Автобиография - Фергюсон Алекс. Страница 41

Эти люди много раз видели отличную игру в исполнении «Юнайтед», и они в курсе, чем отличается хорошая команда, знают, на кого ориентироваться. Они могут распознать и первоклассного футболиста. Более того, надо уметь признавать свое поражение, когда уже ничего нельзя сделать. Дуться бесполезно. Та игра в 2002 году на «Олд Траффорд» в каком-то смысле для меня мало что значила, хоть мы в тот момент и вели с «Ливерпулем» борьбу за второе место. Было очевидно, что команда Венгера выиграет Премьер-лигу, это казалось неизбежным.

Впрочем, у таких моментов смирения и крушения надежд имелась и светлая сторона: приходило понимание, куда нам надо двигаться дальше. Я говорил себе: «Нет, мне это не нравится, но нам придется принять вызов. Нам придется сделать шаг вперед, нужно приложить еще больше усилий для победы». Ни я, ни клуб не могли допустить и мысли, что это все, финиш, конец нашей работы. Мы никогда себе такого не позволяли.

В каждом таком случае мы понимали: настала пора перегруппироваться и потом снова перейти в атаку. Это мотивировало меня, заставляло двигаться вперед. Даже больше скажу: если бы в моей работе не было таких вызовов, не уверен, что я бы получал от нее такое удовольствие.

В последние годы мы поняли, как нам противостоять «Арсеналу». У Венгера был свой шаблон, через призму которого он рассматривал своих игроков и то, как им следует действовать на поле. Нам не нужно было отбирать у них мяч, нам следовало перехватывать их передачи. Для этого нам требовались игроки, которые могут играть на опережение. Мы заметили, что когда Фабрегас, стоя спиной к воротам, получает мяч, он пересылает его своему партнеру, а затем разворачивается и обходит защитника, готовясь встретить ответный пас. Поэтому мы стали давать нашим футболистам установку: «Держитесь рядом с бегущим игроком, а затем перехватывайте сделанную ему передачу». После чего мы могли быстро контратаковать.

На «Олд Траффорд» они были гораздо опаснее, чем на своем поле, потому что вели себя более консервативно: в гостях «канониры» не чувствовали себя обязанными бежать в атаку сломя голову.

«Барселона» была более организованной командой, чем «Арсенал». Если каталонцы теряли мяч, то немедленно начинали охотиться за ним по всему полю; каждый их игрок считал своим долгом вернуть его обратно. «Канониры» же не были столь одержимы вопросом владения мячом. С другой стороны, временами «Барселона» копировала «Арсенал» в плане усложнения игры, так им это нравилось. К примеру, в матче на «Сантьяго Бернабеу» против «Реала» в 2009 году Месси позволял себе играть в стеночку прямо в штрафной мадридцев, причем не раз и не два подряд, будучи все это время окруженным защитниками. Каталонцы тогда выиграли со счетом 6:2, но в какой-то момент мне казалось, что им несдобровать.

Порою приходится признавать то, что твои игроки ведут себя несколько жестко и грубо, но Арсен никогда не мог этого сделать, в чем его недостаток. Нет ничего предосудительного в признании вины, если твоего игрока удалили; ты обязан испытывать угрызения совести, ведь он подводит команду. У меня были проблемы в этом плане с Полом Скоулзом, так что я даже штрафовал его. Меня не расстраивают ситуации, когда мой футболист получает «горчичник» за неудачный подкат, но если его удаляют, как Скоулза, за глупое столкновение, то пусть не удивляется штрафу. Однако ждать, что игрок ни разу не нарушит правила за сезон, значит надеяться на чудо.

Несколько мягкая и уступчивая полузащита «Арсенала» в последние годы была следствием трансферной политики Арсена. Появилась возможность купить Самира Насри – его купили. Стал доступен Томаш Росицки – взяли его, он как раз игрок в стиле Венгера, доступен Аршавин – его покупают. Если ты покупаешь много таких игроков, то получаешь практически команду клонов. Думаю, унаследованная им в начале работы в английском футболе команда несколько испугала его.

Мы двигались с ним параллельными курсами вплоть до моего ухода в отставку. И, конечно же, нас объединяло желание найти молодые таланты и помочь им развиться в соответствии с философией наших клубов.

Впрочем, Арон Рэмзи как-то сказал перед нашей игрой с «Арсеналом», что он предпочел команду Венгера моей, потому что «канониры» готовят больше футболистов, чем «Манчестер Юнайтед».

