Таинственная герцогиня - Монро Люси. Страница 65

Джаред сделал глубокий вдох, пытаясь совладать с собой, и слова, которые когда-то казались ему проявлением малодушия, хлынули из него неудержимым потоком.

– Я люблю тебя, mon ange. Я люблю тебя всем сердцем. – Он поцеловал ее. – Ты моя жена. Отныне и навеки. Я всегда буду любить тебя.

Каланта спрятала лицо у него на плече.

– Скажи это еще раз. Пожалуйста, скажи.

– Я люблю тебя.

Она поцеловала его в подбородок.

– Я люблю тебя. Сегодня и всегда. Я уже давно люблю тебя, и мне было так больно думать, что сердце твое отдано женщине, которая умерла.

– Я никогда не чувствовал к другим женщинам ничего похожего на то, что чувствую к тебе.

Каланта вжалась лицом в изгиб между его шеей и плечом, и он почувствовал, как там стало мокро от слез.

– Я так счастлива. Я думала, ты никогда меня не полюбишь.

Ее слова ошеломили Джареда. Поверить невозможно, что Каланта сомневалась в его чувствах! Он взял ее за щеки и поднял вверх лицо, чтобы их взгляды встретились.

– Кали, ты самая прекрасная женщина, какую я когда-либо видел. Твои синие глаза напоминают мне летнее небо; твои волосы подобны водопаду из медового цвета шелка; твое тело – само совершенство, но самое лучшее в тебе – это твое сердце. Твои прикосновения сводят меня с ума. Твой запах для меня – это райский аромат; и я знал, что ты моя, с того первого поцелуя в саду Эштон-Мэнора. Как ты могла в этом сомневаться?

– После первого замужества я решила, что недостойна любви. Когда ты начал сомневаться в, моей невиновности, я уверила себя, что ты не любишь меня и поэтому так думаешь обо мне. Я решила, что Деверил все-таки был прав.

Джаред понял, как сильно ранил Каланту его поступок, и его сердце мучительно сжалось.

– Деверил был чертов ублю… идиот и чудовище. Ты такая чудесная, что ни наша дочь, ни я сам не можем сопротивляться твоему обаянию. Я и тогда любил тебя, но позволил, чтобы голова управляла сердцем. – Джаред очень надеялся, что она поймет. – Я не привык к чувствам, которые ты во мне пробудила. Сначала они меня испугали. Я ощущал себя таким уязвимым, и это сердило меня и заставляло не доверять своим инстинктам.

Ее лицо смягчилось от любви, которая будет длиться вечно.

– Мои чувства к тебе так сильны, так всеобъемлющи, что это пугает меня. И так утешительно сознавать, что в этом браке уязвима не только я.

– Рядом со мной твоей любви ничто не угрожает, – поклялся Джаред.

– Я знаю. Я доверяю тебе, Джаред.

Невероятно! После всего случившегося она не обернула его сомнения против него. Кали доверяет ему, и он знал, что для его жены это бесценный дар. Никогда больше он не допустит, чтобы доказательства, представленные его глазам и ушам, вытеснили интуицию, говорящую о чести и сострадательности его жены.

– Благодарю. Я тоже тебе доверяю.

Каланта убрала его руки от своего лица, села и потянула его вниз, так, что ее теплое, влажное сокровенное местечко оказалось прямо напротив его частично возбужденного естества.

– Я тебе верю, но сейчас мне что-то не хочется об этом разговаривать.

Джаред изогнулся, и его копье скользнуло по ее телу в мучительной ласке.

– А о чем ты хочешь поговорить?

Каланта качнула бедрами, и его мужское естество стало резко увеличиваться в размерах.

– Ни о чем. Я хочу кое-кто сделать.

– Ты ненасытная.

Ее глаза засияли весельем, а улыбка ослепила Джареда.

– Надеюсь, что так. А ты очень против того, чтобы быть женатым на столь требовательной женщине?

Против?

– Да ни черта подобного!

Каланта наклонилась вперед, прикоснувшись грудью к его груди, и стала покачиваться из стороны в сторону. Ее затвердевшие соски терлись о его кожу.

– Я рада.

– Я счастлив, что ты меня хочешь. Твоя любовь избавила меня от роли лорда Чудовище.

Каланта запечатлела на его щеке пылкий поцелуй.

