычных…

– Кто он?

– Что?

– Кто он, ваш клиент? Как он выглядит?

Девушка на мгновение растерялась и посмотрела на Эдди и Мэйбл.

– Джимми Кейл, – ответила она. – Он обычно приходит по воскресеньям. Не всегда ко мне, иногда он навещает других девушек.

– Опишите его.

– Высокий, худой, с длинным носом. Все время шмыгает.

– Он приходил к Норе тоже? – уточнил Томас.