Я подумал тогда: «Он вообще с какой планеты?» Думаю, молодому пареньку просто внушили эту мысль. Он сам решил не переходить в «Манчестер», и я его нисколько не осуждаю. Мне казалось, он сделал тогда неверный выбор, хотя в нашем клубе ему пришлось бы здорово попотеть, чтобы пробиться в основу. Но «Арсенал» подготовил не так уж много собственных футболистов. Они помогли раскрыться талантам большого числа игроков, но это не одно и то же. «Канониры» предпочитают покупать молодежь во Франции и в других странах, но единственным действительно доморощенным игроком лондонцев я могу назвать лишь Джека Уилшира.

Тогда как посмотрите на «Манчестер»: Гиггз, Невилл, Скоулз, Флетчер, О’Ши, Браун, Уэлбек – все они являются воспитанниками клуба.

Ну вот, опять двадцать пять: Арсен был моим соперником на протяжении 17 лет, и даже сейчас я не могу не состязаться с ним.

Глава четырнадцатая

Класс-92

Каждый раз, как кто-то из великого поколения прошедших нашу академию игроков покидал клуб, я пересчитывал тех, кто еще остался. Двоим, Полу Скоулзу и Райану Гиггзу, удалось продержаться в команде до самой моей отставки. Третьему, Гари Невиллу, не хватило для этого совсем чуть-чуть. Даже сейчас как наяву вижу шестерку парней из так называемого «Класса-92», прикалывающихся друг над другом после тренировки, вспоминаю, как Скоулзи старается попасть мячом по затылку Ники Батта, или, что случалось чаще, по голове Гари – Пол был тот еще сорвиголова. Эта полудюжина парней была просто неразлучна.

Это были надежные люди, терять таких всегда очень тяжело. Они любили клуб, понимали его цели и задачи. Они были готовы идти за тобой в огонь и воду, до конца защищать наши принципы. Любому родителю знакомо это чувство, когда твой двадцатилетний сын приходит домой и говорит, что собирается купить себе собственную квартиру, или съехаться со своей подружкой, или устроиться на работу в другой город. Это означает расставание. Такие чувства вызывал у меня и футбол: я сильно привязался к этим ребятам, которых знал с их юных лет. Я видел, как они росли, начиная с 13 лет.

Ники Батт – яркий пример этого поколения. Своими веснушками, большими ушами и торчащими зубами он всегда напоминал нам парнишку с обложки журнала комиксов «Мэд». Какой он был озорник, какой чертенок! Эти ребята так долго находились под моим крылом, что стали для меня как сыновья. Они были для меня родней, а не наемными работниками, почему я и наказывал их чаще, чем других игроков. Тот же Ники всегда что-то замышлял, настоящий сорвиголова. Храбрый как лев, просто не способный уклониться от любого вызова.

Он был одним из самых популярных игроков за всю историю клуба, настоящий манкунианец, приземленный и несгибаемый. В какой-то момент, как это случилось чуть позже и с Филом Невиллом, он стал выходить на поле гораздо реже, чем ему хотелось бы, что заставило его искать себе место в другом клубе. Повторюсь, мы отдали его практически даром, всего за два миллиона фунтов. Эти парни не были должны нам ни пенни, ведь мы получили их за так, воспитав в собственной академии. Деньги, полученные нами за Ники, были лишь символической суммой, призванной обеспечить ему лучший из всех возможных вариантов. И вплоть до конца своей карьеры он отзывался о «Манчестере», как о родном клубе.

Уверен, за моей спиной эти парни негодовали, что им достаются почти все шишки. «Ну вот, опять я, – поди думали они. – Почему бы ему не всыпать кому-нибудь другому, а?»

Первым, кому от меня доставалось, всегда был Гиггзи, дай ему бог здоровья. В молодости они никогда не возражали мне, но со временем это изменилось: Райан научился себя защищать, Никки мог время от времени дать ответ, ну а Гари был вполне способен наехать на меня сам. Впрочем, такова уж его натура: ему жизненно необходимо с кем-нибудь поспорить хотя бы раз на дню. Он просыпался в шесть утра, просматривал утренние газеты, после чего писал сообщения нашему пресс-атташе: Ди Лоу, а впоследствии пришедшей ему на смену Карен Шотболт: «Видели уже эту статью в “Телеграф” или “Таймс”?»