– Думаю, мы в расчете. Твоя любовь избавила меня от роли Ангела.

– Но ты и в самом деле ангел, мой ангел. – Джаред с трудом выговаривал слова, потому что ее шелковая кожа вызывала в нем прилив желания, которое охватывало его всякий раз, когда они оставались вдвоем.

Каланта подняла голову и потянула его на себя, чтобы поцеловать в губы.

– Но твой ангел не должен быть совершенством!

– Твоему мраморному совершенству я предпочту страсть, – поклялся Джаред.

И она одарила его этой страстью. Они любили друг друга; их тела выражали всю глубину чувств, слишком сильных для слов. А потом Джаред прижал жену к себе и подумал, что провести жизнь с ангелом – все равно что получить свой кусочек рая на земле.

Эпилог

Рейвен-Холл Лето 1828 года

Джаред на руках отнес Каланту в гостиную и усадил на кушетку в дальнем углу комнаты, у окна.

– Я не думаю, что это такая уж хорошая идея, mon ange. – Она улыбнулась ему, даже и не пытаясь скрыть, как ее забавляет такое сверхзаботливое отношение.

– Со мной все будет в порядке. Анне Элизабет уже исполнилась целая неделя, и я не желаю оставаться в постели.

Джаред фыркнул.

– Можно подумать, ты вообще лежала в постели. Через день после рождения дочери я застал тебя в оранжерее – ты подрезала розы, одетая в одну ночную рубашку.

– Ну, уж тут я не виновата. Это же ты велел Дженни не разрешать мне одеваться.

– Я думал, это удержит тебя и ты не будешь выскакивать из постели без разрешения доктора, как это было с Маркусом. – Хмуро сдвинутые брови Джареда не могли скрыть теплой любви, светившейся в его прекрасных темных глазах.

– Вообще-то я думала, что ты уже понял – твоя жена точно такая же упрямица, как и ты, – заметила Айрис, сидевшая рядом.

Она снова была беременна и на этот раз так и светилась радостью и весельем. Эштон стоял позади жены, по-хозяйски положив ей руку на плечо. Их трехлетний сынишка играл в палочки с Дэвидом, Дианной и Ханной на ковре перед камином, а Маркус строил что-то из кубиков у ног тети Теи. Тея и Дрейк вдвоем сидели на небольшом диванчике в нескольких футах от Каланты.

Вся семья собралась, чтобы полюбоваться на новорожденную дочь Каланты и Джареда. Все, кроме лорда и леди Лэнгли. Каланта никогда с ними не встречалась, поскольку их жизнь на континенте превратилась в бессрочную ссылку.

– Не называй меня упрямым. Это не я настоял на поездке к родственникам всего за несколько недель до родов, – сердито сказал Джаред.

– Ты, дорогой братец, просто не можешь рожать, – усмехнулась Тея.

Каланта поправила одеяльце на Анне.

– Это не помешало ему настоять на своем присутствии в комнате при родах Анны.

– По крайней мере на этот раз он не упал в обморок, – бросил Дрейк. На скулах Джареда выступили красные пятна.

– Я не падал в обморок, когда родился Маркус. У меня просто закружилась голова.

Это головокружение длилось несколько минут, если Каланта ничего не путала. Она закричала от боли, когда показалась головка сына, и ее муж рухнул на пол, как мешок с углем. Доктор, шокированный желанием мужа находиться в спальне во время родов, отказался оказывать ему помощь.

Каланта покачала новорожденную дочку. В благоговении глядя на крохотное личико, расслабившееся во сне, она ощутила, как ее глаза наполняются слезами.

– Она само совершенство.

Джаред протянул руку и нежно провел пальцем по лобику малютки.

– Это так.

– Папа, можно нам взять с собой Анну купаться? – спросил их двухлетний сын Маркус.

– Нет, глупый, она слишком маленькая, – ответила Ханна авторитетным голосом старшей дочери – в свои семь лет она вела себя так, словно ей было все шестьдесят.

Ее иногда излишне серьезные манеры только усиливали изящное очарование старшей дочери Каланты, но это полагалось ей по статусу как наследнице, что непременно будет доводить ее папу до сердечной дрожи, когда Ханна достаточно подрастет и будет представлена светскому обществу. Она действительно унаследовала половину состояния Деверила.